Еще один лиоссец, обливаясь кровью упал на землю, но его товарищ метнул в сторону Китариона свой флакон. Увернуться генерал уже не успевал, а потому инстинктивно поднял щит, прикрывая лицо.

«Проклятье, надеюсь, обойдусь потерей одной лишь руки», — подумал он, но секунды сменяли одна другую, а ничего не происходило: ни звона стекла, ни рева высвобождаемого жидкого пламени, ни кошмарной боли.

Открыв глаза, он с удивлением уставился на фиал, замерший в воздухе. Затем, обернувшись, с облегчением увидел Инуче.

Шаман гоблинов спокойно подъехал к генералу на своем небольшом пони и небрежным движением руки заставил стеклянную колбу приземлиться к себе на ладонь.

— Не стоит так безоглядно рисковать, — без тени заискивания или веселья в голосе проговорил он. — Я мог бы опоздать.

— Спасибо, Инуче, я твой должник.

— Сочтемся при случае, — гоблин подбросил склянку в руке и указал вперед. — Все-таки эта дрянь очень опасна.

Китарион повернулся в указанном направлении и выругался — целых три повозки пылали, вздымая к небесам языки пламени. Обслуга пыталась потушить их, но без особого успеха.

— Песок, болваны! — неожиданно заорал Инуче. — Вода не поможет! Песок, впрочем, тоже, — прошептал он куда тише, едва ли не себе под нос. — От змеиного огня мало что способно защитить.

Несмотря на некоторую критичность этого замечания, когда горящие повозки начали засыпать песком, ситуация хоть немного, но улучшилась. По крайней мере, пламя стало медленно затухать.

Китарион огляделся. Схватка вышла яростной, но скоротечной — враги, потеряв почти четыре десятка бойцов, спешно отступили, преследуемые рыцарями смерти. Скорее всего, те прикончат еще с десяток, но…

— Отзовите кавалерию, — распорядился генерал. — Не хочу напороться на еще одну ловушку. — Полчаса на то, чтобы затушить пламя, убрать телеги с тракта, и привести здесь все в надлежащий вид, после чего, выдвигаемся.

Он взглядом отыскал адъютанта, поманив пальцем, указал на тело одного из замерших, которому попросту раскроили череп чем-то очень тяжелым вроде боевого молота.

— Подготовь отчет о потерях.

— Слушаюсь! — отсалютовал воин. — Сейчас же исполню.

— Вот и славно, — Китарион спрыгнул с седла, при этом его ноги по щиколотки погрузились в песок. — Кто-нибудь может объяснить мне, откуда взялись ящерицы и каким это образом наши доблестные разведчики и маги их проглядели?

— Думаю, я смогу, — к ним подъехал настороженный Кштиритион. — Пока ты проявлял чудеса героизма, я внимательно отслеживал ситуацию в колонне.

— И что?

— Нас атаковали в двух местах. Тут и…

— В арьергарде? — без удивления уточнил Китарион.

Некромант приподнял брови.

— Как ты догадался?

— А что тут догадываться? Я бы поступил точно также, — пожал плечами кольценосец. — Примитивная, но очень эффективная тактика. Колонна растянута, мы не сможем быть везде одновременно, а значит, атаковать следует либо самые ее уязвимые места, либо — самые важные.

— То есть бить по голове и хвосту, либо по обозу и командирам?

— Да. Но можно и смешать эти две цели, почему нет, — отмахнулся Китарион. — На войне воображение имеет первостепенное значение, а у нашего врага оно, определенно имеется. Так что ты видел?

Вместо ответа Кштиритион подошел к ничем непримечательной кучке песка и пнул ее. Вместо того, чтобы погрузиться в сыпучую субстанцию, нога с глухим звуком ударила по чему-то легкому. Подойдя поближе, Китарион присел и коснулся рукой места удара.

Под пальцами ощущалась теплая гладкая поверхность.

Хмыкнув, генерал засунул руки в песок, нащупал кромку странной конструкции и, потянув вверх, перевернул ее. Это оказался легкий купол, прикрывающий небольшую, весьма неприятно пахнущую яму.

Китарион прикинул, что, будучи засыпанным песком, он практически незаметен даже с очень близкого расстояния, а потому, спрятавшись в таком укрытии, и подождав денек-другой, можно с легкостью устроить врагу неприятный сюрприз.

«Правда, какой же силой воли нужно обладать для того, чтобы часами сидеть почти без движения, еды, воды и возможности сходить в туалет, обняв оружие и подложив под спину теплые вещи, которые обязательно понадобятся ночью»? — подумал он. — «Да, наши враги — серьезные противники».

— Стало быть, они подождали, пока мы пройдем мимо, затем аккуратно выбрались и атаковали колонну? — задал очевидный вопрос Китарион. — А почему никто не заметил их? Ладно — глазами, но неужели даже магия не помогла?

Кштиритион недовольно зыркнул на него.

— Не помогла, — огрызнулся чародей. — Птицы не могут смотреть сквозь песок.

— Что ж, вот ты и нашел себе занятие на ближайшие дни, — улыбнулся другу Китарион. — Будешь придумывать магические контрмеры.

— Счастлив так, что словами не передать.

— А ты попробуй.

Некромант что-то пробурчал, и отошел от кольценосца, на ходу раздавая приказы подчиненным. Тотчас же несколько живых мертвецов подхватили то, что осталось от нападавших, и потащили тела к повозкам повелителей смерти.

«Ладно, с этим, думаю, Кштиритион справится сам, теперь вопрос, как поступить дальше»?

Идеальным вариантом, конечно же, было остановиться и подождать день-другой, пока некроманты не подготовят какой-нибудь ответ врагам, но такой роскоши он был лишен.

«Наши враги тянут время. Скорее всего, они уже начали штурм, а значит, мы должны спешить. Но эта засада»…

Способ организации атаки, говорил об одном: пустынные жители прекрасно знали о том, как работает разведка в армиях Империи, и подготовили контрмеры и против людей, и против оживленных ворон, и против тех, кто вернул этим самым птицам уродливое подобие жизни.

Разузнать все самостоятельно лиоссцы, определенно, не могли, а потому, напрашивался неприятный вывод: нашлись добрые люди, которые все объяснили детям пустыни. Из этого очевидного умозаключения, следовало иное, не менее очевидное: враги перешли к активным действиям.

Да, у них сейчас нет возможности ударить по Империи Тьмы со всей силы. Разгромленная Лига Света еще не скоро станет напоминать хоть что-то, способное защищать свои интересы. Но это не значит, что наступили тихие и спокойные времена. Нет, война лишь приобрела другой характер.

«А ладно, пусть об этом у владыки голова болит. Моя задача проста — помочь союзнику, разбить противника. Ни больше, ни меньше, а потому… Где носит этого бездельника»?

Он был несправедлив к помощнику, потому как выделенное тому время и не думало заканчиваться, но все-таки кипучая натура Китариона жаждала действий.

Впрочем, адъютант справился блестяще — армия еще не успела тронуться в путь, как он, верхом на взмыленной лошади, прискакал к своему командиру.

— Докладывай.

— Убито пятьдесят два замерших. Три рыцаря смерти. Пятнадцать живых легионеров. Сгорели четыре телеги с продовольствием и водой и одна — со стрелами. Серьезного ущерба не нанесено.

— Благодарю, — кивнул ему Китарион. — Передай мой приказ тысяче Ниришиона — с этого момента пять сотен рыцарей смерти должны проверять подступы к колонне на триста шагов с каждой стороны от дороги. Пусть ищут замаскированные укрытия. Оставшиеся пять сотен усилят авангард.

— Слушаюсь, — отсалютовал адъютант и ускакал выполнять приказ.

— Думаешь, они повторят этот трюк? — хмуро поинтересовался Кштиритион.

— Я бы попытал счастья еще разок, — не задумываясь, ответил генерал. — Хотя, конечно, чередование — эффективней.

Некромант пожевал кончики губ.

— Стало быть, нам готовиться к какому-нибудь еще сюрпризу.

— Тебе — разбираться, как обнаружить спрятавшихся в песке ящеров, причем — немедленно.

Кштиритион вздохнул.

— Иду, иду, нечего так волноваться.

— Перестану, когда ты выполнишь поставленную задачу.

Возведя очи горе, чародей покинул генерала, оставив того наедине с гоблином, чем старый шаман тотчас же и воспользовался.

— Полагаешь, о великий из великих, что подлые лиоссцы продолжат беспокоить могучую и несокрушимую армию?