— Ого, а это было неплохо, — резюмирует Кол.

— Просто прислушалась к одному хорошему совету, — как-то грустно улыбаясь, пожимает плечами Ханна. Майклсон хмыкает.

— И к какому? — Аккуратно интересуется он.

Форбс усмехается, — Послать всех к черту, — отвечает она, когда слышит звук оповещения об смс, сразу доставая свой телефон. Увидев отправителя, она вздыхает, но все-таки открывает сообщения.

Дилан 10:32 AM

Встретимся сегодня?

Дилан 10:32 AM

Надо поговорить

Вечер пришел незаметно. Время пролетело подозрительно быстро. Так бывает, когда наступает что-то, что тебя очень тревожит. Тем более, когда ты обманываешь себя тем, что на самом деле все нормально. Это странное пограничное состояние между «нам и правда надо поговорить» и «я, пожалуй, все-таки домой». Ханна никогда не была сильна в серьезных разговорах, но другого выбора нет, ведь стоять напротив двери малоэтажного дома становилось холодно.

На стойке в лобби как всегда никого нет, а лампочки не работают, изредка мигая. Вообще-то, это могло бы быть довольно жутко, если бы девушка уже не была тут несколько десятков раз у Мистера Зальцмана. Медленно поднимаясь по лестнице, она подозрительно долго останавливается на пролете третьего этажа, какое-то время облокотившись на косяк и просто смотря вдаль темного коридора. Она проходит вперед, аккуратно шагая по ковру мерзкого зеленого цвета, пока не останавливается напротив двери. Форбс проводит ладонью по деревянной панели, как-то глупо толкая ее наугад, но та разумеется оказывается закрытой. Она чувствует себя ужасно сентиментально от того, что и правда пришла к квартире учителя.

Не то чтобы это ее это очень пугало, в конце концов, это второе самое адекватное ее чувство за последнее время. И поскольку первое ушло, как-будто его и не было – оставалось цепляться за то, что осталось. И она цепляется. Эйприл сегодня напомнила ей об одной очень важной вещи и она больше не хочет ее забывать. Поэтому Мистер Зальцман официально вновь достается из закрытого на несколько сотен замков темного ящика под грифом «разберешься с очередным болезненным дерьмом в своей жизни чуть позже». Блондинка шагает обратно к лестничному пролету и, поднявшись на этаж выше, быстро находит нужную ей квартиру.

Ханна уверенно стучит в дверь, понимая, что лучше сделать это сразу же, иначе потом может уже не получиться. Но в ответ тишина. Непонятливо хмурясь, она стучит еще раз и осторожно прислонившись к двери, прислушивается. Она слышит приглушенную музыку, кажется, что-то на мотив восьмидесятых. Вновь положившись на удачу толкает дверь, та с коротким скрипом поддается поддается, впуская Форбс в скромную обитель. Неловко оглядевшись, как-будто за это время и правда кто-то мог появится в этом пустом коридоре, она проходит внутрь. Планировки в этом доме, в целом, одинаковые. Однокомнатные или двухкомнатные квартиры-студии. Поэтому девушка сразу же замечает на небольшой кухне Дилана, из проигрывателя рядом продолжает играть веселая музыка, когда он суетится над чем-то возле плиты. Тихо выругавшись, он оставляет эту явно провальную затею и оборачивается, тогда раздосадованное выражение лица моментально сменяется искренним удивлением.

Форбс тут же спешит оправдаться, — Я не хотела подкрадываться, — она небрежно машет рукой куда-то в сторону выхода, — Просто дверь была открыта.

— Прости, — бармен неловко улыбается, — Я немного увлекся, — он красноречиво обводит взглядом небольшой беспорядок на кухонной гарнитуре позади себя.

— Я заметила, — беззлобно усмехается блондинка, скидывая сумку на небольшой диванчик. Она проходит к тумбе, аккуратно заглядывает в поддон на ней, недоверчиво осматривая черную корку над, вероятно, чем-то съестным в нем. Она переводит веселый взгляд на Дилана, когда тот обреченно вздохнув, качает головой. Ханна находит взглядом на столе открытую бутылку вина и два бокала рядом, — Ну, зато у тебя есть это, — не слишком-то обнадеживающе произносит она.

— О, точно, — бармен тут же материализуется к столу, легко снимает пробку с бутылки, разливая красную жидкость, — Я просто хотел приготовить ужин, но, видимо бармен – это приговор, — усмехается он и ловко закончив с наполнением бокалов, протягивает один из них девушке, который та, благодарно улыбнувшись, принимает.

— Но я заказал пиццу! — Вспоминает парень, — Вероятно ожидал от себя чего-то подобного, — саркастично проговаривает он и, показательно приподнимая бокал, немного отпивает, как-бы приглашая сделать это и Форбс, — Ты же ешь пиццу? — Вдруг обеспокоенно спрашивает он, — Если что, можем позвонить в какое-нибудь другое место, я храню все визитки на холодильнике! — Блондинка оборачивается в направление его руки, осмотрев маленький белый ящик она убеждается в его словах, видя на нем множество мелких магнитиков с прикрепленными на них записками.

Ханна беззлобно закатывает глаза, — Все нормально, — она уверенно делает несколько глотков алой жидкости, — Я же не хрустальная, — Дилан коротко кивает, задерживая на ней долгий взгляд. От его теплых глаз девушке начинает становиться неловко.

— Супер, — наконец-то произносит он. Дилан достает из заднего кармана телефон, быстро что-то посмотрев в нем, он вновь возвращает свое внимание к Форбс, — Тогда я спущусь, надо встретить курьера, я быстро, — блондинка провожает его согласной улыбкой, но когда он скрывается за дверью, она тут же спадает и издав измученный стон, Ханна ставит бокал обратно на стол, моментально доставая мобильник и набирая номер Янг. Гудки идут мучительно долго. Блондинка мысленно чертыхается, призывает ко всем богам мира, когда брюнетка все-таки снимает трубку.

— Д-а-а? — Подозрительно протягивает Эйприл, — А ты разве не должна быть на встрече с Диланом? — Аккуратно интересуется она.

— Да, должна и более того, сейчас я именно здесь, — поддельно-спокойно отвечает Форбс. Она начинает нервно мерить комнату шагами, — В общем, я думала, что мы просто поговорим, а он, кажется, решил свидание устроить.

— О-у-у, — слегка удивленно произносит брюнетка.

— Именно! — Также немногословно соглашается Ханна. Она тяжело вздыхает, — Я тут вообще-то уже речь подготовила о том, что он слишком прекрасный для моей слишком странной жизни, — чуть нервно усмехается она. Янг хмыкает.

— Может быть тогда стоит попробовать дать слишком прекрасному парню шанс, забыв про гибридов-убийц? — Незатейливо спрашивает она.

— А я думала, ты хочешь быть единственной, кто не осуждает меня, — беззлобно усмехается блондинка, она бездумно подходит к открытой в спальню двери, лениво осматриваясь.

— Да и это все еще так, — уверяет ее Эйприл. Она обреченно вздыхает, — Просто предложение.

— Я не знаю, что делать, — устало произносит Форбс. Она проходит в комнату, останавливается возле комода, где замечает несколько фотографий в рамках. Ханна берет их и с любопытством осматривает. На фотокарточках она видит детство бармена, где-то он с родителями дома, а где-то с другими детьми на улице, — В такие моменты мне правда кажется, что я что-то чувствую к нему.

— Ну разумеется! — Восклицает брюнетка, — Он ведь наверное такой милый, особенно после общения с гибридом-не-любителем-мэров, — язвительно замечает она, — Детей ты случайно от него еще не хочешь? — Насмешливо интересуется она. Взгляд блондинки резко упирается в стену, она громко ставит фотографии обратно на комод.

— Очень смешно, — безэмоционально кидает она. Форбс проходит вдоль деревянного книжного стеллажа.

— С тобой только так и остается, — усмехается Янг, — Я просто стараюсь не сойти с ума с информацией о том, что тот парень, которого я звала южноамериканским наркосиндикатом и обозвала его картину «гигантской снежинкой» прошлой ночью убил двенадцать человек, не считая Кэрол Локвуд, — выразительно выделяет она последние слова.

— Да, заметно, я слышу голос Дженсена и Джареда на фоне, — предупреждает Ханна.

— Ну, извините, они мне помогают не сойти с ума! — Несерьезно возмущенно отвечает Эйприл, — Теперь я пересматриваю все с самого начала, сверяя их факты с реальной жизнью, — объясняет она.