Она открыла коробку. Там лежала кукла-матрешка, свистулька петушок, какие-то вырезки из старых русских газет. Из-под них Айна достала большую столовую ложку.

В углублении виднелся рельефный портрет русской царицы, вокруг шла надпись. Длинная ручка, расширявшаяся к окончанию, была украшена фигурой обнаженной девушки в узорном окружении. Давид перевернул ложку. На обратной, выпуклой стороне видна была слегка затертая странная птица с двумя головами, над которыми висела корона.

Ручка с обратной стороны была плоская, на расширяющемся ее конце стояло целых четыре клейма. Первые цифры – Давид знал – обозначает содержание серебра в изделии. Второе клеймо – год изготовления, третье – инициалы мастера, и последнее – клеймо пробирной палаты.

…Те самые четыре клейма, знакомые ему с детства.

/ Одесса /

Наверно, не село, а городок,

где был костел и даже синагога,

и церковь, и усадьба, но поток

событий и несчастий уравнял

религии, Господь нам не подмога,

и вера утекла, что кровь из жил

какой-нибудь зарезанной скотины.

Всем все равно, кто тут когда-то жил.

И вытравлены пасынки чужбины,

кто коз доил, а вечерами шил,

и мелкий шляхтич, и его жена,

и ксендз, и бородатые раввины —

всем все равно. Судьба на всех одна.

Наверно, не село, а городок.

Все вымерли. И заросли надгробья,

и памятники наклонились вбок,

и на живущих смотрят исподлобья,

евреи от поляков вдалеке,

где кладбище спускается к реке.

А тут – кресты, бумажные цветы,

все те, кто тут недавно поселились,

деды, супруги, кумовья, сваты,

подумать только – жили, веселились,

справляли пасху или первомай,

восьмое марта или что еще там?

Могильщик пьяный, не грусти, копай,

не нам, не нам всех награждать почетом.

Всем вольным воля, а спасенным рай,

где все равны – Христос и Адонай.

Костел, усадьба, церковь снесены,

а в синагоге клуб, киносеансы

уже пятнадцать лет прекращены,

виной финансы, что поют романсы,

обилие кровавых клубных сцен,

а сверх того – ряды телеантенн.

Антенны, вы, мне кажется, сродни

крестам на кладбище – не высказать словами

все то, что похоронено под вами,

проклятый ящик – хуже западни.

Сыграем в ящик! Пусть глядят на мир

с телеэкранов или черных дыр,

но я сижу на камне. Вечереет.

И солнце только светит, но не греет.

И слышится мычание коров

из трех ближайших к кладбищу дворов.

Найди злодея – это отличный квест.

Покажи ему ордер на обыск и на арест

в кожаном переплете, с застежками из серебра,

с корявым росчерком архангельского пера.

Пройди сквозь парадный зал, загляни в расстрельный подвал,

перерой вилами стог – может, там он заночевал?

Не забудь о подземном бункере, сталь, земля и бетон.

Вернись во дворец, загляни под золоченый трон.

Под двуспальным ложем пошевели метлой.

Поищи под прилавком в лабазе, у несуна под полой.

И, вконец отчаявшись, к зеркалу подойди.

Ты и есть злодей. И суд еще впереди.

Под Солнцем – духовное рабство, под Солнцем – свободный рынок.

Под Солнцем просторы – реки, моря и горы.

Соломон писал – под Солнцем не бывает новинок.

Но над Солнцем бывает, и это – сияние Торы.

Так написал комментатор в одном из томов Талмуда.

Изворотлив ум бородатого старца, изречения – соразмерны.

Вечно движение мысли, и все мы живы, покуда

Солнце Правды и звезды разума выше житейской скверны.

Конечно, море сине, волна игрива,

но страшно это видеть на дне обрыва,

где когда-то был античный полис, нижний этаж.

Мысли о смерти от края тебя отодвинут,

полис две тысячи лет, как людьми покинут.

Из черепков терпеливый может составить коллаж.

Зоркий найдет пару-тройку бусин – предметы

быта, а повезет – так отыщет в песке монеты,

Борисфен, Деметра, или бутылочку в виде стопы,

или мрамор – фрагмент барельефа с мордою бычьей.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.