- Есть, правда, один момент, - неожиданно сказал Бондарев, заработав несколько недоуменных взглядов, после чего продолжил объяснения. - Все это должно быть в тайне. Штерну не нужно знать ни о Шпильмане, ни о Дитсе, даже о том, что у нас может появиться "агент" среди пиратов. Возможно, это сорвет нам весь ход операции.

   - То есть, - спросил я немного растерянно, - ты хочешь сказать, что нам нельзя говорить барону, на какое дело нам нужны деньги? Но тогда он вообще нам ничего не даст!

   - Это и есть главная проблема, как нам достать нужные средства, - усмехнулся Антон.

   Я с отчаянием посмотрел на Бланш. Кажется, все усилия и хитрости могут оказаться бесполезными.

   - Вообще-то, - задумчиво сказала та, - я постараюсь поговорить с Граббом. У него денег достаточно, а даст он их значительно легче и без необходимости особых объяснений. Да и я сама могла бы что-нибудь подкинуть.

   - Мы будем вам очень благодарны, - с облегчением выдохнул я.

   - Только этот вопрос нужно решить немедленно, - уточнил Бондарев. - Со Шпильманом нужно говорить, имея на руках необходимые средства, потому что, если пообещать, а не выплатить, то не будет никакой гарантии, что из-за этого он не выкинет какой-нибудь фортель.

   - Что ж, - встала Мартина, - можно попробовать договориться обо всем прямо сейчас. Откуда я могу связаться с Граббом?

   Я вызвался проводить ее в мой кабинет. Переговоры заняли с четверть часа, после чего Бланш удовлетворенно сообщила, что партнер барона может выделить нам пятьдесят тысяч К-банкнот, а она сама готова предоставить нам еще двадцать тысяч. Я искренне поблагодарил ее за помощь. Мы вернулись в столовую, и я сообщил благоприятные вести остальным. Обсуждение продолжилось.

   - Теперь осталось обсудить еще только пару вопросов, - удовлетворенно отметил Бондарев. - Прежде всего, не следует забывать, что об истинной роли Шпильмана не должен знать никто из посторонних. Внешне его жизнь не должна измениться вообще.

   - Да? - недовольно пробурчал Бергман. - Значит, на публике мне нужно будет обращаться с ним как со старым, добрым приятелем...

   - Если таков был обычный стиль вашего общения, то да, - кивнул Антон, - но это относится не только к вам.

   Он чуть улыбнулся и бросил многозначительный взгляд на Уинстон. Я невольно поежился, ожидая, как Циммер сейчас будет метать громы и молнии. Лиза, очевидно, тоже предполагала такое, потому что смущенно кашлянула, прежде чем начать:

   - Понимаешь, Анжела, тебе, скорее всего, придется играть роль влюбленной дурочки...

   - В Шпильмана, что ли? - голос девушки был спокоен, даже, пожалуй, слишком спокоен, это могло быть как признаком того, что она вполне владела собой, так и знаком приближающегося взрыва ярости.

   - Ну да..., - Уинстон явно чувствовала себя очень неловко, но честно старалась выполнить свое обещание. - Ты ведь не должна будешь делать это для него. Твоя цель всего лишь убедить в этом окружающих.

   - Всего лишь, значит? А если он при этих посторонних начнет меня лапать и целовать?

   - Не думаю, что он решится на это, - улыбнулся я. - Вряд ли ему настолько надоело жить, если я не ошибаюсь насчет твоей реакции потом.

   Зря я влез в разговор, потому что теперь девушка обратила пристальное внимание на меня, а под ее пристальным взглядом было очень неуютно.

   - Как я понимаю, ты все это очень одобряешь? - спросила она.

   Я ответил совершенно честно:

   - Представь себе, нет. Я - мехвоин, полевой боец и все эти хитрости, обман, притворство не для меня. Но вышло так, что мы сами впутались в ситуацию, где без всего этого не обойтись. В общем-то, для наемных отрядов это очень редкий случай, но теперь у нас просто нет иного выхода, как соответствовать ситуации.

   - Только почему-то "соответствовать ситуации" придется из всего отряда именно мне! Не хочешь поменяться местами?

   - Боюсь, что нас тогда неправильно поймут, - улыбнулся я.

   - Опасаешься за свою репутацию?

   Я, конечно, понимал чувства Анжелы и ее маленькую месть мне в виде этих подколок и готов был их стерпеть, если это успокоит ее, но совещание было все же слишком серьезным, чтобы позволить всему этому продолжаться слишком долго.

   - Так ты отказываешься от участия в этом спектакле?

   - Нет, не отказываюсь, так как понимаю всю его важность, просто мне противно...

   - Ну, в этом я ничем помочь не могу. Хотя... Если тебя это несколько утешит, то могу пообещать ужин в романтической обстановке в лучшем ресторане Мюнстера, когда все закончится.

   - Ты, что же, командир, приглашаешь меня на свидание? - в голосе девушки прозвучало веселое изумление.

   Мне стало очень неловко, особенно если учесть, что все это обсуждалось на людях.

   - Если сама захочешь, - попытался я уйти от ответа, - а так - с кем сама выберешь. Я в любом случае оплачу.

   - Договорились, - в глазах Анжелы блеснули веселые искорки.

   Ох, чувствую, что натерплюсь я еще с этим обещанием, да и с самой Циммер...

   К счастью, у остальных хватило такта сделать вид, что этой сцены не было, хотя я и заметил пару легких улыбок, которые тут же постарались стереть с лица. Бондарев поспешил перехватить инициативу:

   - Ну что ж, полагаю теперь, когда все вопросы, наконец, благополучно разрешены можно приступать к основной проблеме...

   - Собственно к Шпильману, - кивнул я, - точнее к тому, как конкретно привлечь его на нашу сторону.