— А с чего ты взял, как я и что понимаю? — съязвил я.

— Потому что работа у меня такая.

Майкл разрезал оставшийся скотч, и я наконец-то был свободен. Отлепил скотч от кожи и с блаженством потёр онемевшие и нывшие от боли руки.

— Я тебе всё объясню, когда мы будем в безопасности, хорошо? — сказал Майкл.

Он пристально посмотрел мне в глаза, но так и не получив ответа, поспешил развязать Джесс, которая притихла в углу.

Я встал, окинул взглядом тёмный пол комнаты. Не собирался я его больше слушать, не собирался больше иметь с ним вообще что-либо общее. Достали эти тайны. Этот бесконечный абсурд. Погони. Угрозы. Ссоры. Кровь. К чёрту всё это! Под столом блеснуло кольцо — я поднял его и надел на палец. Так-то лучше. Не хочу больше ничего знать, видеть и слышать. Хочу просто жить спокойной жизнью, как и раньше.

— Я ничего не понимаю, — приглушённо забормотала Джесс, когда Майкл высвободил и её. Она перепуганная подошла ко мне. — Том, что здесь происходит? Ты знаешь?

— С чего бы? — буркнул я, но Джесс словно не услышала моих слов, продолжила бормотать:

— Я случайно встретила Мию на улице, мы с ней пошли выпить кофе, а потом я очнулась здесь…

— Дура! — злобно крикнул я ей в лицо.

Если бы она не была такой тупой, то не ходила бы с сукой Мией и не попала бы в ловушку, и мне не пришлось бы здесь из-за неё оказаться и терпеть всё это.

— Сам не лучше! — обиженно отозвалась она. — Это же тот двойник, которого мы видели в Ланкастере… Что ему от тебя нужно?

— Давайте не будем сейчас шуметь, — вмешался Майкл. — Когда выберетесь, тогда со всем и разберётесь.

Он поделился с нами планом, надёжным, блять, как швейцарские часы, — выломать окно и спрыгнуть со второго этажа. Сигануть в окно! Меня скручивало изнутри и бросало в дрожь от одного вида, как Майкл искал, чем можно вскрыть или беззвучно выбить оконную раму, чтобы все могли пролезть.

— Нет, блять, только не это, — категорично шептал я, чувствуя, как подкашиваются ноги. — Я не буду прыгать.

Что угодно, но только не это. До сих пор страшно вспоминать, как я прыгнул с крыши дома и в двух местах сломал ногу, чудом не сдохнув на месте. Ту боль и страх я запомнил на всю жизнь и ни за что не прыгнул бы снова.

— Мне тоже страшно, — сказала Джесс, коснувшись моего плеча, — но кажется, это единственный способ сбежать.

— Да мне плевать, единственный это способ или нет! — зашипел я, скинув её руку с себя. — Я не буду прыгать!

— Том, — спокойно произнёс Майкл, — ты же понимаешь, что если мы сейчас по-тихому не выпрыгнем из окна и не убежим, то ничего хорошего точно не будет?

— Мне плевать! Нет, даже не так — мне похуй! Я боюсь прыгать и не стану этого делать.

Позади меня послышался грузный деревянный скрип: Джесс выдвинула один из ящиков комода и, заглянув в него, открыла другой. Она хотела там что-то найти, но все ящики были либо пусты, либо завалены бесполезным хламом.

Майкл предложил новый план. Более рисковый.

Он откуда-то знал, как выглядит дом и как можно незаметно пробраться к выходу: с его слов, в доме почти никого не было, поэтому он и смог пробраться к нам с Джесс. Но нужно быть максимально аккуратными и бесшумными.

Я согласился без раздумий — это гораздо лучше, чем прыгать и ломать ноги, — а Джесс пусть и согласилась, в её огромных глазах читался ужас. Но я ничего не сказал. Если бы не она, нас бы здесь вообще не было.

Майкл тихо повернул дверную ручку, выглянул в коридор и огляделся по сторонам. Тихо и темно. Мы вышли из комнаты и гуськом пошли вдоль стены по коридору. Тогда я был готов отдать всё, чтобы стать таким же бесшумным, как Майкл: я старался ступать туда же куда и он, но подо мной всё равно скрипели половицы, и казалось, что этот скрип слышался по всему дому. Всё-таки лучше бы я выпрыгнул в окно и что-нибудь себе сломал. Напряжение душило. С каждым шагом казалось, что этот чёртов скрип раздавался всё громче — я боялся сделать лишнего движения, — и отчётливо слышалось, как я дышу и как колотится моё сердце, отчего задерживал дыхание. Но уже было поздно. Мы подошли к лестнице.

«Парадная дверь совсем рядом с лестницей, — мысленно повторял слова Майкла. — Нужно только тихо спуститься и выбежать из дома».

Делов-то! Нужно лишь быть бесшумным, как Майкл, и всё будет хорошо.

Первая ступенька. Вторая.

Всё начинало плыть перед глазами, ещё и в темноте ничего не было видно — я чуть не оступился и не полетел вниз.

Тихо спуститься и выбежать из дома. Спуститься и выбежать. Спуститься. И выбежать.

Позади раздались грохот, скулёж и шипение. Я оглянулся, с ужасом застыв на месте, — Джесс сидела на ступеньке, одной рукой зажимала лодыжку, а другой рот и, зажмурившись, запрокинула голову к потолку. Она упала, оступилась, зацепилась. И это было очень слышно.

Пока я в ступоре смотрел на Джесс, Майкл подбежал к ней, подхватил под руки и помог в стать — она сдавленно завыла от боли. Джесс не могла больше ходить.

Блять, вот же дура!

За дверью рядом с лестницей послышалось движение, чьи-то голоса, из гостиной выглядывали головы и выбегали силуэты с криками: «Что за чёрт? Лови их! Убегают!», а вот она, парадная дверь, прямо передо мной. Пара ступеней, пара шагов до двери — и я на свободе. Если будем стоять как истуканы, нас снова поймают и повяжут.

Я не собирался здесь больше находиться.

Бросился с места, хотел прорваться сквозь силуэты, обступавшие лестницу, взбиравшиеся мне навстречу по ступеням.

Что-то толкнуло меня в спину.

Я больно упал на колени, но что-то, обхватив меня за пояс, вновь подняло на ноги и поволокло к входной двери. Это был Майкл. Он дёрнул дверную ручку, вытолкнул меня за порог и сам повалился на колени, не в силах встать. Я подхватил его под руки, и поскорее повёл прочь с крыльца, прочь от дома, боясь оглянуться и увидеть погоню.

Чёрт, как же тяжело!

Этот Майкл такой тяжёлый, да ещё и еле плетётся. Если так и дальше пойдёт, то нас точно поймают. Нужно торопиться.

Я удобней обхватываю Майкла за спину и держу его руку, свисающую с моего плеча, ускоряю шаг — Майкл с трудом волочит ногами и сдержанно стонет от боли. Чёрт, ему совсем хуёво… Погано выглядит: лицо болезненное, впалое — да он вообще выглядит так, словно из него всю жизненную энергию высосали, — а глаза мутные, будто ещё чуть-чуть и он отключится.

Через плечо оглядываюсь назад — погони нет. Подозрительно. Думают, что нам некуда убежать? Хотя я правда без понятия, куда идти: это какая-то глушь, где только одни деревья и слякоть.

Майкл снова стонет и чуть ли не падает на подкошенных ногах. Я его еле держу.

— Тебе нужно передохнуть?

— Да… — хрипит Майкл. — Не помешало бы…

Недалеко от нас есть подходящее дерево, широкое, старое, высокое. Я подвожу Майкла к нему, как можно аккуратней усаживаю на землю — он снова стонет, крепко сжимая зубы, и боком опирается о сухую кору — и замечаю, что его куртка на лопатке разодрана. У него спина ранена.

— Блять, когда ты успел? — я хватаю его за плечо, чтобы посмотреть на рану.

— Не смей, — шипит Майкл.

Он специально всей спиной поворачивается к дереву, и чуть ли не кричит. Чёрт, он сейчас точно отключится!

Я не знаю, что делать. Оглядываюсь на дом. Из этой старой рухляди не было слышно ни звука. Белая краска полопалась и почернела на деревянных стенах, в некоторых местах с крыши отвалилась черепица — казалось, что этот дом давно заброшен и там никого нет. Но это не так. Я прекрасно знаю, что там есть эти ублюдки и что они притаились.

— Вставай, — командую, боясь отвести взгляда от дома. Протягиваю Майклу руку. — Надо валить отсюда, пока никто не вышел.

Майкл издаёт смешок. Тихий, сдавленный и смиренный.

— Не-ет, — на выдохе протягивает он, — я уже не встану и никуда не пойду. — И тут же добавляет: — Мне нужно тебе кое-что сказать.

— Что?! Ты, блять, шу… — я не закончил фразу, прижавшись к стволу дерева, когда заметил в окне движение. Если они начнут стрелять, мне пиздец. — Майкл, либо ты встаёшь и идёшь вместе со мной, либо я валю один, — цежу сквозь зубы… и застываю от ужаса.