— Да, — огрызнулась я. — Да, я действительно думала, что ты просто позволишь мне уйти, потому что это был мой выбор, и мы живем в эпоху, где у женщины есть выбор. Где они могут уйти, не опасаясь того, что человек, от которого они ушли, последует за ними, — теперь я почти кричала. Почти. У меня не хватило духу закричать на него так, как мне действительно хотелось. Это казалось неуважением к восходу солнца.

— Я не играю по правилам, Стелла, — невозмутимо произнес Джей бархатным голосом. — И я не глупый человек. Я точно знаю, почему ты ушла, и это не имело никакого отношения к тому, что ты против. Ты была напугана. Напугана тем, что ты этого хотела.

Мой желудок сжался. Потому что он был прав. Я не позволяла себе так думать, но это было правдой. По этой причине он мне снился. По этой причине он являлся в мой разум, когда я использовала вибратор. Я не могла сказать это вслух, не здесь, не сейчас. Особенно когда он излучал столько высокомерия.

— Сейчас неуместно говорить об этом. — Апатичные слова Джея прервали мои мысли. — Как я и сказал. У меня назначена встреча. Тебе нужно позавтракать. Я буду на связи.

Не дав мне возможности что-либо сказать, он развернулся и ушел. Оставил меня с восходом солнца. И с тревожными мыслями.

ГЛАВА 4

Стелла

Я не видела Джея несколько недель после происшествия. Не слышала от него ни единого слова. Он, конечно, не был первым в моих мыслях, учитывая все, что произошло, но все равно никогда не выходил из головы.

Мы с подругами собрались вместе, как только я рассказала им, что произошло. Карл и Ричард постоянно сидели у меня в гостях. Мы посмотрели все сезоны «Холостяка», которые еще не видели. Карл хотел научить меня готовить паэлью, пока не узнал, что моя плита сломалась три месяца назад, я редко использовала ее — или вообще никогда — так что не беспокоилась о починке. Поэтому он приготовил у себя дома и принес мне.

Зои настояла на том, чтобы я пошла к психотерапевту, — подруга позвонила мне после того, как я вернулась домой от Джея, — с которой он договорился. Я была уверена, что она права, мне правда нужно поговорить с профессионалом о настоящем ужасе, который со мной произошёл. Но сама мысль о болтовне с психиатром пугала меня до чертиков. Я боялась, что этот психотерапевт сможет найти внутри меня. То, что я пыталась скрыть от мира и, самое главное, от самой себя.

Зои это не обрадовало, она была большим сторонником терапии, ходила на нее два раза в неделю и была одной из самых уравновешенных людей, которых я знала. Но опять же, это мало о чем говорило, ведь я знакома с моделями и знаменитостями, потому что это часть моей работы.

Ясмин была почти знаменитой, но у нее были свои проблемы, с которыми нужно разобраться. Она тщательно скрывала многие вещи из своего прошлого и делилась с нами только ночами, наполненными большим количеством текилы и слёз.

В ее истории было что-то еще. Намного больше. Но у меня такое чувство, что в ближайшее время она не откроется нам. Может быть, когда она встретит подходящего мужчину, который заставит ее чувствовать себя в безопасности. Мужчина, который будет силен и решителен, чтобы пробиться сквозь стену, которую она построила, защищаясь от мира.

Хендерсон Смит уже вышел из отделения интенсивной терапии, но все еще прикован наручниками к больничной койке. Когда его выпишут, то отвезут в тюрьму, где он будет ждать суда.

Мне не пришлось свидетельствовать против него, как и сказал Джей, что казалось мне очень странным, но он всё устроил так, что даже Ясмин не поняла, как такое возможно.

— Апперкот! — крикнул инструктор, и я двинула кулаком вверх к перчатке Рен.

Она отпрянула назад.

— Иисус Христос, черт возьми! — усмехнулась она.

Я улыбнулась в ответ, тонкий слой пота покрывал мое тело. Знала, что удар был сильным, и гордилась этим. Мы ходили на тренировки с тех пор, как на меня напали, чтобы я хоть как-то почувствовала себя сильной. Даже несмотря на то, что сейчас слишком поздно менять случившееся, если на меня снова нападут, я хочу обладать навыками, которые помогут мне выбраться из ситуации до того, как незнакомец засунет руку мне в трусики и приставит нож к шее.

В дополнение к занятиям по кикбоксингу, я каждую неделю ходила на стрельбище и носила в сумочке «Глок».

Я никого не звала с собой на эти тренировки, но когда Рен пронюхала, что я делаю, сказала, что идет со мной. Она любила пробовать что-то новое и получать опыт. В прошлом году получила лицензию пилота.

В этом вся Рен.

А еще она отличная подруга, которая не позволит мне делать что-то подобное в одиночку.

— Ладно, на сегодня закончили, все отлично поработали! — крикнул наш инструктор.

Я вздохнула, у меня сердце бешено колотилось, а эндорфины неслись по венам. До этого я так не тренировалась. Никогда не отдавалась в полную силу, не оправдывала свое членство в спортзале в одном из самых модных оздоровительных клубов города. Но у них потрясающие сауны, а еще там делали отличный массаж. И мне нравилось ходить туда просто для того, чтобы расслабиться у бассейна на крыше, попивая коктейль.

Конечно, мы все еще занимались таким, но мне нужно было почувствовать себя сильнее в своем теле и выпустить весь гнев. Злость на саму себя. На человека, который сделал это со мной. На Джея. За то, что вмешался, и теперь я думаю о нем все время.

— После такого мне точно придется принять мышечный релаксант с бокалом мартини, — простонала Рен, потирая плечи после того, как мы сняли снаряжение и положили его в наши спортивные сумки. Ну, то есть в рюкзаки «Louis Vuitton», потому что ни у кого из нас на самом деле не было такой вещи, как спортивная сумка.

— Мне бы сейчас ванну с английской солью и гигантский стакан красного вина, — ответила я.

— Сначала зайдем ко мне домой? Коктейль и сырная нарезка? — Она постучала по своему телефону. — Я заказал набор на «Postmates» (прим. доставка еды), так что не отказывайся, потому что ты будешь просто ужасной подругой, если оставишь меня наедине с таким количеством еды.

Я проверила свой телефон, увидев три пропущенных звонка и два сообщения. От клиентов, от редакторов журналов и одно от Зои. Она тоже по работе, ее клиент захотел поработать со мной.

На работе у меня все шло хорошо. На самом деле лучше, чем хорошо. Все как-то быстро развивалось. Потребовалось почти семь лет изнурительной работы с придурками-боссами, дерьмовая зарплата и долгие часы, чтобы добраться до этого места с придурками-боссами, дерьмовым графиком и немного большими деньгами. Не говоря уже об отношениях с дизайнерами, которым нравилось дарить мне вещички в надежде, что я одену в них своих клиентов.

«Harpers» (прим. модный женский журнал) звонили на прошлой неделе, чтобы написать обо мне статью. Не какая-то там редакционная статья, где мое имя внизу, а целая колонка о том, как я стала стилистом для звезд.

Папа был на седьмом небе от счастья. У него была подписка на «Harpers» и «Vogue», он не хотел пропускать ни одного выпуска, в котором бы я работала. Он даже сделал себе альбом с вырезками.

— У меня какая-то старлетка из подросткового шоу требует, чтобы я приехала к ней домой в Беверли-Хиллз и нарядила для какой-то вечеринки на YouTube. — Нахмурилась я.

Рен закатила глаза.

— Да пофиг. Ты слишком востребована для такого дерьма. А еще я не доверяю себе, оставшись наедине со всем этим сыром.

Я ухмыльнулась.

— Я слишком устала, чтобы иметь с ней дело, не волнуйся, — ответила я, кликая по телефону, говоря, что вне расписания не приезжаю. После этого я выключила его, потому что в ответ на мой отказ, скорее всего, раздастся шквал телефонных звонков. Сегодняшняя богатая молодежь не любила, когда ей отказывали. Они к этому не привыкли.

Хотя здорово время от времени отказывать клиентам, это делало меня эксклюзивной. Востребованной.