— Спасибо, — благодарно улыбнувшись, я встала с постели и прошла в ванную комнату.
Наконец оставшись наедине с собой, я грузно оперлась обеими руками о раковину, шумно вздохнула и встряхнула головой, стараясь привести чувства и мысли в порядок, но в отражении на меня смотрел изнывающий и голодный, готовый вот-вот поддаться искушению жалостливый взгляд.
«Ну же, Ками, будь хорошей девочкой и возьми себя в руки!» — уговаривала себя я. — «В конце концов, ему же это как-то удаётся!»
Стянув с себя платье и лиф, я набросила на своё обнажённое тело его свежую, приятно пахнущую кондиционером для белья рубашку и, неторопливо застёгивая пуговки, оглядела разбросанные на мраморной столешнице предметы личной гигиены. Щётка для волос, бутылочка его духов, небольшая косметичка… На мгновение задумавшись, я нерешительно замерла, но любопытство во мне, всё же, как всегда взяло верх. Поднося к носу колпачок от парфюма, я с наслаждением вдохнула в себя его аромат. Боже, этот запах, торжественный и яркий, определённо воскрешал во мне воспоминания о той ночи и нашей с ним встрече. Он так гармонировал с образом строгого и властного Майкла, что на мгновение у меня закружилась голова. Я отчётливо уловила нотки ванили, напоминавшие сливочный крем. Шоколад, аккорды трюфеля и пряностей, добавлявших этому сладковатому аромату чувственной зрелости и богатства. Этот запах вызывал у меня непреодолимую зависимость и стойкую ассоциацию с Майклом — именно так в моем представлении и должен был пахнуть настоящий мужчина.
Закрыв колпачок, я ещё с минуту просто стояла, скованная разлившимся внизу живота горячей волной тягучим и таким запретным желанием, и приходила в себя. Стараясь отвлечься, я чуть приоткрыла молнию чёрной кожаной косметички, из которой тут же выглянула рукоять зубной щётки. Взяв её в руку, я провела кончиками пальцев по влажной щетине и, немного поразмыслив, открыла дверь ванной, просунув голову в спальню.
Майкл тут же перевёл на меня сосредоточенно-вопрошающий взгляд.
— Можно я воспользуюсь? — виновато поморщив лоб, спросила я.
Рассмеявшись, он одобрительно кивнул головой.
Набирая пасту и зажав щетину в зубах, я на секунду ощутила какое-то очень странное извращенное удовольствие от того, что чищу зубы его зубной щёткой. Это вдруг показалось мне чем-то настолько интимным, словно сам этот факт по щелчку переводил нас на какой-то новый уровень доверительной близости. До чего же необычно ощущать подобные эмоции к едва знакомому мне мужчине. Это официально самое странное и захватывающее первое свидание в моей жизни!
Закончив, я ещё раз придирчиво осмотрела себя в зеркальном отражении.
И всё же, насколько бы восхитительным, вызывающим и аппетитным ни было моё платье и выхоленный, проработанный до мельчайших деталей образ, но именно сейчас, слегка растрёпанная и лохматая, с неидеальным макияжем, утопая в его рубашке, я чувствовала себя как никогда прежде сексуальной. Воздух вокруг меня был буквально пропитан этим, хоть трогай. И мне пришлось ещё раз напомнить самой себе в голос:
— Будь хорошей девочкой, Ками! Ну же…
Я, конечно, могла бы сыграть для него и плохую девчонку, без особых усилий. Эта роль была мне отлично знакома. Но что-то подсказывало мне, что подобная тактика с ним не сработает. Да и умолять мужчину о чём-либо, это совсем не в моем стиле. Не оставлять шансов — другой разговор. Но раз уж он, очевидно, не очень-то и стремился торопиться, мне оставалось лишь принять правила игры. Я могу его понять. Наверное. То есть, это же хорошо, что он хочет сперва узнать меня поближе, ведь так? Ну какого чёрта мне так сложно потерпеть немного?
Нет! Всё же негоже, чтобы мышка ловила кошку. Так что, мы ещё посмотрим, кто из нас лучше справляется с ролью недотроги.
Я делаю глубокий очищающий вздох, облизывая искусанные губы, и ещё раз уверяю себя в том, что это очень правильный и зрелый выбор. Но в последний момент что-то всё же заставляет меня расстегнуть пару верхних пуговок на рубашке.
Выходя из ванной, я на мгновение замираю, нерешительно топчась в дверях, замечая как Майкл впивается в меня едким и глубоким, испытующим взглядом. В его глазах я за доли секунды улавливаю весь спектр самых разнообразных, ярчайших эмоций. Закрыв глаза, он глубоко вздыхает, замирая, и на мгновение мне кажется, что он начинает мысленно считать про себя до десяти, пытаясь успокоиться и усмирить внутреннего демона. Как же хорошо мне это знакомо! Милый мальчик.
— Боже, — едва слышно на выдохе шепчет он, даже не пытаясь вновь взглянуть на меня.
«Боже…» — тут же мысленно повторяю про себя я, ощущая, как все мои благие намерения и призрачные остатки благодетели стремительно летят ко всем чертям. — «Будь хорошей девочкой, Ками. Просто пойди и ляг в постель».
И я иду. Но вместо того, чтобы обогнуть кровать и спокойно улечься со своей стороны, как и полагается, я вероломно взбираюсь, о да, именно — прямо через него! Перекинув ногу и опираясь руками о плечи Майкла, я на мгновение замираю, ощущая его заметно участившееся дыхание и стремительно вздымающуюся и опадающую вниз грудь. Он старательно отводит от меня растерянный взгляд, из последних сил стараясь удержать призрачные остатки контроля в своих руках. Но как только наши глаза встречаются — обрывается всё! Дыхание, пульс, само время… Я смотрю ему прямо в глаза. И в этом напряжённом и упрямом, въедливом взгляде читается столько невысказанных обещаний.
Мои губы медленно расплываются в невинной улыбке, и я тихонько шепчу, проводя ладонями по его лицу:
— Поцелуешь меня перед сном?
Он старательно пытается побороть искушение, и его лицо сводит жалостливая гримаса отчаяния, он буквально умоляет меня не делать этого, но мои губы всё равно касаются его в мягком и нежном невинном поцелуе и всего через мгновение дамбу срывает ко всем чертям — мы яростно и безжалостно пожираем друг друга нетерпеливыми, изголодавшимися ртами. Этот поцелуй… О, он совсем не похож на первый, ничего общего — в нём нет ни грамма нежности, только жадность и страсть. Он не просит, он берёт! Да так, словно я уже беспрекословно принадлежу ему.
Наши языки жарко и влажно борются друг с другом за право первенства, возможность доминировать, проникнуть глубже и подчинить. Я машинально пытаюсь притянуть его чуть ближе к себе, но, целуя меня, Майкл напористо отпирается, словно стараясь одновременно и приблизиться и отстраниться как можно дальше от меня. Обхватив за талию, он плотно и крепко удерживает меня руками, не позволяя мне свободно шевелиться. И я никак не могу разобрать, какого чёрта он от меня хочет! Он и сам, похоже, никак не может до конца определиться. Я чувствую, что он мечется, как загнанный в угол раненый зверь, и спустя мгновение до меня наконец доходит, в чём состоит «проблема». Он боится, что я почувствую то, что с каждой секундой скрывать становится всё сложнее.
Крепко ухватив его за края рубашки, я решительно разрываю поцелуй и упираюсь в его лоб своим, пока мы оба стараемся усмирить одышку. Его руки крепко сжимают мою талию, но я, наперекор этой стальной хватке, всё же прижимаюсь к нему что есть силы и отчаянно подаю бёдра вперёд, ощущая как его член, точно мощный железобетонный стержень, упирается мне прямо в промежность.
Майкл заходится громким и сиплым всхлипом, до ощутимой дрожи вминаясь в моё плечо и, тяжело дыша, старательно прячет от меня свой потерянный взгляд, бессильно рыдая, словно ощущая свою вину за то, что оказался слишком слаб и не сумел сдержаться и каким-то образом предотвратить такую естественную реакцию своего тела.
— Кэм! — жалобным стоном воет он.
— Всё в порядке, — успокаиваю его я, неторопливо проводя руками по дрожащим от напряжения предплечьям. — Всё хорошо, — шепчу я, ощущая как он бесконтрольно вздрагивает. — Майк, — я обхватываю его лицо руками и заставляю посмотреть на меня, — если хочешь, мы остановимся, ладно? Только скажи.
Я замечаю в его глазах болезненную тревогу, внутреннюю борьбу и страх, но глядя на меня, он всё же постепенно успокаивается и расслабляется. То ли мои слова приносят ему какое-то облегчение, то ли монотонные ласковые поглаживания по волосам и мой тёплый, горящий молчаливым пониманием взгляд. Я ничего от него не требую и не осуждаю. Мне просто искренне хочется заставить его почувствовать себя лучше.
