— Хочу освежиться. Окунусь, чтобы в сон не клонило. С собой не приглашаю. Здесь водятся пиявки, мне потом будет неловко их от тебя отдирать, — разворачиваюсь и бегу к пирсу, откуда прыгаю в воду, не в силах сдержать визга. Как бы не лето, но через минуту привыкаю, усиленно барахтаясь, чтобы согреться.

Нет, он за мной в воду не прыгнул, стоит на пирсе и наблюдает, усмехаясь каким-то своим мыслям. Да уж, выиграть битву, когда у тебя такой матёрый соперник, практически невозможно. Разве что его что-то отвлечёт, и он оставит меня в покое. У меня проскочила такая мысль, что он нырнёт следом за мной, замёрзнет и захочет домой баиньки. Но не тут-то было, застыл, широко расставив ноги и сунув руки в карманы.

— Воды боишься или у тебя трусы смешные, и ты стесняешься? — подплываю ближе, но брызгать в него водой не рискую. После поцелуев пугать он меня не перестал, даже наоборот.

— Нет, просто у меня есть голова на плечах.

— Надо же какое разочарование, а я надеялась, что ты её потерял, рассматривая мою маленькую симпатичную попку.

— Я не теряю голову из-за женщин, — усмехается он, глядя на меня.

— Никогда-никогда?

— Это чревато, можно всё потерять, остаться ни с чем. Поэтому этот процесс я жёстко контролирую. Я могу фантазировать о твоей попке и не теряя головы.

— Надо же, стоик, прагматик и циник.

— Эгоист, тиран и потребитель, — продолжает он, — А ты балда с синими губами! — разворачивается, и я наблюдаю картину, как он собирает мои вещи, сунув их себе под мышку. Ждёт. Может, решил отвезти мокрую балду домой?

Выбираюсь из воды и от лёгкого ветерка начинаю выбивать зубами чечётку. Обняв себе за плечики, семеню до берега. Генерал делает пару широких шагов мне навстречу и вдруг … резко подхватывает меня, перекидывая себе через плечо.

— Пусти! Я сама.

— Не сомневаюсь. Но ты испачкаешь ноги, а я принципиально слежу за порядком в моей машине. Не люблю грязь. Потерпи, уже близко.

Почему мне кажется, что он что-то задумал? Потому что мои вещи летят на переднее сидение, а меня он сгружает на заднее? В багажник полез. Зачем он возит с собой полотенце?

— Сухих женских трусов твоего размера у меня, к сожалению, нет, — бросает он мне вместе с банным полотенцем. — Поэтому настоятельно советую их снять.

— Нет! …Отвернись хотя бы, — под таким его придирчиво властным взглядом вся моя бравада решительно испарилась.

— Думаешь, наброшусь на тебя или меня можно удивить обнажённым женским телом? Оголяться передо мной на пляже и лезть в воду было отчаянно-смело, но малоэффективно. Хм, меня сложно завести до состояния невменяемости.

— Какое облегчение, с моим боссом безопаснее, чем со старшим братом, — бубню я, вытирая мокрые волосы. Сложно завести! Едва сдержалась, чтобы не уточнить о стадии импотенции.

— У тебя есть старший брат?

— А что вы так напряглись, мистер Флэш? Опасаетесь, что кто-то будет за меня мстить? К сожалению, ни старшего, ни младшего брата нет, хотя всегда хотелось иметь братика. Можно подать мне мою одежду? Рискну остаться занудой в мокрых трусах, так что развлекательно-унизительная сцена отменяется.

— Унизительная? — фыркает он. — В кои-то веки решил проявить заботу по отношению к ближнему. Постой! — и тут у меня резко отбирают полотенце, оставляя меня без прикрытия. — Какая прелесть! — пялится он на мою грудь и этот комплимент касается явно не моих прелестей. — Сиди не двигайся!

Пока он отправился рыться в своём бардачке, я нащупала под своей левой грудью огромную пиявку. Но сейчас этот скользкий вампир пугает меня куда меньше этого двуного хищного человеческого самца, который притащившего салфетки и какой-то спрей.

— Будем играть в пациентку и врача? Я сама!

— Дженнифер, ты можешь посидеть спокойно? — сердито рявкает Тайвин. — Нервничать будешь чуть позже, ладно?

Брызгает на пиявку и ловко отдирает её в считаные секунды.

— А чего это я потом должна нервничать? Запланировано ещё одно испытание на выживание?

— Нужно осмотреть тебя всю, — серьёзно отвечает он, видимо ожидая, что я начну поворачиваться перед ним задом, боком, передом.

— Не нужно, наестся сама отпадёт, если где-то ещё какая болтается, — упрямо обхватываю я колени, подтянув их к груди.

— Нет, Дженни, в детский сад мы точно не будем играть. Прекращай капризничать! Нужно проверить шею, под коленками, низ живота и пах. Ты знаешь, что эта дрянь может проникать внутрь половых органов? Удивляюсь, как ты вообще полезла в это озеро, зная о пиявках?

— Зато там вода чистая. Спасибо, конечно, за заботу, но вынуждена от неё отказаться. Сама как-нибудь себя пощупаю. Потому что это уже переходит все рамки приличия!

— Приличие? — начинает смеяться Тайвин. — Тебе не кажется, что уже поздновато об этом вспоминать? — и всего лишь двумя уверенными движениями меня распрямляют, переворачивая лицом вниз. Это реально пугает, его сила, его ощущение вседозволенности. В его игру играть вовсе не весело, у неё жёсткие правила. И если её воспринять слишком серьёзно — можно остаться с раскрошенным сердцем и пустой душой. Но он меня уже не отпустит, поэтому мне нужно хорошенько подумать, как всё это воспринять. Ведь от этого будет зависеть моя жизнь и мои мечты стать когда-нибудь счастливой.

Следующее, что происходит — я чувствую его руки на своих бёдрах и слышу, как трещит мокрая ткань.

— Я просил их снять по-хорошему, — шепчет он, переворачивая меня обратно, отбрасывая в сторону мои разорванные трусики. Если он захочет, он придавит меня здесь, как курёнка и я не смогу от него отбиться. Теперь мне уже ни капельки не хочется его дразнить.

— Это были мои любимые…

— Сама виновата.

— До утра далеко и нужно чем-то себя развлечь любимого?

— Верно. Такое со мной происходит впервые. Буду теперь тебя часто купать в этом озере. Оказалось даже забавно, — и его пальцы скользят …у меня между ног.

— Ты хочешь заставить меня тебя ненавидеть? — уточняю я дрожащим голосом. Ужас, злость, стыд, от того, что он меня так по-хозяйски ощупывает. И что-то ещё, какое-то ещё чувство. Не возбуждение, это что-то другое, даже не знаю, как это описать.

— У меня нет такой цели, Дженни. Мои прикосновения тебя унижают? — он не только проверил не заползли ли в меня пиявки, он ещё и убедился, что я действительно девственница. Я увидела это по его взгляду, которым он меня наградил. Он доволен, что я ему не соврала.

— Да, унижают. А ещё я терпеть не могу чувствовать себя беспомощной! — сейчас во мне больше злости, чем всего остального.

— Но ты мне нравишься.

— Это меня мало радует. Убери руку, Тай!

Возможно, что-то мелькнуло в моих глазах, что заставило его остановиться, подать мне мою одежду и усесться за руль.

— Тебе нужно выпить чего-нибудь, чтобы согреться. У вас здесь где-нибудь есть приличный бар?

— Я не хочу в бар, Тай. Я хочу домой.

— Нет, Дженни, — не глядя на меня заводит он двигатель, пока я, путаясь в своей одежде, пытаюсь натянуть её на себя нервными движениями. — Я ещё не готов с тобой расстаться. Ты должна мне помочь продержаться до утра.

Прекрасно! Вот пусть и ищет этот чёртов бар, может так до утра по району и прокатаемся. И так как я молчу, сложив руки на груди, эдакая вызывающая поза сопротивления, покосившись на меня, Тайвин конечно же берёт в руки свой навороченный телефон, заглядывает в интернет и забивает адрес в навигатор.

— Ты ведь во мне не сомневалась, Дженни? — хмыкает он.

— Я очень надеялась, что ты тупой, — разочарованно вздыхаю я. — Но учти, твоего дорого коньяка там нет. В таком убогом районе лишь дешевое пойло. Ещё отравишься, а я буду виновата.

— Да я в принципе пить и не собирался. Я думал тебя немного согреть и …смягчить. Или ты буйная когда выпьешь?

— Придётся мне тебя и здесь разочаровать. Я не пью. Иногда могу осилить полбутылки пива, это мой предел. Так что не могу сказать буйная я или мягкая, эксперименты ставить не приходилось. А если вспомнить о самосохранении, в твоей компании вообще страшно напиваться, не доверяю я тебе, ты опасный. Вот только не нужно так ехидно посмеиваться.