— Потому что это моё мнение. Уж извини, но для меня она, как ходячий анекдот. Не больше.

Артур закрыл лицо руками и звучно и глубоко вдохнул.

— Ладно, — выдохнув, тихо сказал он. — Я не хочу с тобой ссориться. Давай просто пойдём проветриться. Это будет полезно для нас обоих… — Я ничего не ответил. — В общем, у моего знакомого сегодня вечеринка в загородном доме, и я подумал, что мне будет скучно там одному.

— Вот скажи, ты издеваешься надо мной? Я не хочу тереться с пьяными ушлёпками. У меня осенняя хандра, и я совсем не хочу выходить на улицу.

— Послушай. Я… Мне правда жаль, что так произошло, и я хочу помочь тебе. Когда ты вернулся домой, всё время ходил хмурый, а потом вообще в доме закрылся… а я сижу на лекциях и волнуюсь, как бы с тобой ещё чего не приключилось.

— И с чего же ты взял, что я такой именно из-за этой чёртовой поездки в Колорадо?

— Потому что она чёртова? — улыбнувшись, ответил Артур.

Я молчал, не отводя взгляд от Артура, который пристально смотрел мне в лицо.

— В любом случае я никуда не пойду.

— Сначала он говорит, что я только и делаю, что за Джесс бегаю, а теперь сам отказывается от меня. Жаль. А я надеялся, что ты потом ещё заглянешь ко мне в гости: мама уже решила приготовить лазанью на ужин. Специально к твоему приходу. Но раз уж ты не хочешь… — он вздохнул и вставал, — тогда я пойду. Не буду мешать хандрить.

Он постоял немного, словно чего-то ждал, еле заметно вздохнул и вышел из гостиной. Я слышал, как скрипели половицы в прихожей и щёлкнула дверная ручка, и должен был бы радоваться, но на деле был опустошён. Ещё из-за этого Артура лазаньи захотелось. Если так подумать, у мамы Артура она самая вкусная из тех, что я пробовал…

— Всё, я пошёл! — крикнул из прихожей Артур.

— Вот скотина… — прошипел я сквозь зубы и, сорвавшись с места, закричал: — Артур, так и быть, я с тобой! Только дай мне побриться!

***

Как и думал. Огромный дом с огромной территорией, море народа, крики, смех, возгласы и выкрученная на максимум музыка, от битов которой дрожит кровь в венах, сбивается сердцебиение и закладывает уши. И что прикольного в этих «вечеринках»? Если только халявный алкоголь — не больше.

Когда мы с Артуром приехали, веселье было уже в разгаре. Группа парней топталась во дворе около бочки и азартно хором выкрикивала: «Пей! Пей! Пей!» — подбадривали тощего и покрасневшего парня, который стоял на этой бочке вверх ногами и через шланг без остановки глотал пиво. Он уже хотел слезть, накренившись в сторону, но его крепко держали его за ноги, спрашивали время и говорили дожать до рекорда. Никого не волновало, что он на руках почти не стоит и захлёбывается вытекающим из носа пивом. Я не переставал лавировать между людьми, которые столпились группами, курили и о чём-то оживлённо болтали — не хотел потерять Артура из виду, — но уже на крыльце услышал дикие и радостные крики парней позади. Видимо, рекорд всё же побили.

Дальше — больше. В самом доме было почти не продохнуть. В темноте десятки одетых, полураздетых, даже почти голых — какой-то парень в одном полотенце бегал по гостиной с бутылкой виски и каждому в уши кричал, что он любит Линдси, — людей толпились и нелепо дрыгались под оглушительную электронную музыку, распивали алкоголь и ели закуски. На полу валялись пластиковые стаканчики, вилки, салфетки и пустые бутылки. Под ногами хрустели осколки стекла. В воздухе перемешались запахи алкоголя, сигарет, пота и духов — от них у меня резко кружилась голова, а на языке появился неприятный привкус. Взмокшие и раскрасневшиеся любители потанцевать собирали и заводили вокруг себя толпу, прыгали, мотали головами, извивались и дрыгали руками, выкрикивали слова песен — казалось, их телами завладели демоны. На комоде парень и две девушки, раздетые до белья, танцевали и целовались на камеру. На диване и под диванным столиком лежали парни и девушки и вальяжно покуривали косячки, а из кухни доносились восторженные крики: по разговорам я понял, что там местная тихоня решила устроить стриптиз. Хотя эротики и без неё хватало. Чуть ли не у каждой стены жались парочки, которым явно стоило уединиться наверху.

Пока Артур отошёл поздороваться со всеми, кого знает, я успел выпить пару рюмок виски, текилы и коктейль «Зелёный кузнечик», — тот, что пил Радж из «Теории большого взрыва», — которым, к слову, не особо впечатлился. Всегда ненавидел сливки. И теперь валялся на диване в углу комнаты и, запрокинув голову, наблюдал, как стреляют разноцветные лучи света, через раз попадая в такт музыке. От этой беспорядочной ряби кружилась голова.

Я закрыл глаза, вслушиваясь в слова песни.

Через какое-то время почувствовал движение рядом с собой — я был уверен, что это вернулся Артур, поэтому, не открывая глаз, спросил у него, чем можно заняться на этой унылой вечеринке, — и нехило оторопел, когда ухо защекотал игривый женский голос:

— Ну… могу угостить десертом. А там посмотрим.

Рядом со мной расслаблено сидела довольно симпатичная девушка, во внешнем виде которой больше привлекли ни ярко-розовые волосы, ни обтягивающее короткое платье без намёка что-либо скрыть, а её ноги — длинные стройные ноги в туфлях на огромном каблуке, которые она чуть ли не закинула мне на колени.

Она кокетливо предложила десерт. Прозрачное алкогольное желе, в котором застыла крупная красная вишня и цветные шарики, причём всё это каким-то чудом держалось на вишнёвой веточке. Странный десерт. Как на вид, так и на вкус. Потом мы разговорились, точнее она задавала вопросы в духе, почему я сижу здесь один, один ли я сюда пришёл и знаю ли здесь кого-нибудь ещё, смотрела на меня, не отводя взгляда, и часто и невпопад смеялась, хотя я не шутил. А потом и вовсе назвала меня забавным. Её поведение настораживало, но я не собирался ничего с этим делать.

Когда разговаривать стало не о чём, слова перетекли к действиям: девушка, имени которой я так и не узнал, хищно смотрела на меня из-под длинных ресниц, медленно приблизилась ко мне и нежно поцеловала в губы. Спустя мгновенье для меня уже не существовало музыку и танцующих в бликах света людей — всё это исчезло, когда я касался тёплой мягкой талии девушки, повёл её на себя и, когда она села мне на колени, вдохнул нежный приторный аромат её кожи. Я был словно в невесомости. Её сбивчивое дыхание щекотало губы, пушистые волосы, касаясь щёк, вызывали мурашки по спине, а от стройного тела, прижимавшегося ко мне, приятно ныло в животе. Я обнял девушку крепче, гладил оголённую кожу шеи, рук, ног и не мог сдержать улыбки, когда та еле заметно вздрагивала и постанывала.

Наконец-то. Наконец-то унылая вечеринка перестала быть унылой!..

Пока не почувствовал, как под толстовкой тонкие пальцы скользнули вверх по животу, и меня словно током не пробило. Я неосознанно схватил девушку за руку, отстранил её от себя, повалил на диван и, оглушённый обрушившейся на меня музыкой, с испугом смотрел на её растрёпанное и озадаченное лицо.

Мне стало страшно.

Я не понимал, почему испытывал животный страх, почему бешено стучало сердце и вот-вот было готово выскочить через горло, почему тряслись руки и тело бросило в жар, а девушка, которую я с упоением и страстью целовал секунду назад, теперь казалась мне жуткой. Я не знал, что делать. Не знал, что сказать. Меня выедал животный страх, когда девушка, обеспокоено глядя на меня, потянулась ко мне рукой — я отполз от неё, забился в край дивана и, не церемонясь, послал к чёрту. Она замерла, озадачено посмотрела на меня, а когда я снова накричал на неё, презренно назвала меня психом и ушла прочь.

Я следил, как она лавирует между людей, пропадает из виду. Только тогда страх начал отступать. Я зарылся пальцами в волосы, а в мыслях крутился только один вопрос: что это было? Ко мне подбежал Артур, расспрашивал, что случилось, и рассказывал, что видел, как я внезапно запаниковал. Я не знал, что ему ответить. Списал всё на внезапный комплекс и попросил поскорее уйти с этой вечеринки.