Глубоко вздохнув, он опустил голову и наконец взглянул на меня подернутым пеленой пережитого экстаза взглядом.

— Благослави Бог тебя и твой бесподобно сладкий ротик, — прошептал он наконец, картинно отводя взгляд к небесам. — Ты им что-то совершенно невероятное творишь!

Мы смущённо рассмеялись, и спустя мгновение он спрыгнул в воду. Я безмятежно облокотилась спиной о бортик бассейна, вода мягко гладила мои волосы и тело, глаза были устремлены к далёким звёздам, пока он ласкал мои живот и бёдра, покрывая поцелуями шею и грудь.

— Ты слишком хороша, чтобы быть правдой, — почти простонал он. — И ты вся моя! Боже, не представляешь, какое это удовольствие, Ками!

— Я рада, что Вы по достоинству оценили мои скромные таланты, мистер Джексон, — усмехнулась я. — Ведь я крайне редко делала что-то подобное для мужчин.

Он сверкнул скептически-недоверчивым прищуром.

— Для меня оральный секс — это один из самых интимных видов близости, — тут же пояснила я. — И чтобы искренне желать доставлять удовольствие подобным образом, я должна ощущать определенную эмоциональную привязанность и доверие. Я далеко не ангел, ты знаешь. Но в моей жизни было не так уж много такого рода близких отношений. И, может быть тебе и покажется это глупостью сейчас, но для меня минет — это самое искреннее проявление любви. Считай это признанием, — я смущённо рассмеялась, уставившись на Майкла. — Я люблю тебя. Безумно! И потому мне так хочется доставлять тебе удовольствие подобным образом. Любым образом, на самом-то деле.

Он всмотрелся в моё лицо полным неприкрытого обожания взглядом и, так ничего и не ответив, впился в мои губы глубоким и долгим, благодарственным поцелуем.

Вдоволь нарезвившись, мы вышли к лежакам и, обтеревшись полотенцами, укутались в пару уютных махровых халатов. Я слегка подрагивала, ощущая пробивавший моё тело лёгкий озноб, и Майкл бережно обнял меня, стараясь согреть своим теплом.

— Идём в дом, — целуя меня в макушку, улыбнулся он. — Примем горячий душ.

В мягком свете ванной комнаты я первым делом подошла к зеркалу, тут же принявшись утирать следы расползшейся по всему лицу косметики, краем глаза с интересом наблюдая за ним. Майкл забавно пританцовывал и как всегда напевал себе что-то под нос, заставляя меня тихонько посмеиваться.

Боже, ну что он за создание такое? Великовозрастное дитя! Такой чудной, но от этого ещё более любимый.

— Чего хихикаешь? — бросив влажные полотенца в корзину для белья, он слайдом проскользнул по плитке, обнимая меня со спины.

— На тебя смотрю, — закатив глаза, по-доброму усмехнулась я. — Боже, ты такой неугомонный! Откуда в тебе столько энергии?

— Я всегда таким был, — насмешливо хмыкнул он, уткнувшись носом в мои влажные волосы.

Облокотившись о плечо Майкла, я накрыла его сцепленные на моём животе ладони своими и широко улыбнулась, внимательно вглядевшись в наше отражение. Какая чудесная картина! Он, такой счастливый, держит меня в своих руках, и кажется мы оба до конца не можем во всё это поверить.

— Боже, мне так хорошо сейчас! — вздохнула я. — Остановить бы время навсегда.

Приподняв голову, я тут же встретила его хитроватый лисий прищур. На губах Майкла расплылась недобрая улыбка, а в глазах играли бесята. Можно только гадать, что твориться в его голове в такие моменты.

— Подожди секунду, я сейчас вернусь, — проронил он, на ходу чмокнув меня в щёку, и на всех парах вынесся за дверь.

Оставшись наедине с собой, я встряхнула головой, стараясь хоть немного привести в порядок чувства и мысли, глядя на своё отражение в огромном старинном зеркале с позолоченной рамой и вензелями. Настоящий антиквариат! Мне понадобится какое-то время, чтобы до конца осознать и свыкнуться с мыслью, что теперь это официально и мой дом.

— Детка, — раздался тихий смешок за моей спиной. — Посмотри сюда.

Я обернулась и увидела его стоящим в дверях, держа в руке небольшую цифровую камеру, направленную прямо на меня.

— Ты что вытворяешь?

Едва сдерживая хулиганские смешки, он подошёл ближе, ухватив меня за пояс халата и потянул вперёд, заметно ослабляя узел. Я едва не вскрикнула, подскочив на месте.

— Ты совсем обалдел? — стремясь прикрыться, нервно прошептала я. — М. Джей, даже думать не смей!

— Что такое? — едва сдерживая смех, невинно поинтересовался он.

— Камера, мать твою!

— Это лучший, если не единственный способ остановить время, — облизнув губы, похабно ухмыльнулся он. — И я всегда мечтал попробовать себя в роли режиссёра.

— Несколько неожиданный жанр! — округлила глаза я, хотя стоит признать, что помимо недюженного волнения, эта ситуация определённо доставляла мне какое-то извращенное, пикантное наслаждение.

— Ты мне только что отсосала прямо в бассейне. А теперь стесняешься?

— Майкл! — я буквально онемела от его слов, ошеломлённо прикрыв рот ладонью.

Невероятно! И так всегда. На секунду расслабляешься, и сразу следом он выдаёт что-то потрясающее! То, чего меньше всего от него ожидаешь. Хотя, чему я, чёрт возьми, до сих пор удивляюсь? Пора бы мне уже усвоить, что на определенном этапе сближения вся его дельная скромность улетучивается, и начинают ярко проявляться другие, весьма занимательные стороны его неординарной и сложной личности.

— Ну пожалуйста, Ками! Я в жизни ничего такого не делал. А мне так хочется попробовать хоть разок, — конючит он до того невинным тоном, словно просит меня раскинуть картишки в Uno, а не снять домашний порно-фильм. — Ты ведь тоже хочешь оставить что-то на память о первой ночи уже в нашем доме?

Я заминаюсь на мгновение, нервно покусывая губы и, заметив это, он тут же подходит ближе, отставляя камеру на мраморную столешницу у раковины. Окидывает всю меня ласковым взглядом и мягко разворачивает за плечи к зеркалу.

— Взгляни на себя, — восторженно нашёптывают его губы. — Ты так восхитительно красива, ангел мой! У тебя просто идеальная кожа, Кэм. Гладкая и нежная, будто мёд с молоком. Я бы всё за такую отдал!

— Даже слишком, — улыбаюсь я. — Она так чувствительна и бледна, что на ней видны все, даже самые мелкие изъяны.

Он легонько коснулся моего оголенного плеча губами, осуждающе склонив голову на бок.

— Изъяны… — небрежно проронил он. — Разве ты не видишь, что ты само совершенство?

— Майк, — не сдержав нервный смешок, пытаюсь возразить я, но он не даёт мне закончить, останавливая строгим прищуром карих глаз.

Я смирно стою, позволяя его рукам неспешно исследовать моё тело. Мягко обласкивая, он покрывает короткими поцелуями мою шею, оголяет плечи. Скользит вперёд, и моя грудь тяжелым грузом ложиться к нему в ладонь. Облизнув пересохшие губы, он с наслаждением сжимает её, слегка массируя, а затем полностью высвобождает, любуясь результатом, пока я, нервно сглатывая, краем глаза улавливаю этот назойливый красный огонёк. Объектив, направленный точно на наше отражение. Майкл удовлетворённо улыбается, мягко прокручивая и сжимая между пальцев мой напрягшийся сосок и я с тихим стоном наслаждения невольно выгибаюсь в спине ему навстречу.

— Да, малышка. Вот так… Давай поиграем немножко, — взяв камеру со столешницы, Майкл вгляделся в экран, ловко настраивая зум и фокус и, удовлетворившись результатом, вновь перевёл на меня горящий нетерпением и хищным азартом взгляд. — Знаешь, я никак не могу решить, что люблю больше. Твою грудь, или эту сочную и крепкую попку.

Он заставляет меня наклонится чуть вперёд и упереться обеими руками в края раковины, задирая вверх полы халата, и направляет камеру прямо вниз. Я едва дышу, заливаясь пунцовой краской от стыда, смешанного с каким-то невероятным возбуждением. Майкл тисками сминает ягодицы в своих руках, а затем вминается в мой зад бёдрами, позволяя ощутить его крепкую эрекцию, добивая тем самым окончательно. С моих губ слетает беспомощный, жалобный стон, похожий на тихий плачь, и он самодовольно облизывает губы, наслаждаясь производимым эффектом.

— Чувствуешь, что ты со мной делаешь? — его бёдра нетерпеливо ёрзают, вплотную пристроившись к моим, он практически трахает меня через ткань белья, фокусируя объектив на моём искаженном судорогой желания лице, и эти плавные, ритмичные толчки заставляют меня отвечать, наплевав на всё, требовательно выгибаясь ему навстречу.