– Назови хоть одну причину, почему бы мне тебя просто не сбросить на землю? – с гневом в голосе бросила ему, угрожающе шагнув в его сторону.

Он открыл глаза и посмотрел прямо на меня. «Белки» его глаз были насыщенного черного цвета, а цветной хрусталик на их фоне казался неестественно ярко зеленым, будто изумруд при лунном свете. К своему удивлению, я обнаружила в его взгляде, скорее человека, чем монстра. Человека, попавшего в страшную ситуацию и оказавшегося на гране жизни и смерти. Это был взгляд, полный ужаса и мольбы, который быстро остудил кипящий в моей душе гнев. В нем он искренне молил о помощи, и я это ясно видела. В этот момент я почти поверила, что, возможно, я могу изменить концовку своего кошмара и помочь этому … чудовищу.

В сознании творился сумбур: разум упрямо твердил, что он монстр, а сердце буквально кричало, что я должна ему помочь, а не убить.

– Черт … – буркнула я вслух, подозрительно сощурившись. – И конечно ты переливания хочешь?

Он лишь молча продолжал смотреть на меня, терпеливо ожидая моего решения.

Мое природное сострадание не давало моей совести молчать, и они в унисон отчаянно кричали, призывая ему помочь. В какой-то момент их глас стал настолько громким, что практически заглушили голос разума.

– Твою мать, – выругавшись, я нервно провела ладонью по волосам и отвернулась.

Мой разум тоскливо шептал о том, что я слишком доверчива, и чтобы я сейчас бежала как можно дальше. Однако сейчас его было практически не слышно, ибо решение было принято.

– Если я почувствую, что что-то не так, – холодно процедила я и решительно повернулась, – и мне плохо, я опрокину тебя и оставлю догорать до прихода полиции. Или сама довершу дело, полив тебя бензином. Мы договорились?

Он коротко кивнул и едва заметно улыбнулся почерневшими губами.

– Хорошо, – неуверенно отозвалась я и нервно провела рукой по волосам.

Немного поколебавшись, медленно направилась к своему пациенту. Ухватив одной рукой край балки, я тихо спросила, внимательно разглядывая его:

– Руки я надеюсь, хватит?

– Закрой … гла … за … – прохрипел он и слегка привстал.

Мощное чувство дежавю вновь постучалось в моё сознание, и я непроизвольно выругалась.

Мысль, что он «заботиться» о моем психологическом состоянии казалась мне настолько ироничной, что я непроизвольно прыснула. Однако, если подумать, то он прав. Будет проще, если я не увижу лишнего, иначе могу запаниковать и передумать. Особенно учитывая, что я знаю, что меня ждет. Закрыв глаза и протянув ему левую руку, в голове возникли множество ужасов и сомнений, однако было уже поздно.

Уже через секунду я почувствовала острую боль, пронзающую руку до самого плеча, и громко вскрикнула.

Всё было настолько знакомым, что я искренне думала, что вот-вот я вновь проснусь у себя в комнате, а мама будет заботливо поглаживать мне руку, сидя на кровати. Но сон не заканчивался, а я не просыпалась.

Он пил быстро и жадно, будто выкачивал кровь галлонами, из-за чего слабость моментально накрывала мое тело. В какой-то момент я почувствовала, что вот-вот потеряю сознание и попыталась высвободить руку, но это оказалось невозможно: она словно застыла в бетоне. Осознание, что я оказалась в ловушке, быстро привели меня в чувство. Я в ужасе открыла глаза и дернула её еще несколько раз, но результат был тот же.

Поняв, что это вовсе не сон, и меня жестоко обманули, попыталась опрокинуть гамак, но от сильной потери крови тело очень ослабело, и я уже начала проваливалась в пропасть. В голове мелькнула единственная мысль за последние несколько часов: о том, какая же я доверчивая и глупая.

Открыв глаза, я почти сразу поняла, что нахожусь дома, в просторной спальне родителей. На мгновенье, в голове вновь загорелась надежда, что это был всего лишь сон. Дикий и очень реалистичный, так как у меня до сих пор болела рука, и я не помню, как зашла домой. Я попыталась подняться, но у меня сразу потемнело в глазах, и упала на подушки.

– Ууу… – заскулила я, хватаясь обеими руками за голову.

– Лежи спокойно, – неожиданно прозвучал не знакомый мужской голос, и я вздрогнула. От осознания, что в дом кто-то вломился, у меня по телу пробежал мороз.

Первой мыслью было убежать как можно дальше. Я попыталась встать еще раз, но поняла, что это была плохая идея и опять рухнула на подушку, практически полностью уходя «в темноту». Когда зрение вновь прояснилось, я рывком повернула голову и в ужасе спросила:

– Вы кто? И как вы тут оказались?

Казалось, вопросы пролетели мимо него.

Он сидел в кресле, напротив, в паре метров от меня, и листал последний выпуск журнала по истории Исландии. Пока он старательно игнорировал мои вопросы, мне удалось хорошо его осмотреть.

Презентабельный мужчина, лет тридцати на вид. Широкоплечий, в темно—сером, немного пыльном пальто и джинсах, не менее пыльных, и в серо—черной весьма облегающей футболке. У него были черные, как крыло ворона, чуть влажные волосы, и весьма небрежная стрижка, однако, на удивление, это выглядело весьма неплохо. В голове промелькнула мысль, что я уже видела этот наряд. Через пару секунд догадка пронзила мое сознание как стрела.

Словно прочитав ее, он поднял на меня взгляд, медленно положил журнал на полку, а затем повернулся и, прищурившись, сложив пальцы ромбом возле своего лица, стал пристально меня разглядывать.

Ещё не так давно светло – зеленые глаза стали просто темно-изумрудными. Он наблюдал за мной, словно тигр за своей добычей, и, зная кто передо мной, это не могло не пугать.

Предприняв ещё одну попытку отползти от него как можно дальше, я вновь почувствовала очень сильную слабость, и тут же замерла на месте.

– Лежи, – настойчиво повторил он, и я покорно замерла на месте.

Я прислушалась к его голосу и поняла, что и он уже восстановился. Низкий, мягкий, и в тоже время очень властный. В нем чувствовалась не просто сила. В этом голосе чувствовалась огромная мощь и уверенность в себе.

– Почему? – спросил он прохладным тоном, не сводя глаз.

От его вопроса я слегка опешила, ибо ожидала чего угодно, только не странных расспросов. Однако, уже через пару секунд я быстро сообразила, что до сих пор дышу только потому, что ему захотелось поговорить. Предательский голосок в голове подсказывал, что, возможно, он тянет время, и желает съесть весь ужин сразу, дождавшись моих родителей. Учитывая это, и то, что у меня сейчас не хватит сил даже чтобы встать с постели, я бросила попытки сбежать и устало протянула в ответ:

– Что именно «почему»?

– Почему ты помогла мне? – нетерпеливо прорычал он. – Ты знала, кто я и на что идешь. Видела, что скоро солнце садится.… Почему?

Его вопрос вновь поставил меня в тупик. «И действительно», – спросила я себя и мысленно усмехнулась, – «Анна, где был твой разум?»

Я шумно выдохнула, пытаясь собраться с мыслями. В голове творился бардак, словно после урагана. Мысли путались, и соединить и воедино получалось очень плохо. Раздражение от собственной беспомощности увеличивалось как снежный ком.

– Это называется быть человеком, – съязвила я, откидываясь на подушки.

– Не дерзи мне, девочка, – с угрозой и не скрываемым презрением в голосе прорычал он, словно разговаривал с тараканом. Понимание, насколько сильно он меня оскорбил, разозлило еще больше и значительно придало сил.

– Или что? – рявкнула в ответ, не поднимая головы, – Хотели бы убить – мы бы сейчас не разговаривали.

– Я привык растягивать удовольствие, дорогая, – сладко протянул он. – Между прочим… Ты подарок Судьбы голодному… Мне … Такая чистая кровь…

– Кто бы сомневался, – непроизвольно фыркнула я, оскорблённая его двусмысленными словами.

– Не дерзи, – повторил он более сурово, но мне уже было все равно.

Перед глазами вновь заплясали искры, и сознание путалось. Я вновь замолчала и закрыла глаза. Глубоко в душе я искренне надеялась, что он уйдет сам и мне не придется ничего предпринимать…