– Возможно, поначалу и было так, как ты говоришь, – равнодушно произнесла я, – но за два месяца многое изменилось. Впрочем, тебя это никаким боком не касается.

Я сразу вызвала такси, и мы вышли из кафе, раздраженные и неудовлетворенные нашим общением, наверное, поэтому я позволила Артему проводить меня до дому. По дороге мы не сказали друг другу ни слова. Он сам расплатился с водителем, и мы оказались возле подъезда. В руках он держал упакованную картину.

– Роскошный дом, – произнес он, глядя на нарядный фасад. – И район престижный.

Это было так. Дом постройки начала двадцатого века располагался на Петроградской стороне и впрямь выглядел роскошно, да и его соседи были ему под стать. Расположившийся рядом с домом небольшой, но симпатичный сквер со скамеечками, где когда-то прогуливался известный писатель, добавлял привлекательности. Сейчас я увидела эту картину глазами Артема. До сих пор она не вызывала у меня ни восторга, ни умиления. Мне казалось, что здесь слишком мало зелени и воздуха. Несмотря на то, что родилась в Питере, мне гораздо ближе был Заозерск с его невысокими и не слишком замысловатыми строениями и огромными парками. Сейчас всё для меня стало выглядеть как-то иначе.

– Да, район очень хороший, – подтвердила я.

– Боже, о чем мы говорим! – воскликнул Артем. – Ведь наша жизнь решается! – Он развернул меня к себе и почти прокричал: – Маша, я люблютебя! Давай сейчас же вернемся в Заозерск и начнем всё сначала. Развод потом оформишь.

Его лицо было таким знакомым и родным, и в то же время чужим. Два месяца назад его признание сделало бы меня самым счастливым человеком на свете, а теперь я не понимала, что чувствую. Он попытался меня обнять, но я отшатнулась и прохрипела:

– Как у тебя всё просто! Захотел – бросил, захотел – вернул. Так не получится.

Он говорил, что мы оба совершили ошибки, но не стоит их усугублять, нужно срочно вернуться на исходные позиции. Я знала, что на прежние позиции вернуться не удастся, внутри меня что-то изменилось, может даже умерло. Конечно, какие-то угольки еще тлеют, и он мне не безразличен, но я больше никогда не смогу безоговорочно доверять ему. Он же продолжал посыпать голову пеплом и клялся, что больше ни разу не посмотрит в сторону другой женщины. Эти клятвы лишь усугубили мое недоверие. Меня раздирали противоречивые чувства. Вернуться к нему я была не готова, но так же была не готова и навсегда его потерять.

– Вернемся к этому разговору позднее, – еле слышно предложила я.

Он сразу же воодушевился:

– Когда?

– Через год. – Такой ответ ему не только не понравился, но и возмутил.

В это время к подъезду подошел пожилой мужчина с маленькой собачкой, сосед со второго этажа. Я с ним поздоровалась, он вежливо ответил и окинул Артема внимательным взглядом. Я поняла, что нашу беседу пора заканчивать, а то по подъезду поползут слухи, что молодая жена Олега Шестопалова водит шашни с каким-то красавчиком. Я сделала шаг в сторону подъезда.

– Я не могу так долго ждать, – простонал Артем.

– Тебя никто не заставляет.

– Но хотя бы звонить можно? Мне о многом надо с тобой поговорить.

– Звони. Но встреч больше не будет.

Артем попытался всучить мне картину, но я ее не взяла. В квартире Олега она действительно не к месту.

– Хорошо, – неожиданно согласился он. – Я увезу твою картину в Заозерск и повешу в прихожей, как ты того хотела. Она будет ждать тебя там, как и я.

– Появились новости от Кости, – сказал Олег, входя в кухню, где я пила свой утренний чай.

Казалось, это известие должно было меня обрадовать или хотя бы взбудоражить, но я лишь молча уставилась на него, ожидая подробностей.

– Тебя берут внештатным корреспондентом в журнал «Театральная жизнь». Если хорошо себя зарекомендуешь, включат в штат. Подойди к ним сегодня, тебе дадут конкретное задание.

– Берут вот так, без собеседования и рекомендаций? – усомнилась я.

– Почему же без рекомендаций? Костина рекомендация дорогого стоит.

Предложение было очень заманчивым, но я была к нему совершенно не готова.

– Спасибо, конечно, – хмуро сказала я, – но это предложение мне не подходит.

– Интересно, почему? – с раздражением спросил Олег.

Объяснение у меня имелось. Одно дело вести авторскую информационную колонку «Новости культуры с Марией Васильковой» в провинциальной газете, и совсем другое – писать статьи для профессионального журнала. В своей колонке я просто информировала читателей о культурных событиях и делилась личными впечатлениями. Здесь же придется делать профессиональный анализ, для чего у меня не хватитобразования. Конечно, я почитывала специальную литературу, но мои знания были фрагментарными и поверхностными.

– В общем, я дилетант, – заключила я, – и для такой работы пока не гожусь. Собиралась получить второе высшее образование, искусствоведческое, но пока до этого не дошло.

Олег воодушевился:

– Итак, в чем дело? Иди, и получай второе высшее! Сейчас октябрь. Если занятия уже и начались, то совсем недавно, ты быстро всё нагонишь.

Тут и я воодушевилась:

– Ты серьезно? Но ведь это наверняка очень дорого стоит! Даже в Заозерске мне это было не по карману, а здесь…

Он заверил, что мне беспокоиться не о чем, и я стала его благодарить, да так пылко, что чуть на шею ему не бросилась. Он довольно улыбался, я улыбалась в ответ, и впервые за последние дни мы были так расположены друг к другу.

В тот день, перед встречей с Артемом, между нами появилась какая-то близость, но спустя всего несколько часов разрушилась.

После свидания с бывшим возлюбленным я ввалилась в квартиру почти в невменяемом состоянии. Олег поджидал меня и помог раздеться, затем провел на кухню и небрежно осведомился:

– Ну, и как прошла встреча?

– Он сказал, что любит меня, – сдавленно прошептала я, – умолял вернуться с ним в Заозерск и начать всё сначала.

– А ты?

Меня стал бить озноб, но я все же ответила:

– Сказала, что вернемся к этому разговору через год.

Олег криво усмехнулся:

– Через год? Это из-за нашего договора?

И тут у меня началась настоящая истерика. Я кричала: «Ну, не знаю я! Не знаю! Я не могу вот так – взять и всё забыть!» Он стал говорить что-то успокаивающее, напоил меня чаем, и я немного пришла в себя, но с темы не сворачивала:

– Он сказал, что не заметил, как у них деловые отношения перешли в личные, – всхлипнула я. – Скажи, разве так бывает?

– Бывает, – не задумываясь, ответил он, – но тут, думаю, другой случай. Скажи, его передача уже состоялась? – Я кивнула. – Тогда всё понятно – либо он стал звездой и почувствовал свою незаменимость, либо провалился и решил красиво выйти из неудобного положения.

Я ничего не понимала:

– О чем ты?

– Эта его подружка большой начальник на телевидении, – не глядя на меня, пояснил Олег, – видимо, твоему другу пришлось пустить в ход всё свое обаяние, чтобы получить авторскую программу на главном городском канале.

Я никак не могла поверить его словам.

– Ты врешь! Откуда тебе известно, кто она такая?

Оказывается, когда у него брали интервью на заозерскомтелевидении, в студии появилась ОНА. Все сразу встали по стойке смирно и, выпучив глаза, с подобострастием уставились на нее. Она подошла к Олегу, представилась, мило поболтала о том, о сем, потом предложила вместе поужинать. Олег отказался, сославшись на то, что время до отъезда у него расписано по минутам. Отдав несколько указаний, она с достоинством удалилась.

Я никак не могла заподозрить Артема в корысти и с трудом выдавила:

– То, что она начальник, не отменяет того, что она женщина.

– Так-то оно так, – согласился Олег, – но ты мне скажи, как у него сложилось с передачей?

– Почти провалился, – нехотя признала я.

Он ничего не ответил, но по его виду было понятно, что ему ВСЁ ясно. Это меня ужасно разозлило, и свою обиду и разочарование я перенесла на него. С тех пор мы почти не общались, обходились минимумом слов, даже чай пили по отдельности. Я всё глубже погружалась в депрессию, меня перестали интересовать культурные новости, даже из дома выходить не хотелось. Я находила в интернете слезливые романы о любви и читала их до полного отвращения – к ним, к себе и к жизни в целом.