Ей опять отчего-то захотелось плакать – за весь день муж ни разу не позвонил, не поинтересовался, как она доехала до работы на этом такси. Неужели она многого требует? Нет, совсем нет. Просто в день рождения ей хотелось бы от него больше внимания, какой-то заботы, просто человеческого участия, а не формального: с днем рождения, дорогая.

Кира подвигала компьютерной мышью, посмотрела в экран монитора и отвела глаза, в задумчивости обозревая свое рабочее пространство: тумбочки и столы завалены документами, словно у нее офис по приему макулатуры. Только цветы в многочисленных вазах скрашивали скучный интерьер. Объемный букет желтых тюльпанов, несколько букетов с розами всех оттенков – от белых до бордовых, букеты с ирисами, герберами. Запах как в оранжерее. И посреди всего этого цветника – папки, стопки бумаг, папки… И когда цветы завянут, тоже останутся одни только папки. И это еще у нее в кабинете относительный порядок!

Почему количество документов на ее рабочем столе и прилегающих к нему столиках никогда не уменьшается? Почему то и дело звонит телефон? Хоть бы день прожить на работе в тишине и покое!

Кира придвинула к себе стопку первых попавших под руку бюджетов, просмотрела парочку и без сил опустила на них голову. Поспать бы. Уснуть. И не просыпаться никогда. Или проснуться, а жизнь у нее уже другая. И сама она другая.

Она закрыла глаза, но тут же резко подняла голову и разлепила непослушные веки. Нет, ей ни за что нельзя спать. В любую минуту может заглянуть Татьяна с каким-нибудь дурацким рабочим вопросом.

Надо работать.

Работать, работать, работать.

Кира как мантру еще несколько раз повторила про себя слово «работать» и, от души зевнув, поправила монитор компьютера, а затем нажала на телефоне кнопку внутренней связи:

– Таня, ты отправила письма Комаровскому?

– Да, еще до обеденного перерыва, Кира Владимировна.

– Хорошо. Тогда позвони, пожалуйста, сейчас в мой автосервис, узнай, когда починят машину. И принеси кофе.

Прежде чем снова браться за работу, следовало немного взбодриться, выпить кофе. И хорошо бы с коньячком. А лучше бы вообще только коньячок без кофе. От шампанского Киру всегда клонило в сон, а вот от коньяка, наоборот, производительность утраивалась.

«Все равно, – подумала она, – скоро снова сяду за руль, буду вести трезвую жизнь. Так что пока я без машины – можно. Тем более что у меня день рождения сегодня».

Таня принесла кофе, а через пару минут снова заглянула в кабинет. Кира в этот момент как раз подливала в кофе коньяк. Быстро спрятав за монитор миниатюрную бутылочку и загородив ее вазой с цветами, Кира взглянула на помощницу и с деловым видом спросила:

– Узнала? Ну что там с машиной?

– Сказали, в следующую среду можно забрать.

Таня помедлила. Она собиралась сообщить что-то еще, но не решалась.

– Что? – спросила Кира с нетерпением и покосилась на вазу, за которой спрятала бутылочку. Неужели Татьяна видела, как она подливала коньяк? Ее секретарша такая глазастая – все замечает.

Но у Тани, судя по ее озадаченному виду, был какой-то действительно серьезный вопрос.

– Тут посылка… Я не знаю, что с ней делать. – Секретарша неуверенно кивнула в сторону приемной.

– Посылка? – Кира чудом не расплескала горячий кофе, который собралась глотнуть. – С каких это пор у нас здесь отдел доставки? Как она к нам-то попала?

– Она на ваше имя.

Кира удивленно взглянула на Таню и, поставив чашку с кофе на блюдце, переспросила:

– Посылка или бандероль?

– Посылка… – Таня замялась. – С большим бантом. Подарочная.

Кира осторожно отодвинула от себя чашку с кофе, резко откатилась в своем солидном кресле от стола и поднялась.

– Подарочная посылка? Это интересно, – сказала она с нервным смешком. – Что бы это могло быть? И от кого? Она случайно не тикает? Может, там бомба?

– Нет, она пищит, – неуверенно произнесла Таня.

– Что? – переспросила Кира.

– В посылке кто-то пищит.

Кира на мгновение замерла на месте, а потом направилась в приемную.

– Ну и где она?

Татьяна кивнула в сторону двери в опенспейс. Недалеко от входа в приемную стоял довольно внушительный деревянный реечный ящик, перевязанный пышным синим бантом. В таких ящиках обычно перевозят фрукты, но этот был закрыт со всех сторон, и в нем явно не было ни яблок, ни персиков. Подобных посылок Кира никогда не получала.

Она сделала знак Татьяне, чтобы та перенесла презент на кожаный диван для посетителей, и спросила:

– С чего ты взяла, что там кто-то пищит?

Кира решительно направилась к дивану. Понять, что внутри ящика, было трудно – через отверстия ничего не просматривалось.

– Пищало, – неуверенно сказала Таня. – Ой, смотрите! – Она показала на щель, за которой можно было заметить какое-то движение. – Дышит!

Кира в испуге метнулась назад, к двери своего кабинета. Но тут же остановилась.

– Открывай скорей, оно же задохнется! – воскликнула она, чувствуя, как сердце ее заколотилось.

Таня тоже запаниковала. Трясущимися руками она взяла со своего стола ножницы, срезала подарочную синюю ленту с поздравительным конвертом и отбросила все это в сторону. Что делать дальше, она не представляла.

– Как я его вскрою? Тут так плотно… – Она попыталась оторвать крышку ящика, но у нее не хватило сил.

Внутри кто-то жалобно заскулил и зацарапал.

– Собака? – удивилась Кира.

– Да что вы, никакая собака сюда не влезет! – авторитетно заявила Татьяна.

– Боже, какая же сволочь сподобилась на такое зверство! – возмутилась Кира. – Она же там плачет. Открывай скорее!

– Я открываю, – чуть не плача, отозвалась Таня.

– Сбегай позови кого-нибудь, – взмолилась Кира.

– Да не надо никого звать, я попробую сама. И не волнуйтесь вы так. Это же ваш подарок. Прочитайте пока открытку, там конверт на ленте. О, кажется, я знаю, что делать! – Таня снова схватила ножницы и очень ловко принялась ими приподнимать верхнюю реечную крышку ящика.

Кира взглянула на конверт, прикрепленный степлером к ленте, но надрывать его пока не стала – процесс извлечения подарка из ящика ее интересовал гораздо больше. Миниатюрная Татьяна справлялась с тяжелой работой не хуже здорового мужика, откуда у нее только силы взялись? Кира бы с радостью ей помогла, но ей было жалко дорогой маникюр.

«Что же это за добрый даритель такой! – думала она. – Наверное, он хотел, чтобы, отдирая крышку посылки, я обломала свои прекрасные ухоженные ногти. Или еще хуже – до смерти бы уморила несчастное существо, заточенное в ящике. Вот вам и чувство вины в подарок! Happy Birthday!»

Наконец посылку вскрыли, и Кира смогла во всех деталях рассмотреть свой подарок.

– Это что, крысеныш? – с недоумением пробормотала Таня. – Такой огромный!

– Никакой это не крысеныш. Это собака. – Кира приблизилась к дивану и осторожно вынула из ящика крепкого, совершенно белого щенка с крысиной мордочкой и обаятельно дрожащим хвостиком. – Боже! Какая чумовая… собакенция!

Подарок извивался в ее вытянутых руках, как упитанная, маленькая, покрытая белой шерстью гусеничка, и Кира в растерянности не знала, что делать – положить ли щенка обратно в ящик или прижать к себе. Наконец после некоторого колебания она прижала малыша к груди:

– Вау! Какой он горячий!

Щенок какое-то время дрожал всем телом и жалобно скулил – совсем как-то не по-собачьи, а словно это был человеческий младенец. Но потом, видно, освоился на руках и довольно бесцеремонно взялся облизывать Кире лицо.

– Фу… – скривилась Таня. – Он вас сейчас всю обслюнявит. Давайте его сюда. – Она протянула руки к щенку.

– Нет, подожди, – засмеялась Кира, отстраняясь от секретарши. – Дай нам познакомиться. – Песик… привет, – проговорила она, заглядывая щенку в глаза. – Какой ты недотепистый!.. Считаешь, я многовато тональника наложила на лицо? Думаешь, лишнее стоит слизать?..