Элайджа прищуривается, внимательно оглядывая свои карты, — Может, все-таки остановимся на счете «один один»? — Примирительно предлагает он.

— Что? — Кол непонятливо хмурится, словно и правда сомневается в том, что услышал, — Нет! — Восклицает он. Форбс потирает шею и, снисходительно мотнув головой, украдкой кидает взгляд на гибрида. Пока он рисовал, она продолжала влюбляться – так, как люди обычно засыпают: медленно, а потом вдруг сразу.

Клаус любопытно приподнимает брови. Он выпрямляется и, прижавшись вплотную к спине девушки, опускается совсем близко к ее ушку, так, что их щеки неизбежно соприкасаются. Гибрид заглядывает в ее карты, неопределенно хмыкая, — Боюсь, я могу вас разочаровать, — вздыхает Элайджа, слыша, как Кол издает протяжный стон, пряча лицо в ладонях. Элайджа в последний раз исподлобья поднимает на Форбс нечитаемый взгляд. Он делает финальный ход, аккуратно кладя перед ней карты.

— Давай, — томным полушепотом говорит Клаус. Ханна чувствует, как кожа от его горячего дыхания покрывается мурашками, и она невольно поддается назад, теснее прижимаясь к гибриду, — Сделай это, девочка, — подавляя улыбку, Форбс прикусывает губу, хитро смотря на Элайджу. Судорожно выдохнув, она кидает поверх его карт свои оставшиеся, видя, как вампир заинтересованно поддается ближе.

Кол тут же нелепо слазит с дивана напротив и опускается на пол перед колодой, — Черт! — Восклицает он.

Элайджа безразлично разводит руками, — Я предупреждал, — невозмутимо отвечает он на немую претензию в прожигающем взгляде брата.

Ханна удовлетворенно потягивается, довольно улыбаясь, — Прости, Кол, я правда хотела поддаться, — наигранно-сочувствующе произносит она.

Клаус небрежно проводит носом по шее девушке. Она вся сжимается, чувствуя, как его прикосновения приятно щекочут тело, — Превосходно, — восхищенным шепотом резюмирует он. Гибрид клюет ее куда-то под ушко и, коротко улыбнувшись, убирает со своих колен холст обратно на диван и встает. Форбс непонятливо хмурится. Она следит глазами за ним до тех пор, пока он не скрывается в дверном проеме.

Елена поднимает на Кола снисходительный взгляд, — Успокойся, Кол, — устало протягивает Елена, — Тебе стоило выбрать противника посильнее, если ты хотел выиграть.

Поймав взгляд двойника, Элайджа любопытно прищуривается и, когда Кол уже приоткрывает рот, дабы что-то ответить, опережает его, — Хочешь сказать, что я плохой игрок? — Переспрашивает он. Ребекка удивленно приподнимает брови. Ханна обменивается с вампиршей солидарными странными взглядами, пока Гилберт не продолжает.

Она плотоядно улыбается, поддаваясь ближе, — Плохой игрок с плохим слухом. Может, тебе стоит пропить какой-нибудь курс белых капсул? — Наигранно-взволнованно спрашивает она.

Элайджа усмехается. Он тягуче-медленно тянется к колоде и лениво берет карты в руки, показательно приподнимая, — Сыграем? — Брюнетка выпрямляется и, вздохнув, откидывает волосы с плеча, словно только этого и ждала. Она поднимается с места и, убрав ноутбук на журнальный столик, аккуратно опускается на пол возле Кола, прямо перед Элайджей.

Елена прокашливается, — С удовольствием, — она плавно кладет локти на диван и, опустив голову на руки, невозмутимо смотрит на него снизу-вверх, хлопая длинными ресницами.

— Боже, — пренебрежительно кидает Кол, — Я отказываюсь в этом участвовать, — уверенно говорит он и, нелепо поднявшись на ноги, падает на диван рядом с Форбс. Она смеряет его недовольным взглядом, издав громкое «ай!», когда он больно зажимает ее ногу своей тушей. Ханна чуть отодвигается, освобождая вампиру пространство и, берет в руки холст Клауса, дабы занять его место, — Давай, Елена, — устало вздыхает Кол, вальяжно растянув руки вдоль спинки дивана, — Хватит строить из себя эскортницу высшего класса и надери уже благородную задницу моего братца, — Ребекка усмехается. Кажется, она говорит что-то в поддержку (!) брата, подначивая Гилберт, когда Форбс аккуратно поднимается и, прижав к себе рисунок, быстро прошмыгивает в дверной проем.

***

Ханна медленными шагами, на цыпочках, крадется к приоткрытым дверям комнаты, из которой льется тоненькая полосочка тускло-желтого света вплоть до лестницы. Глупо – его сверхчувствительный слух уже наверняка уловил бы ее тихий топот. Взявшись за косяк, она аккуратно заглядывает, замечая Клауса, стоящего к ней спиной, возле окна. Он небрежно натягивает куртку и, непонятливо нахмурившись, девушка уже хочет выйти из своего «укрытия», как слышит насмешливый смешок гибрида, — Снова скребешься, — довольно протягивает он. Форбс наконец входит, когда Майклсон оборачивается, подходя ближе, — Как кошка, — невозмутимо добавляет он, кидая это, как какую-то незначительные мелочь. Но воспоминания о Рождестве все-же заставляют мелкую дрожь пройти по телу.

Блондинка поджимает губы, протягивая ему холст, что она до сих пор прижимала к груди, — Красивое, — спокойно сообщает она, — Кого рисовал? — Как-бы «непринужденно» спрашивает Ханна, еще раз украдкой кидая взгляд на рисунок. Повернувшаяся спиной девушка с длинными, рыжими и слегка вьющимися волосами почему-то отдавалась Форбс какой-то тоской глубоко в сердце.

Первородный принимает из ее рук работу. Исподлобья лукаво взглянув на нее, он легко улыбается, — Твои волосы, — задержав взгляд на рисунке, Клаус делает недолгую паузу, словно пытаясь подобрать слова, — При неярком комнатном освещении они отдают бледно-красным, а блеск уличного фонаря из окна, как ни странно, усиливает цвета, — пожимая плечами, объясняет он.

Блондинка чуть приоткрывает рот в немом изумлении. Ей кажется забавным то, что изображение, на котором отображена она изначально показалось ей печальным, а вслед за этим приятный трепет наполняет грудь, когда она думает о том, что гибрид, играя в зале с ее светлыми локонами, так детально отмечал все изменения.

Майклсон небрежно кидает холст на кровать и коротко улыбается. Он рвано вздыхает и берется за края своей куртки, как-бы объясняя ее наличие, — Я должен был сказать раньше, — неуверенно начинает первородный и Ханна напрягается, — Мне нужно уехать, — Ханне не надо ничего говорить – на ее лице и так отображается все: непонимание, возмущение, детская глупая обида, страх, — Это… Ненадолго.

Девушка отрицательно качает головой, — Куда? — Непонимающе спрашивает она.

Клаус медлит. Он снисходительно склоняет голову набок, — По делам, — Форбс вопросительно выгибает бровь, ожидая продолжения. Она не верит, что после всего, что было, он может вот так просто ограничиться двумя словами и сорваться куда-то посреди ночи. Но секунды идут, а он молчит. Блондинка издает короткий смешок, понимающе качая головой, и разворачивается, намереваясь покинуть комнату.

Прикрыв глаза, гибрид устало вздыхает. Он нагоняет ее и, схватив за предплечье, вынуждает остановиться, — Серьезно, девочка? — Он по-доброму насмешливо выгибает бровь, — Будешь обижаться на это? — Уточняет он.

Ханна вырывает предплечье из его хватки, грозно складывая руки на груди, — Нет, что ты, все в порядке, — наигранно-спокойно отвечает она, — Можешь продолжать в том же духе. Давай снова регрессируем, — плотоядно улыбаясь, язвительно предлагает она, — Сделаем несколько шагов назад и вернемся к тому, с чего начали – к мертвой точке.

Майклсон показательно закатывает глаза, — Новый Орлеан, — нехотя отвечает он, — Я должен поехать в Новый Орлеан, — терпеливо повторяет первородный. Взгляд девушки заметно смягчается и тогда гибрид продолжает, — Кэтрин… Она прислала мне письмо.

Ханна в ожидании продолжения крутит головой, — И? — С нажимом продолжает она, — Мисс Пирс пригласила тебя на чашечку кофе во Французский квартал?

Первородный опасливо прищуривается, — Твой острый язычок стоило бы чем нибудь занять, — он плотоядно улыбается, — Она написала, что ведьмы устроили против меня заговор. Я должен выяснить это, и, — Клаус осекается, отводя взгляд в сторону, словно не хочет продолжать, — И я знаю там парочку ведьм, — как-бы «непринужденно» говорит он, — Возможно, они могут помочь, — пожимает плечами гибрид.