В принципе, с тем же успехом они могли очутиться хоть на северном полюсе, но первым безопасным местом, спросонья пришедшим на ум Тринадцатому, оказался славный бриг «Бесноватый».

Приземлившись на палубу – вернее, на Амброзию, которая была тяжелее и поэтому получилась снизу, – Тринадцатый еще успел в двух словах разъяснить ситуацию и извиниться. Потом поцеловал на прощание любимую и фейерверком рассеялся в воздухе. За ним последовал выскочивший на палубу Капитан – он вернулся на судно первым и, так ничего и не сообразив, исчез с громким хлопком и искрами. А затем ветер донес с берега такие же хлопки, только потише. А бриг вместе с оставшейся на борту Амброзией медленно, но неотвратимо начал тонуть.

На этом моменте ведьма не стерпела и опять разревелась.

– А как же лопата? – напомнил Флейтист, протягивая ей очередную салфетку.

– Она сама мне в руки попала, – объяснила Амброзия, героически совладав с собой. – Я плаваю плохо. Корабль на один борт накренился и под воду стал уходить, я испугалась и давай за что попало хвататься. Удачно схватилась, – ведьма шмыгнула носом. – Эта лопата как спасательный круг сработала. Я за нее держалась и так до берега доплыла.

– На лопате, – уточнил Флейтист, почему-то не слишком удивившись.

– На лопате, – кивнула ведьма. – Она в воде была легкая, как надувная. А когда я вылезла, опять сделалась тяжелая… Ах да, кстати! – Она загадочно улыбнулась. – У меня тут еще кое-что есть. Думаю, это твое.

Она встала, повернулась задом и задрала кофту. Несильно, чуть выше талии. Из-под резинки штанов виднелся мундштук флейты, заткнутой, по-видимому, за трусы…

– Разорви меня каракатица изнутри! –выдохнул Флейтист. – Как я раньше не заметил?

– Не туда смотрел, – буркнула ведьма. – Хорошо, что это не тромбон.

– Так давай же ее сюда, чтоб тебя…

– Неа, – помотала головой Амброзия. – Во-первых, она мне дорога как память. Мне ее любимый туда в последний момент засунул. А во-вторых, я тебя буду ею шантажировать…

– Ну и игры у вас, – ошеломленно сказал Флейтист, а потом все-таки возмутился: – Как это шантажировать?

– Игры! Ничего умнее не придумал? – рассердилась ведьма и села обратно, заботливо поправив флейту. – Он сказал, чтоб я тебе ее вернула, если встречу.

– А он ее случайно не в трусах держал?

– Нет, к руке привязывал. На случай если ночью потолок упадет или там кровать развалится…

– Что, и такое бывало?

– А то! Один раз под нами пол провалился. Мы же во сне свою энергию не контролируем. Приснилось что-то не то – и готово…

– Блин, не завидую вам, чуваки…

– Зато жить не скучно.

– Так отдашь флейту?

– Фиг тебе.

– А как же последняя воля любимого?

– А он мне не указ. И вообще я ради него стараюсь.

– В смысле?

– В смысле – ты знаешь, где лес. Значит, ты поможешь мне туда добраться.

– А если не помогу?

– Тогда я ее сломаю. В моих руках твоя вещь может стать тобой, когда я захочу. Надеюсь, ты об этом помнишь?

– Стерва ты, Амброзия, – обреченно сказал Флейтист.

– Ты мне это уже говорил, – сощурилась ведьма. – Только кое в чем ошибся. Ни фига у меня это не от недотраха…

Оглядев стол, она убедилась, что выпивки не осталось, и, подозвав официантку, попросила счет. Затем сгребла в горсть использованные салфетки, пошептала над ними и вытряхнула на столешницу кучку мятых купюр.

– Ну что, ты идешь? – уже стоя окликнула она совершенно уничтоженного Флейтиста. – Лопату не забудь.

– Можно подумать, у меня есть выбор, – буркнул парень, подхватывая лопату и покорно плетясь за ведьмой к выходу.

На самом деле он уже почти придумал ответный выпад. Нужно было только улучить момент.

* * *

Изрядно общипав придорожный куст, ведьма отправилась за покупками. Ей нужно было запастись всем необходимым в дорогу, но, поскольку она была женщиной хозяйственной, необходимого оказалось куда больше, чем необходимо.

– Главное – чтоб листья обратно не превратились раньше времени, – весело сказала она Флейтисту, который таскался за ней по рынку, используя лопату как посох. – Но до завтра, пожалуй, продержатся.

Переоблачившись в сарафан психоделической расцветки со слониками по подолу, она без сожалений выкинула пижаму в урну. Кроме сарафана, она приобрела огромную пляжную сумку с неразборчивой надписью на местном языке, красные резиновые тапочки через палец, широкополую шляпу (на которой тут же угнездился Буцифер), махровое полотенце с изображением глупой тигриной морды, длинные разноцветные серьги из перьев и цветных ниток, кучу ожерелий из переливчатых камней, деревянные бусы, бусы из ракушек, кусок остро пахнущего мыла ручной работы, солнцезащитный крем, очень открытый купальник, более закрытый купальник (зато белый) и темные очки.

– Это чтоб ты мне в глаза не мог смотреть, – пояснила Амброзия, водружая очки на нос. – А то от тебя всего можно ожидать.

– Да что ты, я же простой сельский парень, – пожал плечами Флейтист, перекладывая лопату в левую руку. – И вообще блондинка. У меня ума не хватит.

Ведьма слегка оскорбилась – ее саму можно было с натяжкой назвать блондинкой, – но тут по ассоциации вспомнила, что ей нужна расческа. И резинка для волос. И зеркальце. И пудра. И еще, пожалуй, вон тот браслет на лодыжку с колокольчиками.

– А ну, дай камушек, – обратилась она к спутнику. – У них сдачи нет.

Он порылся в кармане и протянул ей щепотку мелкой гальки. Ведьма сжала кулачок, снова разжала, пересчитала получившиеся монетки и, удовлетворенно хмыкнув, вернулась к лотку.

Когда обернулась, Флейтиста на месте не было.

Амброзия нахмурилась.

– Эй, меня ищешь? – окликнул он с другой стороны.

Она повернулась на голос и ахнула.

Флейтист стоял возле дымящегося мангала, зажав в кулаке Буцифера.

– Ну что, отдашь флейту? – невозмутимо спросил парень, протягивая руку с мышью к мангалу. – Или шашлык сделаем?

– Живодер! – возопила Амброзия, не смея, однако, тронуться с места.

Буцифер надрывно пищал и чихал от дыма, но вырваться не мог: из кулака торчала только его морда и истерично извивающийся хвост.

– В принципе, могу и придушить, – ласково сказал Флейтист. – Но с мангалом эффектнее.

– Чтоб ты провалился, – бессильно ответила ведьма и полезла в сумку. – На, подавись своей флейтой!

Парень ловко поймал летящую в него флейту, уронив при этом лопату. Последняя громогласно приземлилась на асфальт и так там и осталась, мешая прохожим.

– Подбери, – угрюмо сказала ведьма.

– Не угадала, – отозвался Флейтист. – Теперь сама ее таскай.

– Совсем офигел, что ли?!! У меня сумка тяжелая! И вообще я слабая женщина!

– А вдруг твой звонить будет? – парировал Флейтист. – А я отвечу и скажу, что ты ему изменяешь.

– Он не ревнивый!

– А я скажу, что ты его разлюбила и больше не хочешь видеть…

Амброзия испепелила шантажиста взглядом из-под шляпы и молча нагнулась за лопатой. У Флейтиста поднялось настроение, и он даже засвистел негромко что-то веселое. Проходившие мимо него люди немедленно заподскакивали, как поддатые белки.

– Не колдуй без толку, – сварливо одернула его ведьма. – Ты хоть знаешь, куда нам дальше идти?

– Нам? – Флейтист поднял бровь. – Честно говоря, я рассчитывал, что мы сейчас где-нибудь позавтракаем, и наши пути разойдутся навсегда.

– Не угадал. Я пойду с тобой.

– Зачем?

– Затем, что у тебя до сих пор мой фамильяр в лапе, – рявкнула ведьма, потрясая лопатой.

– Ах да, извини. Ну пусть он пока у меня побудет. А то мало ли. Так куда нам идти?

– Это я у тебя спрашиваю.

– Ну, наверное, в монастырь Трех Анастасий?

– Опомнился! – фыркнула Амброзия. – Я тебе когда про монастырь рассказала? В мае? А сейчас у нас что?..

– Ноябрь, – ответил Флейтист, хлопая глазами.

– Вот именно – ноябрь! Вы что, кругами плавали?

Флейтист почувствовал, как что-то оборвалось у него в животе. Ведьма взглянула на его лицо и подобрела.