Теперь Роуз была более внимательной и собранной. Мы все так же пререкались, но, как только заканчивали растяжку, мы становились максимально серьезными. Мы действительно ослабили бдительность во время тренировок, казалось, будто наше взаимное соглашение изменило наши отношения. Она работала со мной по собственному выбору, а не по принуждению. Я тренировал ее из уважения, а не из чувства долга. Я чувствовал себя менее похожим на… как она меня назвала? О, ее «Русский тюремщик» — и больше похож на настоящего наставника.

Хотя это тоже не казалось подходящим названием. Мы вели себя более дружелюбно и расслабленно. Мой собственный наставник, Галина, была очень сосредоточена на моем обучении, и мы редко разговаривали, не вращаясь вокруг этого или моих перспектив работы после окончания школы. Конечно, мы встречались всего час или около того в день на дополнительных тренировках, в то время как Роуз и я проводили значительно больше времени вместе. Вполне естественно, что в конце концов мы заговорили о вещах, не связанных с ее образованием.

Помимо ее вновь обретенной сосредоточенности и энтузиазма по отношению к нашим тренировкам, дополнительные часы значительно загрузили наш график тренировок. Мы все еще не совсем догнали ее сверстников, она отставала гораздо сильнее, чем страж Петрова или я думали. Мы перешли от теории охраны и обучения боевой технике к практическому применению этих идей в ее ситуации в качестве стража.

Сегодня мы рассмотрим некоторые недостатки, с которыми она может столкнуться в этой области, и то, как она может их преодолеть.

После нашей пробежки я подвел ее к уже разложенным циновкам.

— С какой первой проблемой ты столкнешься, столкнувшись со стригоем?

— Они бессмертны?

— Подумай о чем-нибудь более простом.

Она посмотрела немного мимо меня, обдумывая мой вопрос. Ее брови сосредоточенно нахмурились, и она прикусила уголок губы. Я начал замечать, что это была ее привычка, которую я видел не раз. Прежде чем я осознал это, мои собственные губы сами собой сложились в легкую улыбку. Я быстро вернулся к пустой маске стража, когда она снова сосредоточилась на мне, едва избежав ее внимания.

— Они могут быть больше меня. И сильнее.

Я одобрительно кивнул. Эта концепция не должна была быть для нее новой, так как большинство ее одноклассников были мужчинами, поэтому, естественно, они были крупнее и сильнее ее. Тем не менее, они все еще не шли ни в какое сравнение с большинством стригоев. Стригои были неестественно сильны, с лучшими рефлексами и чувствами, чем дампиры. Без надлежащего обучения у дампиров не было шансов. Но если мы усердно тренировались, мы часто могли компенсировать кривую обучения.

— Это затрудняет, но не делает невозможным. Обычно ты можешь использовать дополнительный рост и вес человека против них.

Постепенно мы начали отрабатывать некоторые боевые приемы, которые она изучала на своих недавних занятиях, слегка корректируя свое положение, чтобы компенсировать больший размер своего противника. Так как я был на целый фут выше ее и, вероятно, весил больше ее примерно на 100 фунтов, я стал идеальным партнером для тренировок. Показав ей несколько основных принципов, которые помогли бы ей преодолеть свои естественные слабости, она начала автоматически применять их к новым движениям. Я был рад, что она быстро усваивала урок. Хотя я должен признать, что мимолетная мысль о том, что я прямо учу кого-то, как победить меня, была забавной.

Мы медленно прорабатывали различные техники больше часа, прежде чем я решил, что ей пора по-настоящему применить их на практике. Она уже довольно давно спарринговала со своими сверстниками, но это был первый раз, когда я почувствовал, что мы готовы к спаррингу вместе. Я сомневался, что она когда–либо сражалась с полностью обученным стражем — за исключением ночи ее пленения, и это не совсем хорошо для нее работало, — поэтому я планировал немного поддаваться. Я бы не бил так сильно, как если бы столкнулся с врагом, или даже так же сильно, как я бы спарринговал с одним из других стражей на практике. Однако я знал, что никому из нас не будет никакой пользы, если я просто буду с ней помягче. Это все равно было бы больно, если бы один из моих ударов попал в цель, и я был уверен, что ударю ее больше, чем несколько раз, так как я все еще был значительно быстрее, чем она.

— Продолжай, — поманил я ее, вставая в оборонительную стойку перед ней. — Попробуй ударить меня.

Я знал, что она не сможет устоять перед такой возможностью и она, не раздумывая, бросилась ко мне. Хотя ее скорость и техника были намного лучше, чем в первый раз, когда мы дрались той ночью в Портленде, она все еще была подпитана адреналином, а не сосредоточенностью. Этот бой закончился примерно так же быстро. Простой блок, и я повел ее вниз, на коврик.

Однако она удивила меня, немедленно вскочив, чтобы возобновить бой. Я знал, что падение было достаточно болезненным, чтобы у нее на мгновение перехватило дыхание. Желание победить, должно быть, пересилило боль, и решимость огнем горела в ее глазах. Она так и не добилась успеха. Еще несколько попыток закончились не более чем блоками и несколькими ударами с моей стороны. После того, как в пятый раз уложил ее на коврик, она, наконец, вздохнула и протянула руки в знак перемирия. Я протянул свою руку, чтобы помочь ей подняться на ноги.

— Хорошо, что я делаю не так?

— Ничего.

Честно говоря, у нее действительно все шло очень хорошо. Даже удивительно. Я недооценил ее скорость, и ее быстрого овладения принципами, которым я научил ее ранее, было достаточно, чтобы не раз застать меня врасплох. Я вовремя пришел в себя, но, тем не менее, это было впечатляюще.

Несмотря на мои заверения, она не выглядела убежденной. Я думаю, она бы с большей готовностью поверила мне, если бы я сказал ей, что небо падает.

— Если бы я все делала правильно, я бы уже уложила тебя на лопатки.

— Маловероятно, — сказал я с легким смешком. — Все твои ходы верны, но это первый раз, когда ты действительно попыталась. Я делал это годами.

Это было правдой. У меня было довольно много опыта общения с ней. Кроме того, я достаточно наблюдал за ней на практике, чтобы распознать небольшие изменения в ее позе, прежде чем она совершала атаку. Мы все еще были неравной парой, но она оказала чертовски сильное сопротивление. Она была талантлива, и с практикой она была бы неплохим противником.

Она покачала головой и закатила глаза, явно все еще скептически настроенная.

— Как скажешь, дедушка. Мы можем попробовать еще раз?

Дедушка? Я думаю, что предпочел бы Товарища. Я улыбнулся этой мысли и ее стремлению продолжить, прежде чем посмотреть на часы. Сегодня вечером был специальный банкет, и нам обоим нужно было подготовиться, поэтому мы планировали закончить сегодня пораньше. Пока я просто работал стражем сегодня вечером, я знал, что ей не терпелось посетить свое первое настоящее светское мероприятие за долгое время.

Когда она заметила время, она практически подпрыгивала от предвкушения.

— Черт возьми!

Я должен был бы наказать ее за подобные слова, но ее настроение было заразительно, поэтому я просто отвернулся. Я сделал всего несколько шагов к двери, когда услышал ее шаги позади себя. Они были слишком быстрыми и целеустремленными для ее обычного темпа, и мгновение спустя я услышал тихий, но решительный крик моего ученика.

Я ухмыльнулся и приготовился к ее «внезапной атаке». Одним быстрым движением я развернулся и схватил ее за плечи. Используя ее инерцию против нее, я повалил ее на землю и прижал к себе, подняв ее руки над головой. Она со стоном ударилась о коврик, хотя я подозреваю, что это было больше от разочарования, чем от боли.

— Я все сделала правильно!

Я не мог удержаться от смеха, когда она нежно боролась подо мной.

— Боевой клич вроде как выдал тебя. Постарайся не кричать в следующий раз.

Я также мысленно записал, что нам все еще нужно поработать над ее скрытными упражнениями.