— Перед лицом смерти выпендриваться? — Она заблокировала телефон, заглядывая в ванную. — Ладно, я тоже выпендриваюсь. Оставь их и пойдем, иначе пропустим заплаканную рожу Стиви.

Йегер, плюнув на не совсем удавшуюся укладку, подтолкнул Микасу обратно к зеркалу, чтобы посмотреть на себя. Стоя позади нее, он опустил руки ей на бедра, прижимая к себе, целуя при этом в шею, явно наслаждаясь их видом.

— Лучше бы помогла мне застегнуть эту дурацкую пуговицу верхнюю, — прошептал он на ухо, едва касаясь губами.

— Ой-ой. — Она повернулась, с легкостью застегнула пуговицу и резко затянула галстук. — Так пойдет?

Кашлянув, Эрен кивнул, закатывая глаза.

— Ну никакой нежности, — усмехнулся он. Однако это помогло немного отвлечься. — Их сажают. Мы выдыхаем спокойно. Стиви не выдыхает. Стиви трахают в зад. Идеально, считаю.

— Главное, чтоб больше никакого мышьяка. — Микаса похлопала его по плечу. — Пойдем.

Надеть каблуки, взять пальто, сумку и покончить уже со всем этим. Казалось бы, что сложного? Но ее выворачивало от тревоги. Они мало говорили о том, что вообще произошло тогда, и он не знал, насколько ей было страшно посмотреть на них. Понимать, что она бы умерла прямо на сцене, если бы выпила ту бутылку.

***

Всю дорогу до самого здания суда Эрен крепко сжимал руку Микасы, хоть и смотрел молча в окно, старательно делая вид, что его ничего не беспокоило. На выходе из такси Йегер успел помочь вылезти Аккерман и укрыть собой от назойливых журналистов, прижимая к себе, и, выдержав ничего не говорящее выражение лица, пройти так в само здание. Только там получилось выдохнуть, ослабив галстук. Разговоров с прессой было не избежать, но некая паника при одном только воспоминании произошедшего накрыла внезапно и резко.

Бросив на Микасу быстрый взгляд, он подмигнул ей, понимая, что могло выйти это очень уж криво. Но чтобы не выдать свою панику перед ней, он должен был сохранять спокойствие. Хоть самому и хотелось прижаться к ее груди, ощутить ее тепло, укрыться вдвоем от всего мира… Достаточно несправедливости вывалилось на них. Иногда Эрену казалось, что одной капли хватит, чтобы не выдержать и сломаться. Но он тут же вспоминал, что это был бы чересчур эгоистичный поступок. Глупый поступок слабака. В нем нуждалась Микаса, и это придавало сил, даже если после их серьезного разговора и осталось непонятное смазанное послевкусие горечи. Он гнал от себя рассуждения на тему здоровья Микасы. Все эти размышления сейчас не привели бы ни к чему хорошему, кроме как к импульсивным решениям. В любом случае им обоим предстояло восстанавливаться неторопливыми шагами, как бы трудно не было. Ничего. Все должно ведь разрешиться. Иначе что это за сказка такая? Какой тогда он к чертям рыцарь, если его принцесса не под защитой?

— Все будет в порядке, да же? — взволнованно поглядывая через стеклянные двери на журналистов, спросила Аккерман, прерывая бесконечный поток мыслей Эрена. — Меня сейчас стошнит от волнения.

— Не надо, — как-то слишком резко ответил Эрен, хватая Микасу за руку, лишь бы не было этого противного чувства, что она не с ним.

Мелькнувший страх в его глазах отразил весь спектр переживаний по этому поводу. Иногда Эрену казалось, что, отпусти он Микасу, не имей возможности прикоснуться и ощутить ее присутствие, то вновь провалится в смоляную пустоту, из которой не было выхода. Каждое пробуждение в больнице было пыткой, потому что рядом он не всегда мог видеть Аккерман. Первым делом он, плюнув на все, шел именно к ней, боясь только одного, что все окажется сном, а он — плавающей частичкой в каком-то потустороннем мире, из которого никак не дотянуться до любимой. Эта странная паника накатывала всякий раз, стоило Микасе оказаться далеко, вне поля его зрения. Такое состояние выматывало, раздражало. Эрен давал обещания, которые, как ему казалось, мог сдержать, а в итоге… Чуть не бросил Микасу в одиночестве. Воспоминания гулом застилали рассудок, будто все было только вчера. Проморгавшись, Йегер мягко улыбнулся, заставляя себя вырваться из потока непрошенных мыслей.

— Все. Будет. Хорошо. — Он чуть склонился, чтобы приблизиться к Аккерман, заключая ее лицо в ладони. Мазнув кончиком носа по ее щеке, он вновь выглядел уверенным. Таким, как и полагалось мужчине, способном защитить свою девушку от всех невзгод. — Это всего лишь заседание. И все получат по заслугам. А я сейчас рядом с тобой. И, если хочешь, не отпущу твою руку, пока ты сама этого не захочешь. Согласна?

— Ладно, согласна. — Они прошли дальше, разнося эхо от каблуков по высоким коридорам.

Перед дверью в зал суда стоял Порко, нервно включая и выключая экран смартфона.

— Ну я думал, что помру здесь один. — Он вздохнул, подходя ближе к ним.

— Так Стив же пойман, как и Райнер, кто тебя-то бы убить пытался? — бросил Эрен, нервно усмехнувшись.

— Очень смешно, Йегер, — откликнулся Галлиард, убирая телефон. — Твой юмор как всегда на высоте. Как вы вообще? — Он окинул внимательным взглядом Эрена и Микасу, одобряюще кивнув. — Выглядите так, будто пришли на похороны — на те, где радуются за виновника торжества.

— Конечно, нужно же похоронить их карьеру. — Микаса скинула кожаный плащ и кинула его на кушетку. — Как думаете, сколько лет им дадут?

— Адвокат обещал максимум. Плюс откопал доказательства сексуального домогательства, и одна девушка согласилась выступить сегодня. А так классика: попытка доведения до суицида; злоупотребление своим положением; психологическое давление и манипуляции; покушение на убийство, отравление… Там еще полно всякой херни, в которую я даже лезть побоялся. Лет пятнадцать должны дать точно. И Райнеру за пособничество полагается. Блять, Эрен, ты вот реально хоть сейчас начинай читать, что подписываешь, с кем связываешься… При расторжении контракта только по твоей инициативе, ты чуть ли не голым бы остался.

Йегер нахмурился, сильнее нужного сжав пальцы Микасы. А что ответить на такое? Он и сам прекрасно знал, что накосячил по юности и все это привело к таким последствиям. Чувство вины хоть и отпускало периодически, но если накатывало, то закрывало собой большую часть трезвости, необходимой для адекватного взгляда на вещи. Да еще и перед Микасой было неловко. За глупость неловко; за то, что мог бы все потерять; за страх остаться без музыки…

— Ладно, хватит. — Аккерман мягко постучала Порко по плечу. — В этот раз контракты проверяем все вместе. Вот и все. И ни к чему теперь вечно оборачиваться назад — сейчас все закончится и останется где-то там, а мы пойдем вперед.

Взгляд Эрена, полный благодарности, словно прилип к Микасе. Вроде ведь и не сказала ничего такого, но не прозвучало осуждения, насмешки… Этого ему было больше, чем достаточно. Спешно поцеловав ее в висок, Йегер выдохнул в ее волосы. И как можно вообще отпустить такую? Пусть порой и почти невыносимую, но настолько идеальную. Таким посвящают песни, за такими следуют. Именно таких женщин оберегают, как самую великую драгоценность в мире.

— Нам нужен будет потом человек, способный общаться с прессой за нас. Я не смогу все время брать их на себя. Да и вы вон те еще любители, как посмотрю, теряться наедине. — Видеть Галлиарда серьезным было даже немного непривычно, но он был прав. — Но это уже, когда…

— У меня есть один на примете, — прервал Йегер, не дав договорить Порко фразу, прекрасно понимая, что тот имел в виду определение с возможным перебазированием в Европу. — Не смотри ты на меня так, — фыркнул Эрен, — это мой друг. Хороший парень. Давно, правда, мы с ним не общались, но уверен, что он будет только рад помочь. Да и, если мне не изменяет память, отучился на что-то подходящее как раз недавно. Так что все эти переговоры и общение с людьми — его вотчина.

— Разберемся, — кивнул Порко. — Рано, думаю, говорить о будущем, пока эта жирная точка еще маячит перед глазами.

Заседание немного задержалось. Стива и Райнера доставили отдельно друг от друга. Видимо, им не позволяли общаться, чтобы избежать сговора или чего-то подобного. Браун, казалось, даже не изменился: такой же молчаливый, равнодушный; вел себя, будто все происходящее было вообще не с ним. Заметив Эрена с Микасой, Стив сперва оскалился, а позже громко хмыкнул, широко улыбаясь, кивнув при этом.