Со сцены послышался шум, и сразу следом голос ведущего оповестил всех присутствующих о начале официальной части сегодняшнего вечера. Организаторы фестиваля по очереди выразили слова благодарности, после чего микрофон передали Рональду Майеру, директору студии «Universal». Он произнес длинную вдохновляющую речь, разбавив её парой забавных и довольно колких шуточек, после чего началась самая ожидаемая лично мною часть мероприятия. На сцену поднялся Ливай Крайс*, и, не сдерживая восторженных визгов, я подскочила со стула и потащила Анну за собой на танцпол, ближе к сцене.
О, я без ума от Леви! Он восхитительный вокалист и мой очень близкий и дорогой друг. Потому, задумываясь о выборе артиста на сегодняшнее мероприятие, у меня не возникло и малейших сомнений — он со своей потрясающей харизмой и исключительно бродвейским лоском прекрасно вписывался в его формат.
Как истинный шоумен, Ливай мгновенно приковывает к себе внимание публики и, бодро поприветствовав всех собравшихся, начинает сразу же с «Hallelujah, I love her so», * и я просто не в силах сдержаться! Утягивая Энн за собой на центр танцпола, я поднимаю обе руки в воздух и, прищелкивая пальцами, начинаю танцевать, даже не осознавая, что рядом со мной, на минуточку, стоит сам Джуд Лоу! Анна от души смеётся, но всё же составляет мне компанию, танцуя и подпевая словам, и в какой-то момент я понимаю что Ливай, глядя на нас, из последних сил старается сдержать смех прямо посреди песни. Аплодисменты в конце не стихают на протяжении минуты.
— Ох, серьезно? Это слишком, ребята. Вы просто потрясающая аудитория! — усмехается он, прикладывая ладонь к груди в многозначительном жесте, после чего его тон становится чуть более серьёзным. — Я бы хотел поблагодарить эту очаровательную юную особу за такое приятное приглашение, несмотря на то, что она практически украла моё шоу только что.
Зал взрывается смехом, пока я наигранно-виновато прикрываю лицо ладонью.
— Как считаете, она заслужила шанс подняться на сцену?
Зал начинает бурно аплодировать, заставляя меня буквально залиться краской с ног до головы.
— Пожалуйста, нет! — сквозь смех кричу я, мотая головой, но Энни, ухахатываясь, настырно подталкивает меня вперёд.
— Ну же, Камилла, — упрашивает Ливай. — Окажи нам честь!
Честно говоря, у меня просто не остаётся иного выбора. Интерактив с публикой — неотъемлемая часть шоу Ливая и, похоже, сегодня именно я пала его жертвой. Под аплодисменты толпы я, нехотя, всё же поднимаюсь на сцену. Ливай протягивает мне ладонь и приглашает присесть на высокий барный табурет у рояля. После чего, глядя мне прямо в глаза, начинает душевно петь «This girl», словно посвящая свою песню мне. Этот известный трюк заставляет меня залиться звонким смехом, и я активно подыгрываю ему, прищёлкивая пальцами и жеманно пританцовывая плечиками. Мы отлично проводим время, от души смеясь и беззаботно танцуя, ровно до того момента, пока мои глаза не пробегают по верхнему уровню, и по собственной неосторожности я случайно не ловлю на себе его сосредоточенно-насмешливый взгляд. На лице Майкла расплылась улыбка, пока они с Кенни о чём-то активно перешептывались. Очки с его лица были сняты, и он сидел совершенно расслабленно, почти развалившись в кресле, неторопливо поглаживая нижнюю губу пальцами и, очевидно, наслаждаясь шоу. Мне безумно хотелось рассмотреть его получше, но не могла же я пялиться так бесстыдно прямолинейно, и спустя мгновение я всё же заставила себя отвести взгляд.
Закончив песню, я поблагодарила, обняла и поцеловала Ливая, осторожно спустившись обратно на танцпол. Он исполнил ещё несколько восхитительных джазовых композиций, но мы с Энни решили насладиться ими за нашим столиком. Закончив шоу, Ливай, под шквал аплодисментов, уступил место оркестру и присоединился наконец к нам.
— Девушки! — с очаровательной улыбкой он уселся за столик, и мы втроём подняли бокалы за такие редкие, но чертовски приятные встречи.
— Ты как всегда восхитителен, Львёнок! — усмехнулась я, под одобрительные и восторженные возгласы Энн. — Так и знала, что ты выкинешь что-то подобное! — наигранно-осуждающим тоном отчитываю его я. — Но всё равно я тебя обожаю и прощаю абсолютно всё, — смеясь, я легко толкаю его в бок. — Надеюсь, ты успеешь заглянуть ко мне перед отлётом в Нью-Йорк?
— Обязательно, малышка!
Какое-то время мы расслабленно потягивали шампанское за лёгкой и приятной беседой, после чего Ливай пригласил меня на медленный танец. Укладывая голову на его плечо и ощущая, как его руки плотно удерживают мои бёдра, я вдруг осознала, насколько напряжено было моё тело. По какой-то неведомой мне причине я никак не могла заставить себя расслабиться и, одолеваемая жгучим любопытством, почему-то вновь подняла взгляд вверх.
Краем глаза я замечаю, что Майкл и Кенни крайне оживлённо что-то обсуждают и понимаю, что Кенни наверняка рассказывает ему одну из этих его крайне занимательных и абсолютно сумасшедших историй, но Майкл всё же порой переводит короткий взгляд на танцпол. Моментами у меня и правда создаётся слегка бредоватое впечатление, что он частенько останавливает свой взгляд на мне, и мысль об этом почему-то вызывает какое-то странное и очень интенсивное чувство волнения.
Мое неуёмное любопытство разгорается с каждой секундой все больше. Я не могу понять, чем конкретно оно вызвано, но этот странный, едва сдерживаемый интерес заставляет меня ощущать жгучее нетерпение. Я понимаю что хочу, буквально горю желанием подняться наверх и абсолютно ничего не могу с этим поделать. В конце концов, когда ещё мне выпадет шанс поближе узнать самого Майкла Джексона?
Как только песня заканчивается, я крепко обнимаю Ливая и, извинившись, ссылаюсь на то, что мне нужно отойти в дамскую комнату. Сама же я не слышу уже ничего, кроме собственного пульса. Бешеный темп! Не замечая ничего и никого вокруг, я быстрыми шагами иду в направлении лестницы, но поднимаясь по ступенькам, на полпути понимаю, что моя решимость стремительно рассеивается, и я начинаю ощущать острую неуверенность и даже страх.
«Да какого чёрта со мной творится? Что я вообще там забыла?»
Стараясь успокоиться и взять себя в руки, я несколько раз глубоко вздыхаю и заставляю себя улыбнуться. Вообще-то, Кенни и мой друг. Что тут такого?
— Ками, вот это шоу, детка! — едва завидев меня, радостно восклицает Кенни. Его заметно порозовевшие щеки и блестящий искристым задором взгляд выдают далеко не первый бокал шампанского.
— Наслаждаетесь вечеринкой? — усмехнулась я, подходя ближе и бросая насмешливый взгляд на Майкла. — Я пришла узнать, всё ли у вас в порядке.
Его губы расплываются в широкой улыбке.
— Очень приятная музыка, — одобрительно кивает головой Майкл.
— Иди сюда, — Кенни мягко хлопает ладонью по обивке дивана, подзывая меня. — Присядь и выпей с нами.
Я прохожу ближе и со смущенной улыбкой усаживаюсь со стороны Кенни, прямо напротив Майкла. Мистер Ортега, как всегда, болтает без умолку. Мы обсуждаем кинофестиваль, представленные на нём картины и работу режиссёров, что, надо сказать, вполне занимательно. Я узнаю много интереснейших подробностей и деталей, и заодно позволяю себе спокойно рассмотреть мистера Джексона поближе, во вполне неформальной обстановке. Не знаю, было ли дело в шампанском или потрясающем даре рассказчика Кенни, но минут через десять мне наконец удаётся расслабиться, и мы все, кажется, ощущаем себя вполне комфортно в компании друг друга.
Приканчивая бутылку шампанского на троих, мы просим подать ещё одну и, извинившись, Кенни неожиданно встаёт с диванчика.
— Я оставлю вас ненадолго. Хочу поздороваться с коллегами, — усмехается он, — если вы не против.
Переглянувшись, мы с Майклом обмениваемся доброжелательными улыбками.
— Не волнуйся, — усмехаюсь я. — Я составлю мистеру Джексону компанию.
— Отлично! — ободряюще сжимает кулак Кенни. — Дружище, ты в надежных руках.
Мы с Майклом провожаем его задорной усмешкой, после чего наши взгляды встречаются, и на мгновение мы замолкаем, разглядывая друг друга с нескрываемым интересом. Смотреть на него вблизи было несколько странно и чертовски волнительно. Казалось, я видела в Майкле всё что угодно, но только не живого человека, мужчину, сидевшего всего в полуметре от меня.
