— Возможно, тебе не стоит быть такой критичной, он просто хотел защитить вас, — Майклсон резко переводит на нее недовольный взгляд.

— Когда в следующий раз захочешь сказать что-то подобное, помни, что ты уже могла быть мертва, — «или в городе стало бы на одного вампира больше» – мысленно добавляет Ханна, но вслух все-таки решает этого не говорить. Она лишь закатывает глаза на реплику первородной, оглядываясь, когда на первых рядах скамьи замечает Эйприл. Та тихо бурчит что-то себе под нос, держит в руках тетрадку, изредка поглядывая в нее. Выглядит она крайне нервной. Ребекка следит за долгим взглядом Форбс.

— Кто это? — Заинтересованно спрашивает она.

— Старый друг, — как-то совсем не весело усмехается Ханна, — Займи нам места где-нибудь, я найду тебя, — просит она, а после направляется к девушке, оставляя явно не довольную этим фактом вампиршу, — Привет, — Форбс аккуратно садится рядом с шатенкой.

— Привет, — чуть нервно улыбается девушка. Она красноречиво оглядывает просторное помещение церкви, — Сижу здесь и воспоминания совсем не дают сосредоточиться.

— Да, я тоже сразу же вспомнила, — усмехается Ханна, — Никогда не забуду лицо твоего отца, который застал испуганных нас в исповедальне, когда мы думали, что навсегда застряли, — Янг смеется.

— Мы просто пытались открыть ее в другую сторону! И сорвали своими криками службу, — Добавляет она, — Это говорит только о том, что перед походом в кино ему не стоило заставлять нас ждать его на работе, — лицо Эйприл вдруг становится на несколько оттенков темнее, — Я слышала про твоего отца. Мне очень жаль.

— Все в порядке, — тут же повторяет уже давно заученную мантру Форбс, — Лучше скажи, как ты? — Шатенка горько усмехается.

— Они хотят, чтобы я выступила. Все дети, которые кого-то потеряли что-то говорят, — Эйприл показательно приподнимает тетрадку в своих руках, — Что я должна сказать? Простите, что мой отец не починил газопровод? — Язвительно предлагает она, — Но что, если я ничего не скажу? Что, если никто не скажет? — Дрожащим голосом спрашивает Янг, — Мы с отцом никогда не ладили, но каждый заслуживает, чтобы о нем сказали что-то хорошее на собственных похоронах. На похоронах моей мамы все говорили что-то хорошее, — она отводит задумчивый взгляд в сторону.

— Говори то, что хочешь сказать. Или не говори ничего, — уверенно отвечает Ханна, внимательно заглядывает в глаза Эйприл, пытаясь убедить ее в своих словах, — И не переживай из-за отца. Его все любили, — «скорбь в последнее время часто заставляет тебя врать, правда, Ханна?» – тут же подкидывает ядовитую мысль подсознание, загораясь красным сигналом «SOS» в голове, но Форбс посылает его к черту.

— Да, — шатенка интенсивно качает головой, — До позавчера, — сорвавшимся голосом добавляет она.

— И после этого, — Форбс пододвигается ближе к Янг, заключая ее в объятия. Она с удовольствием ныряет в них, хватаясь за нее, как за спасательный круг.

— Зачем она заявилась сюда, если все еще не может себя контролировать? — Шипит Ребекка, когда на стасидию рядом с ней опускается Ханна. Она заняла места на последних рядах, полагая, что и Форбс не захочет находиться в центре событий.

— Подслушиваешь? — Усмехается Ханна, кидая быстрый взгляд на Елену впереди них, рядом с которой, как всегда, сидят братья Сальваторе. Недалеко от них она также замечает Джереми и Мэтта, а посмотрев на другой ряд скамей, видит и Кэролайн с Тайлером.

— Просто бесят эти их бесконечные нервные перешептывания, — фыркает вампирша.

— Она не планировала становиться вампиром, и, раз уж на то пошло – не должна была, не будь такой жестокой, — улыбается Ханна, вызывая недоуменно-шокированный взгляд Майклсон.

— Только не говори мне, что винишь себя в ее смерти, — Форбс закатывает глаза.

— Я не считаю себя виновной в том, что твой брат хотел убить меня и перепутал машины, ясно? — Уверенно отвечает она, — Просто Елене снова не повезло и это прискорбно, — пожимает плечами Ханна, замолкая, когда шум затихает и на сцену выходит Кэрол Локвуд.

— Перед началом мессы, я хочу предоставить микрофон всем, кто бы хотел поделиться воспоминаниями о наших погибших друзьях из городского совета. Я знаю, что Эйприл Янг хотела сказать пару слов о ее отце, — гробовая тишина заполонила зал, — Эйприл? Эйприл, ты здесь? — Форбс оглядывается, пытаясь взглядом выцепить из толпы присутствующих бывшую подругу, которую видела буквально полчаса назад, — Кто-нибудь еще хочет поделиться воспоминаниями о пасторе Янге? — С некой долей надежды в голосе спрашивает мэр, неловким взглядом обводя зал, откуда никто не торопиться выходить. Ханна тяжело вздыхает, ладошки начинают потеть, когда в голову приходит предательская мысль. А еще очень абсурдная! Она точно не тот человек, кто любит выступать на публике и не тот, у кого это может получиться хорошо! Форбс вспоминает слова Эйприл, этот ее напугано-загнанный взгляд, что навеял ей воспоминания о былых днях детской дружбы. Тяжело вздохнув, она мысленно чертыхается, вставая с места. Кэрол тут же приковывает к ней свой взгляд. Она определенно рада, что это не пришлось делать ей, поэтому спешит вызвать неожиданно появившегося добровольца, — Выходи, Ханна, — под удивленный взгляд первородной, Форбс медленно бредет к сцене, уже жалея об этой затеи. Поднявшись на небольшую выступ, она нервно улыбается Миссис Локвуд, когда та немного приобнимает ее, нежно гладя по спине, а после уступает место за трибуной. Форбс поднимает взгляд на множество людей перед собой. Кого-то она знает, кого-то видела пару раз на городских мероприятиях, а кто-то так и остался для нее незнакомцем. Она сглатывает. Ладно, это не должно быть чем-то, что невозможно сделать.

— Когда я разговаривала с Эйприл, она нервничала из-за публичного выступления и, если честно, сейчас я ее понимаю, — нервно усмехается Ханна. Ее голос из микрофона кажется таким чужим, но она старается не акцентировать на этом свое внимание, дабы без казусов закончить говорить, — Что я могу сказать о пасторе Янге? В третьем классе, летом, школа пыталась скрашивать наши летние каникулы. В один из таких дней учителя собрали нас с родителями в парке и устроили настоящий праздник. Больше всего мне нравилось участвовать в викторине, ее никто не оценил, кроме меня, — на губах девушки появляется непрошенная улыбка, — Она предназначалась для дочерей и отцов, и, я не знаю, где тогда был мой, но в тот день, на те короткие десять раундов, Мистер Янг стал для меня им, — Форбс невольно ловит нечитаемый взгляд Кэролайн из зала. Она спешит отвести его в сторону, и, вообще-то на этом она планировала закончить, но что-то заставляет ее продолжить, — Я знаю, многие из вас здесь испытывают противоречивые чувства, — вдруг уверенно заявляет она, — Но это нормально. И я понимаю вас. Это же считается странным – скорбеть по кому-то, кто считается этого недостойным, даже если это правда, — усмехается блондинка. Кэрол опасливо оглядывает зал, натянув легкую улыбку, она подходит ближе к Ханне и аккуратно берет ее под руку.

— Спасибо, Ханна, я уверена, пастеру Янгу было бы очень приятно услышать это, — говорит она, аккуратно отталкивая девушку в сторону, но та чуть нервно выдергивает руку из ее хватки.

— Я закончу, — отмахивается она от мэра, — Я просто пытаюсь сказать, что да, вам не нужно чье-то разрешение, даже от себя самого, чтобы скорбеть по кому-то. И мне тоже не нужно. Хорошо, пускай, мне грустно, но я больше не буду ограничивать себя в своей грусти, — на выдохе произносит Форбс, — Потому что это моя грусть и я имею на нее полное право, — говорит она, замечая тихие перешептывания, из-за чего девушка немного теряется. Блондинка скользит взглядом по задним рядам, пока не останавливается на стеклянных резных входных дверях, силуэт у которых заставлять ее замереть. Она и правда видит там Клауса? Голова не могла поехать так рано! — Я… — растерянно говорить она, в надежде продолжить, но язык не поворачивается. Она легко качает головой, когда веселый взгляд гибрида с упоением ловит ее шокированный, на его губах играет легкая усмешка. Ей кажется, что ее огрели чем-то тяжелым по голове, не меньше. Она вновь оживает, когда Миссис Локвуд снова кладет руку ей на плечо, становясь более настойчивее.