Его рот изогнулся в сардонической полуулыбке и в следующее же мгновение впился в меня с неимоверной решимостью. Язык мягко скользнул по тонкой нежной кожице, осторожно раскрывая и увлажняя её, губы припали к бутону напрягшейся плоти и нежно сомкнулись, вбирая в себя.

Я беспомощно закатила глаза, обомлев от восторга и, ухватив драгоценный глоток воздуха ртом, с громким стоном опрокинула голову назад, судорожно вцепившись в него руками. Его язык, Боже! Он точно знал, что делает. Майкл мягко обводил им вокруг самого сладкого и сверхчувствительного местечка, слегка надавливая кончиком и доводя тем самым до полнейшего исступления. Я из последних сил старалась удержаться на ногах и каким-то образом совладать с охватившей всё моё тело мелкой дрожью. Коленки подгибались, и я беспомощно вздрагивала, обмирая от наслаждения.

— Майк, Боже! — не чуя собственных ног, сквозь плотно сжатые зубы простонала я, ощутив, как он стал мягко проталкиваться в меня языком.

Весь мой мир сконцентрировался сейчас в одной единственной точке. Мышцы сводило судорогами блаженства, пока его язык продолжал рисовать замысловатые узоры на моей разгоряченной плоти, а затем он убийственно ловко и умело стал помогать себе пальцами, тихо постанывая от удовольствия.

— Вкусная девочка, — прошептал он, накрыв пальцами мой клитор, мягко надавливая и неторопливо слизывая влагу с растянувшихся в блаженной улыбке губ. — Такая сладенькая. Ками, ты совсем как карамельная ириска на вкус!

— Майк, умоляю, — всхлипнула я, крутясь в его руках. — Я не могу больше! — едва дыша, беспомощно разрыдалась я, непроизвольно сопротивляясь и отталкивая его от себя, готовая в буквальном смысле слова лезть на стенку от безысходности!

Тело окончательно перестало мне повиноваться. Мышцы пронзало острыми, болезненными спазмами. Не в силах выносить этой пытки больше, я зарылась пальцами в копну его волос и оскалилась, с хриплым рыком подав бёдра вперёд. Майкл практически приподнял меня, втолкнув в стену всем своим весом и, прижав его голову к себе что было сил, я отчаянно взвыла, позволяя ему ощутить избавительные судороги моего оргазма.

Пальцы Майкла оставались глубоко во мне. Улавливая пульсацию, он мягко надавливал ими на переднюю стенку, продлевая и усиливая яркость моего наслаждения, нежно массируя изнутри и снаружи. Свободной рукой он крепко удерживал меня на месте, не позволяя рухнуть без чувств, пока я содрогалась от охватившего всю меня ярчайшим приливом найчистейшего, сокрушительного экстаза, кусая губы до металического привкуса собственной крови во рту.

Когда всё наконец кончилось, я буквально стекла вниз по стене. Майкл уложил моё обессиленное и податливое тело к себе на колени, придержав голову, и стал ласково укачивать, словно ребёнка.

— Детка, — тихонько окликнув, он мягко провёл кончиками пальцев по моей щеке, заставив приоткрыть глаза, и я тут же встретила его спокойную, счастливую улыбку. — Идём, я отнесу тебя в постель.

Я кивнула, послушно подтянувшись ближе и обвив его шею руками. Майкл выставил одну ногу вперёд для опоры и уверенно подхватил меня под колени, подняв с пола. Пронёс вглубь комнаты и осторожно уложил в ворох подушек, заботливо укрыв лёгким облаком одеяла сверху.

Лишившись его контакта, я мгновенно ощутила себя покинутой и капризно заныла, протянув руки вперёд. Майкл рассмеялся в голос от моей по-детски невинной, инстинктивной реакции.

— Какая нетерпеливая, — укоризненно прищурился он, устраиваясь рядом и вновь увлекая меня в своё объятие.

— Мне простительно после того, что ты со мной проделал, — усмехнулась я, удовлетворённо утыкаясь носом в его грудь. — Любая женщина после такого нуждается в ласке особенно сильно.

— Разве только женщина? — прикрыв глаза, ухмыльнулся он.

— Ну, это мы сейчас и проверим, — я скользнула ладошкой по его бедру, но Майкл решительно перехватил мою руку на полпути прежде, чем она успела достичь цели.

Приподнявшись на локте, я внимательно вгляделась в его лицо, встретив насмешливо-предостерегающий прищур карих глаз. Майкл едва заметно помотал головой и его губы растянулись в тёплой улыбке. Уголки же моих дрогнули в лёгком недоумении.

— Ты не хочешь?

— Дело не в этом, — он насмешливо поморщил носик, оставляя короткий поцелуй на тыльной стороне моей ладони. — Не волнуйся обо мне. Отдыхай.

Я подозрительно нахмурила брови, уставившись на него вкрадчиво-изучающим взглядом.

— Это ты себя так наказываешь?

Майкл прыснул смешком, помотав головой в ответ, с тихим вздохом отводя взгляд к потолку. И по его не слишком удачной попытке спрятать от меня глаза, я заподозрила, что в моих словах всё же была доля истины. Мягко ухватив пальцами его подбородок, я заставила Майкла вновь посмотреть на меня, ожидая ответа.

— Ты слишком чувствительна сейчас, — шепнул он едва слышно. — И я слишком сильно тебя хочу, чтобы оставаться деликатным.

Я прикрыла глаза, с тихим стоном вжавшись в его плечо, наслаждаясь этим интимным откровением. Этот мужчина и правда готов был заглушить и отодвинуть на второй план собственные желания в попытке позаботиться обо мне. Невероятно! Его признание заставило меня испытать острейшую в моей жизни волну возбуждения, преданности и любви.

Мои губы проложили дорожку поцелуев от его плеча к шее, пока свободная ладонь вновь упрямо скользнула под одеяло.

— Ну что ты делаешь?

— Ты мой, — между поцелуями нашёптывала я. — Мой. Хочу тебя.

Он весь напрягся от моих прикосновений, но едва моя ладонь мягко сжала его плоть, как губы Майкла сами собой раскрылись в беспомощном стоне и он непроизвольно втолкнул бёдра в меня, позволяя ощутить всю железную мощь и крепость его эрекции.

— Кэм, напрашиваешься? — предостерегающе вскинув брови, на выдохе прошептал он. — Доиграешься сейчас, мало не покажется.

— Мм, — раздвинув ноги чуть шире, с ехидным смешком простонала я ему на ухо, утянув на себя.

Заводя руку за спину, я бесстыдно поднырнула ею под эластичную ткань его спортивных брюк и, облизнув губы, с хриплым стоном сжала в ладони ягодицы, плотно прижимая его бёдра к своим. Влажный всхлип сорвался с его губ, с дрожью приникших к моей коже. Навалившись на меня всем весом, Майкл спешно приспустил резинку штанов со своих бёдер и я, такая влажная и разгорячённая, впервые сумела принять его в себя всего и сразу, до такой степени беспрепядственно и легко, выгнувшись под ним дугой с рваным вздохом наслаждения.

— Детка, — дрожащим голосом простонал он, замирая во мне, оставляя влажный поцелуй на ямочке за моим ушком. — Я постараюсь нежнее.

Он стал совершать неторопливые, плавные толчки, и каждое его движение тут же отзывалось во мне ярким всплеском невероятно острых ощущений. Волны сладкой дрожи восхитительными мурашками расходились от центра к переферии, заставляя волоски на теле встать дыбом. Майкл был прав, тело реагировало мгновенно даже на самое мельчайшее воздействие. Так чутко, словно я и есть один сплошной оголённый нерв. Он прижимался ко мне, мягко и осторожно проникая внутрь, стремясь остаться там, плотнее и дальше во мне. Его приглушённые стоны смешивались с моими. Я жадно вслушивалась в тихие, гортанные хрипы, отбросив голову назад и выгибаясь в пояснице, полностью раскрываясь навстречу его желаниям. Ощутив это, он мгновенно откликнулся, практически сразу же изменив характер движения.

— Да, малыш. Вот так, — заходясь тихим стоном наслаждения, прошептал он. — Девочка хочет больше?

— Мм, — бессвязно простонала я.

— Хочет, я вижу, — вздохнул он с улыбкой. — Давай, малышка, покажи мне, как тебе хорошо.

Майкл вгляделся в мои глаза, постепенно ускоряя темп. Плавные фрикции превратились в резкие и грубые, отрывистые толчки. В каждом новом рывке было столько решимости и желания, жадностной ревности, стремления подчинить, укротить, овладеть безраздельно, что я за считанные мгновения вновь ощутила комом нараставшее в паху напряжение. Всё происходило так стремительно и интенсивно, что в какой-то момент в моих глазах отразился испуг. Я и правда опасалась, что моё тело было просто не готово справиться с очередной неизбежно подступавшей волной столь сокрушительной силы. Почувствовав это, Майкл успокаивающе прижал ладонь к моей голове.