Случившееся сильно подкосило Сиерру и ее самообладание. Сложно делать вид, что ты в порядке, когда на самом деле буквально разваливаешься изнутри. Единственный вывод, который девушка сделала на основании своего опыта заключался в простой истине: любовь — это зло. Это не чистейший дар свыше, это нечто ужасное, что приносит в жизнь только боль и фатальные разрушения, оставляя после себя руины. Все, чего Сиерра теперь хотела — больше никогда никого не любить и не подпускать настолько близко, что в итоге эта близость уничтожит те крошечные остатки, что с таким трудом удавалось склеивать. Она находила утешение лишь в Эване, контролируя свои чувства, но этих чувств и не было. Сиерра просто пряталась за его широкую спину, как будто он мог решить все ее проблемы. Но ей нравилось хотя бы то, что Розье не создавал ей новые, он просто был рядом и принимал ее — разбитую и поломанную девочку.

— Почему он это сказал? — как-то спросила она, когда в очередной раз лежала в сильных объятиях.

— А почему не должен был? — удивился Розье. — Ты привыкла, что в мире все крутится вокруг тебя, и все должны наплевать на свои чувства, чтобы не ранить твои. Это эгоцентризм, детка.

Сиерра привстала, опираясь на локоть, и уставилась на собеседника. Ее брови были хмуро сдвинуты, и она по-прежнему не верила, что юноша сказал это всерьез.

— Что с твоим настроением, Розье? К чему этот выпад в мою сторону?

Эван некоторое время изучал ее мрачным взглядом, но вскоре глаза его прояснились, словно одним только усилием воли он заставил себя это сделать.

— Я просто хотел сказать, что твой друг — тоже живой человек, как бы мне не хотелось это признавать, — скривился он. Сиерра расслабилась и легла обратно.

— Я не считаю себя центром вселенной, — тихо проговорила она. — Просто, если человек говорит, что отпускает ситуацию и может при этом жить дальше, так и должно быть. Если ты не можешь обуздать свои чувства, просто откажись от другого человека и даже дружбы с ним, но не обманывай ни себя, ни других.

— Ты думаешь, Блэк, это так просто? Взять и отпустить человека?

— Не просто, — согласилась она, вспоминая о Перси. Когда его лицо возникло у нее перед глазами, она сильно зажмурилась, прогоняя наваждение. — Но у тебя откуда такие глубокие познания?

— Я просто кое-что понимаю в психологии людей. — Он провел пальцами по всей длине ее руки. — К тому же, я наблюдательный. А чувства — это не мое.

Сиерра вздохнула.

— Хотела бы и я также: ничего не чувствовать.

Эван усмехнулся и промолчал.

Подготовка к итоговым экзаменам шла полным ходом. Сиерра все чаще засиживалась в библиотеке, поставив перед собой цель стипендиального обучения, хоть деньги теперь и появились, но хотелось доказать себе абсолютную возможность одолеть любое препятствие. Это качество она все же переняла у Перси, потому что еще год назад ничто бы не заставило ее променять чудесный погожий денек на унылые стены библиотеки.

Солнечные лучи непривычно ярко освещали коридор, прогоняя тьму даже из самых потаенных уголков. Сиерра даже зажмурилась, когда один луч настойчиво сверкнул ей прямо в глаз. Свежий, но теплый апрельский ветерок задувал в распахнутые окна и игриво касался кожи. Девушка на мгновение остановилась, залюбовавшись на спешно зеленеющую поляну у Черного озера; еще чуть-чуть — и можно будет забросить пыльное и душное помещение библиотеки, занимаясь учебой на свежем воздухе. Как это было год назад.

— Ну и ну! Кого я вижу? — послышался насмешливый женский голос. Сиерра резко обернулась. — Мы совсем тебя потеряли: то спишь с книжками, то с Розье…

Алисия холодно улыбнулась. Острый взгляд голубых глаз пронзил девушку насквозь.

— А ты все давишься желчью, — парировала Сиерра, ухмыльнувшись. — Это все потому, что никак не удается прыгнуть в постель к Джорджу? Наверное, очень неприятно, когда красивые мальчишки тебя не выбирают. Хотя откуда мне знать?

Сиерра засмеялась, когда увидела, как лицо Алисии перекосилось. Спиннет никогда не была красавицей, но и уродиной ее тоже не назвать. Вполне миловидное, но слишком вытянутое лицо, острые скулы, далеко посаженные от носа ярко-голубые, почти синие глаза, тонкие губы, но заразительная улыбка. Есть люди с заразительным смехом, а Алисия умела одной лишь своей улыбкой заставить улыбнуться другого человека. У нее были белые волосы до плеч и аккуратная прямая челка, которая, отрастая, делала свою обладательницу похожей на болонку. Алисия значительно выше Сиерры: примерно на пол головы, ее стройное, подтянутое тело было плодом усиленных тренировок и нескольких лет игры в квиддич.

Алисия приблизилась к сопернице, глядя на нее уже сверху вниз, будто ощущая превосходство.

— Тебе это забавляет, да? Играть с чувствами людей, а потом смотреть, как они ради тебя расшибают лбы?

Блэк склонила голову вбок и иронично вскинула брови.

— Меня забавляешь ты и твои жалкие попытки привлечь к себе хоть немного внимания. Ты жалкая, Спиннет.

Алисия усмехнулась.

— И это я слышу от слизеринской шлюхи, чей папаша — грязный убийца, а вся семейка — чокнутые выродки с манией величия. Похоже, все Блэки не дружат с головой, да?

Сиерра не сдержалась. Она могла вынести любое оскорбление в адрес себя самой, но, когда касались отца, девушка теряла контроль. Ее верхняя губа по-волчьи дернулась, и это не было предупреждением к еще возможному отступлению. Отступать было больше некуда. Сиерра сжала руку в кулак и, вложив всю свою ненависть и боль, ударила Алисию в нос. Раздался оглушительный хруст. Кто-то из очевидцев ахнул. Алисия закричала, схватившись за сломанный нос, из которого тут же хлынула кровь. Она заливала ей рот и окрашивала в алый цвет зубы. Алисия медленно выпрямилась, а затем, издав яростный вопль, кинулась на оппонентку. Девушка вцепилась ей в волосы и мотала из стороны в сторону в надежде ударить об стену. Сиерра, растерявшись на долю секунды, быстро взяла себя в руки и стала колотить ее по животу, пока та, взвыв от боли, не отпустила ее.

— Сдохни, сука! — прохрипела Спиннет и наотмашь дала Сиерре жгучую, болезненную пощечину. Ее кольца были перевернуты камнями к ладони, и поэтому теперь на разъяренном лице Блэк красовалась глубокая царапина от глаза до верхней разбитой губы.

Сиерра медленно провела рукой по кровоточащей ране на лице, внимательно осмотрела следы крови на кончиках пальцев, а затем сделала глубокий вдох и перевела взгляд на Алисию. Она размяла шею с характерным хрустом и, окончательно потеряв контроль, кинулась на блондинку. Их тела скрутились в бессвязный клубок ненависти, презрения и ярости: они катались по полу, вырывали друг другу волосы и били, куда придется, выкрикивая в адрес друг друга проклятия. Когда девушек с огромным усилием оттащили друг от друга, Алисия огляделась по сторонам и, оценив ситуацию, тут же притворилась, что теряет сознание. Ее падающее тело успел подхватить какой-то когтевранец и, кивнув приятелю, они вместе понесли ее в больничное крыло. Сиерра гневно сплюнула кровью на пол.

— У нас, в Дурмстранге, за такие выходки следует очень суровое наказание, — будничным тоном сообщил Густав. Сиерра перевела на него колючий взгляд.

В этот момент, как по мановению волшебной палочки, возникла Минерва Макгонагалл. Полы ее черной мантии гневно развевались при каждом торопливом шаге.

— Что здесь произошло? — спросила она, цепляясь взглядом то за гриффиндорку, то за воспитанника Дурмстранга. — Я видела, как мисс Спиннет в полубессознательном состоянии тащили в лазарет!

— Она прикидывается, — фыркнула Сиерра. — Еще десять секунд до этого дралась, как разъяренная горилла.

Густав прыснул, но под строгим взглядом женщины вернул своему лицу прежнюю строгость.

— Вам тоже необходимо в больничное крыло, мисс Блэк, но потом сразу же в мой кабинет!

— Мне не нужна медицинская помощь, профессор. Давайте сразу к делу.

Несколько секунд Макгонагалл изучала ученицу взглядом, а затем коротко кивнула.