– Так проще не сбиться с дороги.

– А что есть заблудиться, как не сойти с намеченного курса? Почему всегда надо идти в заведомо известное место? Так никогда ничего нового не откроешь. Все твои дороги никуда не ведут. Ты остаешься на месте, идешь, тратишь на это уйму сил, но какой в этом смысл? Подумай об этом.

Он развернулся и ушел в коридор. Я услышала, как хлопнула одна из дверей. Его мысль была интересной, но пугала. Чем? Он прав, она пугала новизной.

Может, стоит ему довериться, пустить все на самотек? Момент для этого удачный. Он ведь уедет, а там все как-нибудь само разрешится. Я подошла к окну, уже наступил вечер. Я с интересом разглядывала пейзаж, теперь меня не пугала высота, ведь она была где-то там, за окном, а не прямо перед носом. Дом стоял на пригорке, и перед ним простирался новый микрорайон. Половина его еще была покрыта лесом. Так причудливо смотрелись новенькие высотки вперемешку с участками то ли еще не вырубленных, то ли специально оставленных деревьев.

Вернулся Остин с чаем.

– Давай выпьем чая и посидим у камина.

Остин сложил дрова, добавил к ним немного бумаги, чиркнул спичкой, и через несколько минут пламя весело потрескивало, наполняя комнату уютом. Мы стащили с дивана одеяло и постелили на полу. Пили чай. Я совсем расслабилась и уже начинала подумывать, а не пора ли поужинать. Не одну меня посетила такая мысль. Остин отставил чашку и спросил:

– Закажем пиццу? Или что-нибудь еще? Ты как?

– Если честно, мне все равно. Я просто хочу есть.

– Тогда пиццу. С чем любишь?

– Со всем. Ну, то есть, чтобы было всего и побольше. Только без морепродуктов.

– Хорошо.

Он взял телефон, растерянно покрутил его в руках и добавил:

– А номера, случаем, не знаешь? Хотя нет, не надо, сейчас через интернет закажу.

Лориан

Мое рыжее ненастье, ты ворвалась в мою жизнь и поставила все с ног на голову. Словно в моих руках оказался ключ, который подходит сразу к двум дверям, но я должен выбрать лишь одну из них. Я уже был не в силах оторваться от ее жгучей жизненной силы.

Этот день длился бесконечно долго из-за того, что я понял, что влюбился в Лейлу. В шаге от цели я засомневался. То чувство, что теперь согревало меня изнутри, было совсем живым и осязаемым. Теперь понятно, почему во имя любви столько всего происходит.

Убедить себя, что то, что делает для меня Остин, намного важнее всего этого, удалось, только сердце все равно предательски щемило и говорило, что я упускаю самое важное. Я не мог отказаться ни от одной из целей, я запутался.

Прошлая встреча с Остином изменила многое. Он нашел человека, который может что-то знать. Я не смею теперь заводить отношения, когда все может внезапно оборваться. Эта подлая чувствительность, она подводит меня… опять. Но что делать? Заведи я отношения с Лейлой, потом придется с ней расставаться, причинять боль нам обоим. Пусть лучше будет просто упущенный шанс.

Нера

Через час мы получили горячую ароматную пиццу. Сели у камина. Ночь уже опустилась на город, и комнату озарял свет луны и огонь камина. Постепенно завязался непринужденный разговор о еде, привычках, семье.

– Откуда ты? – спросила я, беря очередной кусок.

Остин усмехнулся:

– Ну нет, развлекать подобными рассказами сегодня меня будешь ты. Раз уж меняешь мои планы…

Он замолчал. Отсветы пламени складывали узоры на лице, постоянно меняя его выражение.

– Хорошо. Я из небольшого городка, далеко отсюда. Название его тебе ничего не скажет. Там совсем другая жизнь. Тихая, спокойная и размеренная. Люди хорошие, просто очень консервативные. Я бы никогда оттуда не уехала, будь возможность, хоть малейшая, что я когда-нибудь впишусь в их общество. Но это невозможно, я бунтарка по натуре…

– А семья?

– Я по ним очень скучаю. Они тоже замечательные. Может, когда-нибудь они тоже сюда переедут.

– Что же их держит там?

– Ну… Я не единственный ребенок в семье. Нас трое.

Его бровь изогнулась.

– Да, и я средняя. Младший брат еще не окончил школу. Окончит – и, глядишь, отчим переведет свою фирму сюда. Мама давно готова переехать. Она переводчик, ей все равно, где переводить свои бесконечные любовные романы.

– А отец? Родной отец.

– Я не очень люблю, когда о нем спрашивают. Он бросил нас. Мама была очень молода, когда они встречались. Банальная история. Она была готова стать матерью, а он отцом – нет. Правда, он и теперь не готов. Уже несколько раз был женат, у меня даже вроде есть еще пара братиков или сестричек, не совсем в курсе. Ему все равно, что со мной.

Я замолчала и повернулась к Остину. Он с интересом смотрел на меня.

– Тебе ведь неприятно, что ты ему безразлична.

Он затронул тему, на которую я и не предполагала говорить, да и не хотела. Повисло молчание. Не было смысла врать, что мне все равно, а подтверждать, что тот человек, частью которого ты являешься, плюет на тебя, смысла не было. Вместо ответа я налила себе еще вина, которое мы заказали вместе с пиццей. Остин все еще смотрел на меня, и молчание становилось все тягостнее. Я уже почти допила бокал, когда он прервал молчание:

– Прости.

Я неопределенно развела руками. Несмотря на то, что он попросил прощения, горечь все равно осталась.

– Я редко говорю об этом откровенно… Когда мне было пятнадцать, я начала бунтовать, как и многие подростки. Мама решила, что смена обстановки мне поможет, и отправила пожить к отцу. Он тогда жил в соседнем городе. Он не отказал, но и рвения особого не выказывал. Я к нему переехала. Было оговорено, что я проведу у него летние каникулы и к началу учебного года вернусь к маме. Это были худшие каникулы в моей жизни. Сначала он решил, что меня непременно надо воспитывать. Как маленького ребенка. И началось. Ты поздно ложишься спать, много сидишь в интернете, не то ешь, не то пьешь, не так одеваешься… Ходячей гормональной бомбе только этого и не хватало. Я стала закатывать скандалы, обвинять его во всем, в чем только можно… Тогда он перестал обращать на меня внимание. Стал заниматься чем угодно, только не мной. Два месяца я провела в полной изоляции от общества. В этом городе знакомых у меня не было. Назвать общением то, что между нами было, трудно. В итоге я почувствовала себя игрушкой, которая не оправдала ожиданий, и ее убрали в чулан. С тех пор он мной не интересовался.

Я подняла глаза и натолкнулась на пытливый взгляд.

– А у тебя была история любви?

– История любви? Мы же вроде сейчас о моем отце говорили… При чем здесь это?

– Ну, во-первых, я хочу сменить тему, так как разговор о твоем отце тебе настолько явно неприятен, что я уже чувствую себя виноватым, что заговорил об этом. Во-вторых, вполне очевидно, что ты не могла не иметь поклонников, и вполне вероятно, что кто-то из них мог тебе понравиться, а учитывая, что ты сейчас не замужем, можно сделать вывод, что роман не удался. В-третьих, ты настолько агрессивно реагируешь на все мои попытки относиться к тебе не просто как к человеку, а как к женщине, что я просто не вижу иных причин, кроме несчастной истории любви.

– Нет, тут ты ошибаешься, не было никакой несчастной любви.

– Что же было?

– Да ничего такого и не было. Никаких запредельных чувств я ни к кому не испытывала. Просто большая часть моих отношений как-то не складывалась.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать четыре… А ты любил?

– Да, конечно.

– Неужели не один раз?

– Конечно, что в этом удивительного?

– Ну, я думала, что любовь – это нечто редкое.

– В этом ты не права. У меня было, скажем так, несколько отношений. Точное количество – это всего лишь сухая цифра. Так что было их определенное количество.

– И всех ты любил одинаково сильно?

– Начнем с того, что каждую я любил по-особенному. С одной у меня была жгучая страсть, которая, как искра, прожигает бумагу и пропадает. Это было ярко, удивительно и очень быстро. Расстались и больше не общались. С другой были нежные, продолжительные, романтические отношения, правда, потом все куда-то ушло… Одна любовь отличалась от другой, как отличаются друг от друга люди…