— Не позволяй страху управлять тобой, — ответила Сиерра.

— Что, если однажды я стану на него похож? Стану плохим?

Девушка улыбнулась и сжала его руку.

— Это невозможно, Гарри. Ты уже выбрал сторону, и никому в этом мире не под силу это изменить.

Гарри благодарно улыбнулся и чуть сжал ее пальцы в ответ.

Когда Сиерра возвращала все свое внимание к тарелке, поймала напряженный взгляд Джинни. Оказавшись пойманной с поличным, девчонка тут же встрепенулась и отвела взгляд, делая вид, что заинтересована очередным диалогом между братьями.

Джордж же был в этот вечер сам не свой. Шутки лились из него неустанным потоком, и сам он словно бы нарочно пытался быть в центре всеобщего внимания, но лишь заметив его короткие переглядывания с Гермионой, Сиерра внезапно для себя поняла, что Джордж вовсе не хотел сегодня быть в центре внимания у всех. Он хотел быть в центре внимания Гермионы Грейнджер.

Окончательно в этом убедиться удалось той же ночью. После ужина Сиерре совсем не хотелось спать, поэтому она решила спуститься в гостиную: вдруг там еще остались такие же полуночники. Внизу никого не оказалось, но, когда девушка уже собиралась возвращаться, услышала два приглушенных голоса со стороны балкона. Коря себя за излишнее любопытство, Сиерра выглянула наружу и, к своему удивлению, увидела там Джорджа и Гермиону: они негромко о чем-то переговаривались, почти всегда улыбались, а щеки девушки предательски горели. Можно было бы сказать, что от мороза, но обратное было очевидно. Сиерру внезапно поразило, словно молнией, осознание, как чертовски органично они выглядят рядом, будто бы так и было задумано изначально. Пропустив болезненный укол зависти, девушка опомнилась и спешно ретировалась, мысленно ругая себя за свой длинный нос, а на лестнице лицом к лицу столкнулась с Сириусом.

— И чего это ты не спишь? — усмехнулся он, покачивая стаканом с виски.

— Не хочется. — Она пожала плечами.

— Что ж, тогда составишь мне компанию?

И Сиерра знала, что лучшего собеседника ей не сыскать. Сириус довольно долго молча разглядывал свою дочь, упорно делавшую вид, что с ней все нормально, но в итоге не смог сдержать тяжелый вздох.

— Что не так, Сиерра?

Сначала она хотела отпереться и сказать, что все в порядке, но кому сейчас нужны эти притворства?

— А что так, папа? — Девушка грустно улыбнулась и уперлась в него взглядом, готовясь загибать пальцы. — Мой бывший — тот самый, который подонок, нашел девушку и выглядит вполне счастливым. Я непонятно зачем нахожусь в этом долбанном министерстве, являясь при этом полностью бесполезной. Вновь доверившись человеку от собственного одиночества, я получила нож в спину. Да еще у Джорджа с Гермионой какая-то… химия.

Сириус хрипло рассмеялся.

— Сдается мне, что все до Джорджа и Гермионы ты уже пережила. Ревнуешь?

— Нет. — Девушка покачала головой. — Я хочу, чтобы он был счастлив. Джордж заслуживает этого, как никто другой. Просто… мне грустно.

Мужчина пересел на диван рядом с дочерью и крепко обнял ее одной рукой. Прикрыв глаза, девушка положила голову ему на плечо.

— В Рождество нельзя грустить. Однажды ты встретишь достойного человека, а не весь этот твой цирк уродов.

— Не хочу никого встречать, — буркнула она, поудобнее устраиваясь в объятиях отца. — Буду всю жизнь жить с тобой.

Сириус засмеялся и сделал глоток виски.

— Не подумай, что я этому не рад, но все же хотелось бы однажды оторваться на твоей свадьбе.

— Ты точно будешь самым крутым отцом невесты, — весело улыбнулась Сиерра и подогнула под себя ноги.

— Я бы, знаешь, каждого, кто сделал тебе больно, сделал бы покойником.

От такого серьезного тона девушка подняла удивленный взгляд.

— Хотя, — он усмехнулся, — уверен, ты справишься с этим ничуть не хуже.

— Последнее слово всегда остается за мной, — ухмыльнулась она.

Некоторое время они сидели в тишине: Сириус методично пил виски, а Сиерра задумчиво вглядывалась в жадные языки пламени, что любовно обволакивали догорающие в камине паленья. И ведь любовь, думалось ей, работает по такому же принципу: жадно, ревниво и фатально сжигает после себя дотла все.

— Скоро год, как умерла Вальбурга… — зачем-то произнесла Сиерра. Сириус замер на мгновение, а затем одним глотком осушил весь бокал.

— Она сама же себя и отравила злостью и ненавистью — туда ей и дорога.

— Пап, — с укором произнесла она. — На закате жизни она сожалела о многих своих поступках и, судя по всему, очень любила тебя — больше, чем кого-либо.

— О, ну да, — фыркнул он и отстранился, чтобы наполнить стакан. — Особенно любила, когда вопила, рассыпалась в оскорблениях и била меня по щекам. Видимо, надеялась, что это поможет сбить мою спесь. Не помогло.

— Ты будешь злиться на мертвого человека, который раскаивался в содеянном?

— Это она тебе так сказала? — Мужчина развеселился. — Нашла кому верить. Эта чокнутая женщина была королевой лжи. Она, можно сказать, целиком состояла из лжи, злобы, ненависти и презрения. Эти чувства, отравляя, перерождаются в настоящие недуги. Так что Вальбурга Блэк сама себе вырыла могилу.

Сиерра молчала, не зная, что на это сказать. Та женщина, которую она видела, не была похожа на образ, что описывал отец, но он знал ее дольше и, возможно, был прав.

— О какой любви может идти речь, если она выжгла мое имя на семейном древе?

О фатальной, разрушительной силе любви, которая сметает все на своем пути, думала она, но озвучивать догадку не стала. Хватит на эту ночь грусти.

А на следующий день в дверях дома на площади Гриммо появилась улыбающаяся Кира Купер. Она стряхнула с волос навязчиво насевшие снежинки и кинула рюкзак на пол. Сиерра застыла на месте, словно ее пригвоздили к полу.

— Сюрприз, сучка! Не ждала?

Вместо ответа Сиерра сорвалась с места и с такой силой заключила подругу в объятия, что та удивленно ойкнула, но тут же обняла в ответ, с удовольствием жмурясь.

— Ты меня сейчас раздавишь, — засмеялась она.

— Почему ты не сказала, что приедешь на Рождество? — возмутилась Сиерра и несильно ударила Киру кулаком в плечо.

— Я до последнего не знала, отпустят ли меня…

— Ты как будто в тюрьме была, — фыркнула Блэк. — Снимай куртку и пошли на кухню, миссис Уизли и ребята будут рады тебе.

— Ну почти в тюрьме, — невесело улыбнулась Купер.

Сиерра нахмурилась, но решила приберечь разговоры на позднее время.

Все были рады появлению подруги, а Молли тут же принялась накладывать ей горы еды в тарелку, попутно расспрашивая об игре в Калифорнийских ястребах. Казалось, будто бы девушке совсем не хотелось это обсуждать.

— Ма, ну что ты налетела на Купер? Дай ей передохнуть, — усмехнулся Джордж, уловив атмосферу. Та подарила ему благодарную улыбку и изо всех сил избегала взгляда Фреда.

— А мне интересно, — хмыкнул Фред. — Надо же знать, не зря ли она кинула нас всех ради этих голубей.

Кира подняла на него хмурый взгляд и кривовато улыбнулась.

— Если бы ты ответил хоть на одно мое письмо, то мог бы и раньше об этом спросить.

Джордж присвистнул, нахально уселся на стул поближе к брату и, выхватив у него зеленое яблоко, приготовился с интересом слушать.

— А я отвечал, — хмыкнул он. — Только вот, видимо, совы замертво падали по пути в твою Америку.

— Странно! — делано удивилась девушка. — В Англии совы пошли какие-то дохлые что ли? Мои ведь письма доходили, верно, Джордж?

Тот активно закивал и с удовольствием откусил внушительный кусок от украденного яблока.

— Говнюк, — шикнул на него Фред.

Затем, с радостью избегая напряженной энергетики рядом с Фредом, Кира познакомилась с Сириусом. Мужчина, в свою очередь, тоже был крайне рад знакомству с лучшей подругой своей дочери. А с наступлением сумерек девушки, прихватив бутылку виски из запасов Сириуса, закрылись в комнате и приглушили свет. Сиерра разлила янтарную жидкость по стаканам и зажмурилась, когда та обожгла ей горло, согревая все внутренности.