«Вот и что это значит?!» — вот что-что, а когда кто-то загадками говорит, Виктория терпеть не может.

Выйдя следом, она никого не заметила. Женщина обошла каждую комнату в квартире, но нигде не было ни малейшего намёка на присутствие Сатаны. Совладав с собой, она вернулась в спальню и упала лицом в подушку, что предназначалась для Люцифера. Сам демон переместился на сторону Виктории. За его спиной спиной красовались аккуратно сложенные крылья. Женщина толкнула Люцифера локтем, чтобы разбудить, но тот никак не отреагировал. Затем толкнула ещё раз.

— Уокер, не беси меня, — сонно пробормотал демон, но Виктория была неугомонна.

— К нам гости вообще-то заходили! — Уокер приняла сидячее положение.

— Ушли?

— Ушли, но… — Люцифер не позволил ей договорить: он властно взял женщину за запястье и потянул на себя.

— Вот и чудесно, — мужчина по-собственнически схватил женское тело в охапку и прижал к своему крепкому торсу. — Утром и обсудим.

— Люцифер! — с одной стороны Виктория хотела повозмущаться, но с другой… Это было чертовски приятно чувствовать жар его тела своей спиной. А его ровное дыхание в макушку и вовсе заставляло внутренности в животе переворачиваться. Не знай она, как там всё устроено, приняла бы это ощущение за трепет бабочек.

— Замолчи, не будь мымрой.

— Отпусти, — обессиленный шепот сорвался с пересохших губ.

— Нет. Потому что ни ты, ни я этого не хотим, — сильные руки сжали её в крепких объятиях, от чего её голос был хриплым.

— Ты бредишь.

— Нет, я в полном здравии и в ясном уме. Замолчи уже наконец-то и получай желаемое, — хриплого шёпота в ключицу достаточно, чтобы прекратить почти все жалкие попытки помешать происходящему. — Жаль, что я раньше не замечал твоего напряжения.

Она замерла, будучи не в силах ни дышать, ни моргать. В ней сейчас боролись две сущности — одна рьяно желала большего, а вторая что-то кричала об ошибке, срывая голос на крик. Но расслышать что именно не представилось возможным, поскольку демонические губы нежно коснулись чувствительной кожи за ушком, щедро усыпая всё тело мурашками.

— Это ошибка. Мы должны прекратить, — за свои слова она получила лёгкий укус за шею.

— Мы никому ничего не должны, — горячая ладонь скользнула вниз и слегка сжала женское бедро. — Вики, я демон, от меня не скроешь такое явное желание. Давай договоримся, если тебе так будет проще.

— О чём? — его пальцы мягко скользили по обнаженной коже живота, дразня и без того разгоряченное желанием тело.

— Мы друг другу ничем не обязаны. Всё, что сейчас происходит и произойдет останется здесь навеки. Ты же этого хочешь? — с губ сорвался тихий полустон, когда демон слегка засосал бархатную кожу на выпирающей ключице.

— А чего хочешь ты? — пришлось закусить губу, чтобы не застонать, когда твердая плоть внушительных размеров коснулась её задницы. Стало невыносимо жарко, а одежда вовсе казалась не к месту.

— Сейчас тебя хочу, — не выдержав, она развернулась к нему лицом. Одного взгляда в красные глаза хватило, чтобы понять — Люцифер сейчас серьёзней некуда.

Не дожидаясь каких-то действий с её стороны, он впился в желанные губы рваным поцелуем, полным страсти и голода. Ответ последовал моментально, срывая крышу напрочь обоим. Хотелось больше. Каждый новый поцелуй и касание распаляли невиданных до сего масштабов тактильный голод, который невозможно было утолить. Движения стали судорожными, дёрганными, а одежда рисковала отправиться в ванную — в шкафчик половыми тряпками. Впрочем, пижаму Люцифера всё же действительно ждала такая участь, потому что она уже валялась на полу ошмётками.

— Сними с себя это безобразие, — властно прорычал демон, запустив руки под рубашку. Ему хотелось не только чувствовать, но и видеть. Пусть хоть и при тусклом свете луны.

— Только если поможешь, — самодовольная улыбка медленно расплылась на раскрасневшемся от страсти лице.

— Ты с ума меня сведешь, женщина! — в этот миг раздался треск ткани под его пальцами. Рубашка улетела в неизвестном направлении следом за штанами, позволяя Люциферу застыть и любоваться тяжело вздымающейся грудью с напряжёнными до предела сосками. Виктория томно закусывала опухшие от поцелуев губы в ожидании дальнейших действий. — Совершенство…

— Да трахни меня уже наконец! — взвыла она, дёргаясь бёдрами навстречу, когда ожидание стало мучительным и даже несколько болезненным. Низ живота давно уже изнывал в ожидании разрядки.

— Терпение, — он навис над ней, расставляя длинные ноги коленом, а тонкие запястья оказались пригвожденным над головой одной рукой, — явно не твой конёк.

От такой власти над собой её распирало. Впервые в жизни ей нравилось подчиняться, а не подчинять. Он погладил её влажные приоткрытые губы большим пальцем, затем просунул два пальца подлиннее в горячий ротик и едва не задохнулся от желания, когда она, втянув щёки, вобрала их по самое основание. Горячий влажный язычок прошёлся по каждой фаланге, пока Виктория пристально смотрела в рубиновые глаза, впитывая каждую реакцию Люцифера с упоением. Не в силах больше терпеть эту сладкую пытку Люцифер с диким рыком выдернул пальцы изо рта и приставил их к самому чувствительному месту. Демон почувствовал как пульсирует взбудораженная до предела плоть, отодвинув трусики в сторону. Всего мгновение, и её лоно наполнилось его присутствием. Каждое его поступательное движение доводило. До исступления, мурашек по всему телу и до громких стонов, что терялись в бесконечной веренице влажных поцелуев. Таких сладостных и крышесносяще страстных, что губ друг от друга не оторвать. Никто из них прежде не чувствовал такого взрывоопасного соблазна и притяжения. Казалось, что происходящее творилось где-то на границе реальности и фантазии.

— Если это и есть мой выбор — значит, я мертвёшенькая, — едва слышимо прошептала она, сбивчиво дыша, когда губы демона опустились к соскам.

— Только попробуй сдохнуть, — лёгкий укус за сосок подарил внезапное болезненное наслаждение. — Воскрешу и лично сверну шею.

— Господи, — демон яростно вдалбливался пальцами в её горячее тело, пока она закатывала глаза в наслаждении и теряла дыхание в стонах.

— Неправильно, — влажный укус за второй сосок, и она выгибается ему навстречу, извиваясь, словно змея. — Даю тебе ещё одну попытку.

— Говорить таким горячим голосом — незаконно, — она хныкала, изнывая от жажды большего. — Точно, Дьявол.

— Я — сама наглость верхом на пошлости, — хрипло прошептал он ей в висок, покрытый испариной, убирая руку от неё и судорожно стягивая с себя трусы, перепачканные смазкой. — Где ты во мне видела хоть что-то законное?

— Пожалуйста, — она тихо шепчет ему в губы.

Весь мир словно становится на паузу в момент, когда он проникает в её лоно — мокрое, узкое, опаляющее и напрочь отключающее сознание. Их тела пробивает мелкая дрожь. Его восхищал блеск её глаз и глубокие стоны, её — трепет его массивных крыльев и взгляд, которым он её одаривал каждый раз. Толчки становились всё более рваными и быстрыми. Люцифер соизволил отпустить её руки, позволяя Уокер гулять ладошками по напряженному торсу и покрытой потом спине.

Хотелось, чтобы это длилось вечно. Хотелось раствориться, да так, чтобы без остатка. Чтобы быть единым целым. Чтобы это было больше, чем секс и желание. Даже больше, чем близость.

Стоны в унисон, нежные касания, резкие, может, даже слегка грубоватые, но не менее приятные толчки и запах страсти заполнили собой пространство этой спальни. Эта убийственная комбинация вышибла им все мозги. Особенно Люциферу, что излился прямо в Викторию, когда все её стенки сжались в божественном экстазе лучшего оргазма в её жизни.

— Люцифер, — она хотела что-то сказать, но её рот заткнули бесцеремонным и наглым поцелуем.

— Замолчи свой прекрасный рот, — от тяжелого дыхания слова звучали прерывисто, некоторые окончания слов даже терялись.

Демон упал рядом без сил, притягивая Викторию к себе в тёплые объятия. Её тело всё подрагивало в сладкой судороге, что не могло не вызвать у него самодовольной ухмылки.