1902 год.

Прошли положенные сутки с момента окончание сложнейшего ритуала. Клаус сидел на двуспальной кровати в комнате Чарли, без рубашки и с не застёгнутой ширинкой. Чаки поправила лямки на сарафане и подошла к зеркалу, чтобы поправить румяна.

— Так вот чем ты занимаешься, пока твоя дочь в отключке после эксперимента? — за довольной ухмылкой, Клаус прятал презрение к этой женщине. Презрение, которое не помешало им переспать, пока маленькая Вербена пытается выжить.

— Тебя не должно это волновать… — она не успела окончить фразу, за стеной послышался грохот, будто упало нечто тяжёлое.

[…]

Прошли ещё сутки с тех пор, как Вербена очнулась. Она будто под гипнозом передвигалась по дому, а из рук всё валилось. Это было ужасное состояние, напоминающее тяжёлое ОРВИ.

Глаза невыносимо слезились, постоянно хотелось пить, но вода не сбавляла жажду. Клаус уехал почти сразу после того, как они обнаружили, что это Вербена упала с кушетки, при попытке сесть.

Вербена тонкими пластинами резала сыр, глотая слёзы. Чаки стояла у другого стола и мельчила лук. Неожиданно нож из рук Вербены падает, и девушка вздрагивает, затаив дыхание.

—Криворукая! — ожидаемо начала кричать Чарли. — Даже элементарного сделать не можешь! Да ты только для подопытной крысы и годишься! Хотя даже тут ты меня подвела!

Как оказалось, эксперимент завершился не очень удачно. В Вербене не появились свойства, характерные для Ведьмы-убийцы. Именно это они пытались сделать. Бессмертную ведьму, с превосходными данными. В её крови обнаружилась часть вампира, а значит она бессмертна, но всего остального у неё нет.

Тут Вербена почувствовала, как в голове будто что-то переключилось. Они не видела ничего, кроме как желания убить обидчика. Она садиться на колени и берёт нож, голос матери уже слышался очень приглушённо, но всё ещё подпитывал Вербену злостью.

Она не помнит, как это произошло. Не помнит, как встала на ноги с ножом в руках. Но помнит тело матери, которое больше не издавала признаков жизни. Помнит большое количество крови, что растекалась по всей кухни. Помнит, как два мужчины (лишь один был ей знаком) забрали её на большой чёрной машине…

— Вербена?

— Вавилит возвращается в реальность, чувствуя, как паника овладевает ей, а пальцы вот-вот оторвут кусок от кресла.

— В этой книге говорится о том, что у вас… у вашего клана есть свои заклинания. —чтобы доказать свои слова он поворачивает книгу страницами к ведьме.

— Да, верно. — кивает Вербена. Она встряхнула головой и с силой сжала переносицу, будто ощущала головную боль. На самом деле боль была душевной. — Анна, как я её назвала для тебя, самая первая, кто написал в книге заклинание собственного сочинения. Она тоже была тем самым чёртовым исследователем природы, с умением говорить с дикими зверями и с кустарниками. И по традиции, теперь это первое заклинание, которое учит ребёнок-Вавилит. Заклинание перемещения. Я не буду говорить, как оно правильно звучит, согласно книге, это не обязательно знать. Дальше Анна передала эту книгу Ринне, а та всем остальным. Каждый член клана Вавилит оставлял от себя по заклинанию, но в девятнадцатом веке книга пропала. В тысяча девятьсот пятом году выяснилось, что книга в руках наших врагов. Они назвали себя Головорезами. Они внесли в книгу ещё одно заклинание, — она прикусила губу, спрятав тем самым ухмылку — болваны. Эти «Головорезы», — делает в воздухе кавычки, — хотят изничтожить наш клан этим заклинанием, но у них ничего не получается. Нас очень много, почти миллион.

Джереми услышав цифру закашлялся, ошарашенно взглянув на Вербену. Он только принял мысль о том, что рыжеволосой ведьме больше сотни лет, как он узнаёт, что её семья состоит из миллиона человек.

— Мои бабушка и мама — единственные женщины родившие по одному ребёнку. Остальные меньше пяти не рожают.

— У одной скоро пятнадцатый родится. — Вербена посмеялась. — Нас с детства приучают к магии. В то время, когда простых людей учат ходит, нас заставляют перемещается магически.

— А амулеты и другие магические штуки? — интересуется парень, листая страницы книги.

— Есть. Кольцо на пальце вашего историка. Это на самом деле наших рук дело. Об этом, конечно, все умалчивают. Вешают заслуги на других. Так же, мы придумали амулеты защиты от солнца, вырастили вербену. Это сделала Вербена I. Мы живём очень давно, намного раньше вампиров. Раза в два раньше.

— А твой браслет…

— Подарок на день… второго рождения.

Джереми не нашёл больше вопросов. Он и подумать не мог, что жизнь ведьмы окажется такой… строгой. Хотя Гилберт всё же нашёл один единственный вопрос, который встал ещё в самом начале. Но его он решил оставить.

—Можешь назвать всех, кто изображён на этих фотографиях? — только когда он взял в руки фото, то понял, что здесь ни только фотографии, но есть ещё и портреты, рисунки.

— Их рисовала Анна. — увидев, что Джереми остановился именно на рисунках, уточнила Вербена. — Углём и какими-то самодельными красками.

Гилберт повернул к Вербене первый портрет, который не развалился с помощью магии.

— Ринната. — кивает ведьма, но заметив непонимание парня, объясняется, — это полное имя Ринны.

Следующими двумя портретами были изображения близнецов, Жарлетта и Хервин.

— Те самые близнецы, открывшие инцест.

Следующие были фотографии небольшого размера, примерно 9×12.

— На первых двух Бенедикт и Рионна, родители моей матери. Кстати, она на третьей фотографии. — Вербена полностью расслабилась и поставила пустой бокал на пол.

Джереми уже хотел отложить всё, как заметил, что есть ещё один портрет. Он упал на пол, под столик, поэтому остался незамеченным.

— Это ты? — Вавилит отвлекается от пейзажа за окном и смотрит на портрет. А вот и тайна всего клана.

— Нет, это самая первая Вербена.

Джереми ушёл через минут пятнадцать, так и не решившись задать самый главный вопрос.

***

Вербена убрала коробку на место и села на диван.

— Книга Вавилит… — погрузилась в задумчивую тишину. — Где же ты?

Посидев в полной тишине, она решилась на отчаянный шаг. Именно такой шаг может спасти её. Пару щелчков и всё необходимые ингредиенты лежат на столе перед ведьмой, готовые помочь.

— Начнём.

Травы она смешила с другими травами, жидкости— с порошками. Когда всё осталось смешанным в большой миске, ведьма разложила на полу огромную карту мира и закрыла глаза.

Вербена очень, как ни странно, волновалась, ведь это очень рискованный шаг. Если не получится с первого раза, то её тут же найдут.

Наконец-то решившись, она берёт смесь и высыпает всё на карту, в примерном положении Мистик-Фоллс.

— Invenire*

Смесь на карте вспыхивает. Вербена терпеливо ждёт, когда карта сгорит дотла, оставь лишь нужный кусочек. И вот на полу остаётся лишь край Европы.

— Осталось закончить миссию.

Вавилит складывает листок, кладёт его в задний карман бридж. Падает в кресло, предварительно вытащив телефон. Открывает фото, которое дал ей Клаус.

— Интересный камушек.

Щелчок пальцев и нужная книга в её руках. Она быстро листает страницы, чтобы найти похожий рисунок. Спустя минуту останавливается почти в конце.

— Лунный камень, — полупрозрачный, молочно-окрашенный, плоский яйцевидный драгоценный камень.

— Где же ты можешь быть?

Ведьма прилаживает руку к изображению камня и закрывает глаза.

— Ubi es?

От ладони начало идти еле заметное свечение. Она медленно сползло с книги и перешло на пол, набирая скорость. Вербена открыла глаза и посмотрела на свечение.

— Так, не так быстро, — усмехнулась Вавилит.

Она понимала, что очень рискует, используя столько магии за один раз. Но она хотела сделать всё в ускоренном порядке. Следуя за шариком света, она выбежала из дома, запирая его магией. Путеводитель ведёт её по дворам домов. Благодаря сверхскорости, которая досталась ей частично, она успевала за светом.