Когда Сиерра вышла во двор, солнце уже садилось, заливая красно-золотым заревом сочный луг и окрестный лес. Ветер заключил ее в свои по вечернему прохладные объятия, остужая разгоряченную от испарины кожу. Втянув поглубже сладкий аромат цветочно-фруктового лета, девушка зажмурилась, подставляя лицо последним лучам солнца.

— Дорогая, ты почему здесь одна? — спохватилась хозяйка дома, выглядывая в окно кухни.

— Здесь очень красиво, — честно призналась она. — Напоминает мне о доме.

Поджав губы, Молли заторопилась выйти к Сиерре и встала рядом, кухонным полотенцем отмахиваясь от навязчивой мошкары.

— В Касл Комб вокруг сплошной густой лес, шумные реки и тихие озера, — продолжила она. — Иногда мне не хватает этого среди идентичных коттеджных домов с белыми заборами и аккуратными лужайками.

— Ты можешь приходить сюда, когда захочешь, теперь ты желанный гость в нашем доме.

Сиерра подарила женщине солнечную улыбку.

— Спасибо, миссис Уизли.

Молли нравилась эта темноволосая упрямая девочка, которая выглядит колючей лишь с виду, а внутри нее прячется одинокий недолюбленный ребенок, так отчаянно ищущий тепла.

— Ну, что думаешь? — с некоторой долей волнения спросил Перси, когда они шли по узкой тропинке.

Солнце окончательно ушло на покой, уступая свое место бледному полумесяцу и россыпи звезд, которые в такой глуши были видно так отчетливо, будто каждая из них мерцала и игриво подмигивала.

— У тебя классная семья, я бы хотела, чтобы у меня была такая же, — искренне призналась Сиерра.

— Считай, что она у тебя есть.

— Это предложение? — засмеялась она, а затем щелкнула Перси по носу. — Я шучу, не напрягайся.

— Мне незачем напрягаться, — пожал плечами он. — Скоро я получу первую зарплату и планирую снять на нее квартиру в Лондоне. Составишь мне компанию?

— Перси Уизли, ты слишком торопишь события! — хохотала она. — Но я с радостью буду гостить у тебя.

Перси очень смутил и одновременно расстроил такой смешливый и при этом строгий ответ на простой вопрос. Однако он незаметно потряс головой, выгоняя разные глупые мысли.

— Необязательно меня провожать до двери, я уже взрослая девочка, и еще в марте в совершенстве овладела навыками трансгрессии.

— Сириус Блэк все еще на свободе, поэтому мой долг — удостовериться, что ты в безопасности. И мне не нравится, что ты будешь этой ночью совсем одна.

— Как ты тонко напрашиваешься, — веселилась Блэк.

— И вовсе ничего такого, — буркнул юноша. Сиерра встала на носочки и оставила нежный поцелуй на его губах. — Может, останешься здесь?

— Если ты не предлагаешь мне свою постель, то, пожалуй, откажусь.

Перси усмехнулся и покачал головой. Взявшись за руки, они трансгрессировали к белоснежной ровной ограде просторного двухэтажного дома Тонкс. Юноша проводил Сиерру долгим взглядом и не уходил вплоть до того, когда в ее спальне загорится свет. А потом он еще долго бродил по незнакомым улицам, фантазируя на тему своего безоблачного будущего, в котором, несомненно, всегда фигурировала Сиерра Блэк.

========== Глава 15 ==========

Август ворвался в жизнь Сиерры без размаха и привычной эксцентричности. Она получила короткую весточку от отца, в которой он убеждал ее в своей безопасности и настойчиво просил присматривать за Гарри. Вздохнув, девушка аккуратно сложила мятый испачканный какими-то кляксами пергамент, и убрала его в ящик письменного стола. Сиерра знала, что по правилам его надо было сжечь, но рука так и не поднялась на единственное и такое ценное послание от отца.

Спустившись к ужину, она привычным жестом согнала со своего стула Локи, который, издав недовольный звук, с шумом спрыгнул на пол, чуть не угодив под ноги Андромеде, в руках которой была тарелка с запеченной индейкой.

— Мерлин, Сиерра, опять твой кот путается под ногами! — возмутилась та, едва не потеряв равновесие. — Ты вообще спросила нас, готовы ли мы жить с этим троглодитом?

Нимфадора засмеялась и отправила в рот тонкий кусок сыра.

— Брось, ма, Локи классный!

Вместо ответа женщина фыркнула. Трапеза началась под привычные будничные разговоры, в которых Сиерра не любила принимать участие. Поэтому она старалась быстрее жевать, а часть птицы отщипывала и незаметно бросала под стол, где их и ловил хитрый низзл.

— Жаль, что из-за смены я не смогу попасть на чемпионат мира по квиддичу! — заныла Дора, сменив цвет волос на синий. — Четыре года ждала, а в итоге пропущу его.

— О, твой отец расскажет все в мельчайших подробностях, — ехидно заметила Андромеда. — Или попроси Сиерру, хотя я искренне считаю, что не стоит сейчас привлекать к себе внимание.

— Мы же решили уже, что папа не виновен! — воскликнула она, вспоминая сложный и долгий разговор тети с Альбусом Дамблдором. Женщина устало вздохнула.

— И все-таки…

Гневно хмыкнув, Сиерра откинулась на спинку стула. После того, как невиновность Сириуса стала известна, жить с Тонксами стало труднее. Андромеда то и дело нервничала и воспринимала все упоминания о кузене с недоверием, а Сиерра слишком акцентировала внимание на этом, мечтая лишь о жизни рядом с отцом.

В один из пасмурных, но теплых дней Сиерра шла вдоль досконально изученных улочек Касл Комб. Пользуясь возрастом, при котором можно пользоваться магией и трансгрессировать, она решила в одиночку наведаться к могиле матери.

Кладбище этого богом забытого городка было в кошмарном запустении: ржавые прутья ограды, провалившиеся могилы с утопленными крестами и надгробиями, чуть ли не до конца уходившими под слой стылой воды. Всех этих людей или забыли, или их просто больше некому навещать. От этого места веяло тоской и скорбью больше, чем где-либо еще. Редкие птицы, неуютно устроившиеся на ветках деревьев, в основном сидели молча, словно не желая нарушать гнетущее молчание мертвых. И только ветер колыхал листья, и их шелест создавал скудное подобие жизни.

Когда нужное надгробие было найдено, Сиерра присела на корточки и легким касанием руки смела сухие ветки и гнилые листья, а затем, взмахнув палочкой, распустила роскошный венок из белых лилий, что так нравились маме. Теперь их сладкий аромат наполнял каждый потаенный участок кладбища, разносимый вокруг услужливым порывом ветра.

Сиерра бережно коснулась выгравированного имени и даты под ним, и, казалось, холодный шершавый камень ответил ей легкими импульсами тепла.

София Монро

1957 — ∞

Этот символ бесконечности в конце вселял надежду, что однажды мы все встретимся, и смерть — это конец, это лишь новое начало, следующая ступень, сокрытая вуалью тишины.

— Привет, мам, — тихо произнесла девушка. — Давно мы не виделись.

Она замолчала, словно действительно ожидала ответа, но не отзвучавшие слова подхватил августовский ветер и унес куда-то ввысь.

— Я пришла сказать, что папа не виновен. Возможно, ты это и так знала, но, будь уверена, мне тоже стала известна истина. Однако он еще не оправдан, но это дело времени: я приложу все свои силы, чтобы помочь ему вновь обрести семью. Свою семью.

На последних словах ее голос дрогнул, и Сиерра опустилась на колени, склонив голову вниз, словно в молитве, а на самом же деле просто прятала горячие слезы, хотя сама и не знала от кого.

— Я знаю, мам, что и тебя предали. И, клянусь, я поквитаюсь со всеми, кто прямо или косвенно причастен к твоей смерти и разрушении нашей семьи. Если для этого понадобится стереть полмира в порошок, я готова, мам, слышишь?

Она подняла глаза к небу, будто таким образом действительно могла увидеть красивое лицо матери, ее добрые глаза и задорную улыбку.

Посидев еще немного, Сиерра отряхнули колени и пошла прочь, даже не оглядываясь. У нее возникло желание наведаться в гости к Максу, но настроение было более чем паршивым, поэтому, трансгрессируя, Блэк мысленно пообещала, что обязательно сделает это в следующий раз.

В утро перед чемпионатом Сиерра педантично собирала дорожный рюкзак, стараясь не забыть все, что ей может пригодиться, а на видное место пристроила небольшую коробочку, перевязанную красной лентой. Внутри находился подарок для Перси, который именно в этот день, двадцать второго августа, праздновал свое восемнадцатилетие. Девушка понятия не имела, как вручить ему подарок, прекрасно зная, что он вынужден будет сопровождать на матч Барти Крауча. Вздохнув, она застегнула молнию и водрузила рюкзак себе на плечи.