– Я об этом не осведомлена, – испуганно пробормотала миссис Трегар, спеша отмежеваться от произошедшего. – Я никогда не верила в то, что сэр Тревик хоть как-то причастен к убийству этого богатого джентльмена, что бы там ни сочинял Полуин.

– Рад это слышать, – сухо отозвался Освальд. – По возвращении сэр Ганнибал подаст в суд на всех, кто порочил его честное имя. Кроме того, он будет настаивать на том, чтобы главу погромщиков арестовали.

– Его зовут Анак, – сообщила миссис Трегар.

– Кто такой этот Анак?

– Все знают его, господин Форд. Его мать – старая ведьма.

– Что за предрассудки, миссис Трегар!

– Это правда, сэр. Анаком его нарекли соседи. А его мать, миссис Карни, живет возле карьера и зарабатывает на жизнь гаданием. Так вот, Анак работает в карьере. Он-то и подбил людей прийти к дому сэра Ганнибала.

– Смутьян. В таком случае его ждет тюрьма, миссис Трегар. Такие выходки не проходят безнаказанно, а всем остальным, мэм, вы можете передать, что сэр Ганнибал Тревик невиновен, так как находился на празднике, когда совершилось преступление. Но главное – у него не было мотива для убийства, так как деньги передавались ему лишь на время, на хранение до брака дочери.

– Вы в этом уверены? – усомнилась хозяйка.

– Да, и вам лучше об этом всем сообщить.

– Пожалуй, я так и сделаю. Убеждена, что вы очень добрый человек, если так защищаете сэра Ганнибала даже после того, как расстроился ваш брак с мисс Дерикой.

– Мы пока не расстались, – сухо заметил адвокат. – Сэр Ганнибал желает, чтобы его дочь вышла замуж за сына господина Боуринга, но сама мисс Дерика против этого союза.

– И то верно. Достаточно взглянуть на такого симпатичного господина, как вы. И все же, неужели ей и в самом деле придется выйти замуж за этого сумасшедшего Моргана Боуринга?! – воскликнула миссис Трегар, опять всплеснув руками. – Ведь это ужас какой-то!

– А вы хотели бы, чтобы мисс Дерика вышла замуж за меня? Только честно?

– Конечно. Я знаю вас много лет, а Дерика – милая, добрая девушка.

– Тогда, миссис Трегар, вы очень мне поможете, рассказав всем, что сэр Ганнибал невиновен по тем причинам, какие я вам только что изложил. А сэр Тревик… Он будет знать, что я его защищал, и, вероятно, все-таки позволит мне жениться на мисс Дерике. Вы понимаете?

– Да. Но вернет ли он при этом деньги?

– Думаю, найдется некий компромисс, – легко заверил ее господин Форд, не желая говорить слишком много. – Однако в ваших силах посодействовать мне и мисс Дерике, мэм. Вы же знаете, как это сделать.

Хозяйка отеля энергично закивала. Она была готова послать за Полуином и распространить по городку новые сплетни.

Адвокат откинулся на спинку стула и отхлебнул кофе, уверенный, что поступил как нельзя лучше. Едва только люди начнут верить, что сэр Ганнибал невиновен, едва они услышат, что он намерен защищать свое доброе имя, скандал утихнет сам собой. Правда о непричастности баронета к убийству дойдет и до рабочих, и он сможет возвратиться в свои владения. В целом план казался удачным, и, сложись все именно так, сэр Тревик вскоре вернулся бы в местное общество.

Иосия Полуин, нисколько не колеблясь, откликнулся на записку. Через полчаса он появился в номере господина Форда – невысокий робкий мужчина с бесцветными глазами и округлым белым лицом, напоминающим полную луну. Он был одет в плохо сидящий черный костюм и выглядел совершенно безвредным человеком. «У любой овцы больше духа. Очень странно, что сэр Ганнибал нанял такого глупца, – подумал Освальд. – Да он и с парой тарелок не управится». Под проницательным взглядом молодого адвоката Полуин чувствовал себя неловко, переминался с ноги на ногу, крутил в руках кепку и ждал, что ему скажут.

– Мистер Полуин, – бодро начал Освальд. – Что за небылицы вы рассказываете о вашем работодателе?

– Какие небылицы, господин Форд? – спросил Полуин тихим испуганным голосом.

– Ну как же! Будто бы сэр Ганнибал покинул свой особняк на мопеде в тот день и примерно в то время, когда погиб господин Боуринг.

– Простите, сэр, – кротко ответил управляющий. – Я ничего такого не говорил. Я ни в чем не обвинял сэра Ганнибала и не имею ко всему этому никакого отношения. Однако должен подтвердить, что в тот день я своими глазами видел, как сэр Тревик ездил на мопеде. Я встретил его на дороге.

– На той, где было совершено убийство?

– Нет, на другой, той, которая проходит за холмом.

– Тогда, чтобы добраться до того места, где стоял гранитный камень, в который врезалась машина Боуринга, сэру Ганнибалу пришлось бы карабкаться по крутому склону холма.

– Я никогда не настаивал, что он это сделал.

– Зачем же вы вообще об этом заговорили? Что вас вынудило?

Иосия какое-то время молчал, словно колеблясь, продолжать ли ему.

– Вот как все было, сэр, – неуверенно выдавил он. – Я шел по дороге на встречу с миссис Карни…

– Матерью Анака?

Полуин быстро поднял глаза на адвоката, а потом снова опустил их.

– Да, сэр. Она – бедная женщина, к которой я иногда захожу, чтобы немного ее утешить. Ее сын Анак трудится в карьерах, которые сэр Ганнибал позволил разрабатывать господину Боурингу. В тот день я был у миссис Карни и возвращался домой. И как только я выбрался из города, то встретил сэра Тревика на его мопеде. Он спросил меня, видел ли я господина Пенрифа – приятеля мисс Стреттон. Они покинули праздник, и сэр Ганнибал последовал за ними, чтобы передать мисс Стреттон письмо. Я сказал, что не видел их.

– Понятно, – усмехнулся Форд. – Они поехали по первой дороге, миновали будущее место преступления еще до того, как был сброшен камень, и потом, услышав выстрел, вернулись. Что дальше?

– Сэр Ганнибал объяснил, что хотел бы передать письмо мисс Стреттон. Он вручил его мне, а сам отправился назад на праздник. Я поехал на его мопеде по второй дороге…

– А как же сэр Ганнибал? Пешком?

– Да. По крайней мере, он мне так сказал.

– Значит, это вы догнали мисс Стреттон и господина Пенрифа?

– Нет, сэр, я двигался не по той дороге. Я сел на мопед сэра Ганнибала, доехал до дома Пенрифа, где остановилась мисс Стреттон, и положил письмо в почтовый ящик. Потом я вернулся.

– По той же дороге?

– Да, сэр. Я возвратился в дом сэра Ганнибала, и некоторые из слуг сильно удивились, что я ехал на мопеде хозяина. Я растолковал им, в чем дело…

– История совершенно ясная и полностью реабилитирующая сэра Тревика.

– Прошу прощения, но Анак…

– Что Анак?

– Он заявил, что видел сэра Ганнибала неподалеку от карьера, где произошло убийство.

– Видел у карьера? А когда Анак говорил об этом? – спросил Форд и в изумлении уставился на кроткого управляющего, не веря своим ушам; он был явно не готов к такой неожиданной информации.

– На днях, – спокойно ответил Полуин. – Я ничего никому об этом не сообщал и прошу заметить, господин Форд: я никогда не обвинял сэра Ганнибала. Все, о чем я обмолвился тогда, – это что сэр Ганнибал уехал из особняка на мопеде. Я не ожидал, что госпожа Крент, воспользовавшись моими словами, сочинит целую историю, чтобы очернить моего хозяина.

– То есть вы, мистер Полуин, все-таки знали про обвинение вашего нанимателя?

– Да. Это никакая не тайна. Миссис Крент ни от кого не скрывает своего мнения, что это сэр Тревик убил господина Боуринга. Раньше она всем это внушала, но в последнее время, похоже, поутихла.

– Совершенно верно, – подтвердил адвокат, вспомнив о взятке, которую посулили злобной экономке. – В сердцах, не подумав, миссис Крент наболтала много ерунды. Вы же сами отлично понимаете, что, отдав вам мопед и повернув назад пешком, сэр Ганнибал никак не мог оказаться на месте преступления.

– Если бы он пошел через пустоши, то сумел бы.

– Так вы намекаете…

– Ни на что я не намекаю, сэр! – поспешно заявил Полуин. – А вот Анак и в самом деле утверждает, что видел сэра Ганнибала неподалеку от места убийства арендатора. Как только он сообщил это рабочим, те и двинулись громить особняк мистера Тревика.