— И что же вам нужно, Пак Чхоль Ук? — с некоторой сложностью выговорив замысловатое корейское имя, Пер сглотнул.

— О, прошу вас, можете просто называть меня Пак, — хлопнув в ладоши, блондин немного наклонился, — Давайте пройдём внутрь лачуги — не будем же мы с вами, достопочтенный доктор, разговаривать на улице…

Ли задумался, и кивнул, снова схватившись за чемодан, и направляя свои медленные шаги в сторону дома, который теперь принадлежал ему. Как и ожидалось, после того, как он пересёк порог, Пер заметил, что в хижине остались только один стол и два стула, а также небольшая кровать на одного человека, сделанная из соломы. Ужаснувшись тому, как тут воняло, а также поняв, что ему тут придётся пробыть, как минимум, год, а то и больше, брюнет прикрыл нос, пытаясь скрыть отвращение.

Пак быстро зашёл внутрь, оставив своих коллег снаружи, и занял место прямо напротив окна, сев за стол. Пер вскоре сел на второй, поставив чемодан у стены.

— И так, как вы поняли… Всё не так радужно, как вам могло показаться, — Пак начал, сложив руки домиком перед собой, упираясь локтями в стол, — Контракт, который вы подписали с «Алым Крестом» действительно обязывает вас создать организацию, которая будет дочерней компанией гуманитарной миссии — но — тут есть свои нюансы…

— Мне хотелось бы услышать всё, господин Пак. С той поры, как я прибыл в Айлиб — все ведут себя слишком странно. Передают мне документы в бумажном виде, не сопровождают, не консультируют…

— О, ничего страшного, это только начало. И можете не звать меня «господином». Поверьте, сейчас я ваш единственный союзник! — снова улыбнувшись, Пак Чхоль прикрыл глаза, — Вы сказали, вам выдали документы, так?

— Да, профессор… — не успел Пер упомянуть его имя, как…

— Профессор Джордж Анаель. Талантливый учёный, настоящий гений своего дела, — разведя руками, Пак открыл глаза, путь то и не было особо видно за затемнёнными очками.

— Вы его знаете? — немного удивлённо, Пер привстал, пройдя в сторону чемодана.

— Конечно, с ним мы тоже сотрудничали. Увы, ему предстояла поездка в Гаагу — также, он не мог больше оставаться в Айлиб, так как господин комендант не слишком был рад тому, что кто-то крутит дела за его спиной.

— И чем же занимался профессор с вами? — заняв снова своё место, Пер открыл папку, и тут же удивлённо обнаружил нечто странное, как только отложил в сторону контракт, — Чего?

— Да, именно так, — снова вернув на своё лицо изумительную улыбку, безбородый кореец ударил пальцем по столу, — Господин Анаель занимался именно тем, что вы сейчас перед собой видите. Читайте дальше.

— Договор о закупке двух партий размером со сто килограмм каждая… Из Индокитая. От имени компании «Ганджа-груп», бенефициаром которой на момент подписания договора являлся Джордж Анаель… — сложив два и два, Ли резко поднял глаза, — Вы хотите сказать, что профессор занимался торговлей марихуаной?!

— Почему вы мыслите так мелко, мой юный друг? — приподняв бровь, Пак сложил руки на груди, — Джордж Анаель почти год являлся настоящим хозяином транзитного пути любых наркотических средств, что проходили через Балад Альбаххар. От имени подставной индийской компании «Ганджа-груп» он заключал контракты с частными лицами, и под видом невинного товара, лекарственных средств, а также других «препаратов», поставлял их в Европу и Америку, точнее — тем людям, которые уже занимались поставками.

— Как… Такое возможно… — услышанное просто не укладывалось в голове Ли. Он не мог поверить, что представитель «Алого Креста» будет заниматься таким кощунственным занятием, как наркоторговля.

— Но вы же не думаете, что это — всё? — нацепив на своё лицо немного кривую улыбку, уже привычную для него, Пак сложил руки на груди, — Листайте дальше. Ищите-ищите. И вы обязательно найдёте кое-что очень интересное.

Пер тяжело вздохнул, как казалось ему, даже слишком, и начал перебирать документацию, что попала ему в руки. На каждой бумажке стояла отчётливо видная печать с именем профессора, а также его подпись от руки и электронная. В тех случаях, когда заказчиком были азиатские компании, например японские, также рядом стояла индивидуальная печать с именем профессора, написанной с помощью японского алфавита. На лбе юного врача проступал пот. Он не мог представить, что ему в руки попадёт нечто настолько сокровенное. И вот, его глаз вдруг зацепился за одну из самых странных записей, что он вообще видел в своей жизни. Во-первых, в самой шапке бумажного договора была эмблема «Алого Креста».

— А вот вы и нашли искомое, мистер Ли, — закрыв глаза, Пак просто откинулся на старом стуле, упираясь в спинку оного, и закинул голову, — Читайте, вам будет интересно…

— Женщина… Возраст — 34 года. Расовые признаки — европеоидные. Рост — 157 сантиметров. Волосы — рыжие, короткие. Рожала — имеет двух детей. Муж — Объект 289. Статус партнёра — мёртв… — читая странные строки, Пер всё больше не понимал, что происходит. Брови его съезжались к переносице, руки начали трястись, — Страна происхождения — Испания, ЕС. Национальность — баскская. Была взята в плен армией Арабской Конфедерации в 2058 году, после чего несколько раз переходила из рук в руки частных предпринимателей. Так как имеет врождённые проблемы с сердцем, а также болеет раком груди, объект было решено выставить на торги. Изначальная цена объекта… Тысяча долларов…

Вскоре листок выпал из рук Пера, глаз которого начал дёргаться. Он пытался сдержать себя, потому спокойно дочитал до последней видной ему строки. Документ подобрал Пак, который продолжил с того места, на котором остановился Ли.

— Изначально, за объект предлагали более одной тысячи и ста долларов — вскоре ценник вырос до двух тысяч, когда к аукциону присоединилась частная организация «Медицина Для Всех», которая занималась независимыми исследованиями в области лечения раковых образований. Так как Содружество Гуманитарной Помощи имени Алого Креста тоже было, в целом, заинтересованно объектами, что имели отклонения от нормы, которые в современном обществе считаются редкостью, представитель Содружества решил повысить цену до трёх тысяч долларов, — улыбаясь, Пак дочитал до последней строки текстовой части документа, — Прошу вас посмотреть на то, что было дальше, мой юный друг.

— Я… Что это всё значит? Я не хочу таким заниматься! — сорвавшись на крик, Пер ударил кулаком по столу.

— Итого, цена за объект составила три тысячи долларов. Транспортировка объекта из Айлиба в Амстердам — пятьсот долларов. Кормёжка объекта — более трёхсот долларов. Объект умер в пути — остатки объекта обошлись организации более чем в сотню долларов. Способ утилизации — передача тела в исследовательский центр, — положив бумагу обратно в папку, Пак вздохнул, — Именно так, Пер Ли. Господин Джордж занимался натуральной работорговлей, как и сама организация «Алого Креста». Разве вы не обратили внимания на «работу с человеческим ресурсом»? Или не знали, что в некоторых штатах ОАФ разрешили продажу своего тела для исследования, а также отработку денежного долга — принудительным частным трудом? Не поверю, что вы о таком не знали.

— Но это ведь всё — кошмарно! Бесчеловечно! — пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями, Ли закрывал лицо руками. Ему было тяжело смириться с тем, что ему была уготовлена такая судьба.

— Не всё так плохо, господин Пер. Я уверен, что вы будете намного в более приподнятом настроении, если узнаете, что более 80 % от всех сделок получает — их организатор. А если говорить о таких людях, как Джордж, иначе как держателями и торговцами — их и не назовёшь, — достав из кармана сигару и зажигалку, блондин тут же взял её в зубы, и поджёг, испустив первый клубок дыма, — Так что — вам не о чём беспокоится.

— Да ведь не в деньгах дело! Это ведь живые люди… — уже немного успокоившись, Ли мог контролировать собственные мысли и слова, что вылетали из его рта, — Я не могу таким заниматься…

— Почему нет? Люди в послевоенном мире — лишь ресурс. Ещё китайцы, двадцать лет назад, поняли, что не справедливый труд и грамотное использование человеческих ресурсов — приводят к успеху. Главное — настроить на это население, — разведя руками, Пак расположил сигару у уголка своего рта, — Тем более — во многих странах данный бизнес, не без помощи «Алого Креста», уже стал полулегальным — пусть и называется совершенно иначе.