Зашипев от внезапно остро ощутимой боли, Эрен двинулся еще несколько раз и, позволив ей кончить, поднялся. Руки сжали ее бедра, заставляя их двигаться ему навстречу. Он расслабился, позволяя мыслям разыграться. Только почувствовать бы это снова. И он почувствовал. Встретившись с ней взглядом, он все-таки не сдержался: кончая снова внутрь с тихим стоном, он навалился на Микасу.

— Никаких физических нагрузок, мистер Йегер, — еле слышно прошептала Аккерман, убирая дрожащими пальцами налипшую на лоб челку.

— Я бы скорее сдох не из-за этих нагрузок, а из-за того, что ты бы меня соблазняла постоянно, а я был бы вынужден дрочить в душе. — Прерываясь через слово, Эрен едва смог подцепить ногой покрывало, сморщившись от короткой судороги, но все же натянул его на себя. — Мистер Йегер, — с улыбкой тут же протянул он. — От тебя это так звучит…

— Как? — спросила она закрывая глаза.

— Чрезмерно пошло и развратно, — ухмыльнулся он, слизнув соленые капли с ее виска. Нагрузка и впрямь оказалась нехилой, и перед глазами какое-то время витали черные пятна. Только эйфория постепенно начала спадать, и он нахмурился, задумываясь.

Вопрос зрел уже давно, но Эрен никак не мог вскрыть его, вытащить наружу. Возможно, что и этот момент был неправильным, но оттягивать еще дальше уже было нельзя.

— Поговорим немного? Время еще есть. — Пригладив волосы ладонью, Йегер прикрыл глаза и вобрал побольше воздуха. — Ты… — Формулировка застряла в груди и не получила огласку. Спросить в лоб о том, хотела ли Микаса детей? Нет, слишком глупо. Но все ее фразы о том, что это чуть ли невозможно, заставляли Эрена непроизвольно задумывать снова и снова… Тогда зачем презервативы? Что-то явно было не так, и это не отпускало его. — Я не уверен насчет своих возможностей после стараний Стиви сплавить нас в мир иной, но… Я только что забыл о презервативе. Это же как-то неправильно. Мика, мы не говорили на эту тему в подробностях. — Он сжал ее пальцы, переплетая со своими. — Скажи мне, пожалуйста…

— Остановись. — Она приподнялась, нервно глядя на свои ногти. — Я же сказала, не переживай по этому поводу.

— И как мне прикажешь не переживать, если это напрямую тебя касается? — Он склонил голову, стараясь говорить как можно мягче, спокойнее. Вроде получалось. — Послушай, я не хочу, чтобы между нами были какие-то недомолвки. Боже. — Эрен прижал ладонь к лицу, а затем притянул к своей груди Микасу, обвивая ее руками. — Я просто хочу знать, что с тобой. Ты же знаешь, что твои проблемы теперь напрямую касаются меня. Я принадлежу тебе, как и ты мне. Забыла? Расскажи мне, прошу. Вместе решим, что будем делать.

Эрен выдерживал дыхание, стараясь, чтобы его сердце не сбивалось с ритма. Он должен быть спокоен, чтобы суметь окутать и Аккерман этим спокойствием.

— Я бесплодна, — спустя несколько минут молчания сказала она. — Полностью. Даже одного процента нет на то, что у меня будут дети.

Вместо ответа Йегер только сильнее прижал к себе Микасу. В голове стучала пустота непонимания. Шутка? Нет, он не задумывался о детях, даже, скорее, не особо и хотел их. Разве что когда-нибудь потом. Когда перевалит за четвертый десяток — как минимум. Но ведь возможность должны была оставаться. Это все было несправедливо, паршиво и давило бетонной стеной, которую удавалось сдерживать, чтобы она не рухнула на них обоих. Черт. Эрен провел ладонью по спине Микасы, пытаясь понять, что говорить в таком случае. Однако лучше правды пока что ничего не было изобретено:

— Ну, мы же остаемся друг у друга. — Медленно сознание выползало из тумана, возвращая и способность чувствовать. — Ты — моя семья, мелкая. Так и останется.

В груди противно запекло от понимания, сколько же Микасе пришлось держать все это в себе, жить с этим. Волной накатывали мысли о возможной ошибке. Ведь могло же быть так? А если провериться еще раз? А если диагноз подтвердится, и получится, что он позволит ей на что-то надеяться, только чтобы снова столкнуть во мрак переживаний? Медленные и абсолютно нежные, успокаивающие поцелуи прошлись по лбу Аккерман, пока Йегер не прижался губами к ее виску. Совершенно дурная ситуация. Ненавистная несправедливость по отношению к его Микасе. Не могло столько сваливаться на плечи его любимой девчонки. Будь у него возможность, он обрушил бы весь этот чертов мир, если бы это помогло как-то Микасе.

Микаса отстранилась, неловко улыбнувшись.

— Хватит. Я не хочу больше об этом. И задевать эту тему. Мне некомфортно. — Она хотела еще что-то сказать, но ее прервал звонок в дверь. — Я встречу, отдыхай.

Микаса поднялась, наспех завязывая волосы, и, натянув на себя платье, чисто ради галочки, исчезла в ванной. И только спустя минуту забрала заказ.

— Хочешь есть?

— Очень! Но еще больше радовался бы, будь там что-то существенное, соленое и с острым перцем. Но я заказал ровно ту гадость, которую разрешено. — Обреченно вздохнув, он собрал влажные волосы в небрежный небольшой хвост, умудрившись за это время привести спальню в божеский вид. — Это… Я тут подумал. Выдели мне хоть полку, что ли. Уж не стал трогать все эти твои девчачьи штуки и точно не рылся в твоем белье. Откуда ж я знаю, сколько ты там будешь думать насчет переезда, а жить отдельно от тебя, ну… В общем, не хочу отдельно.

Разговаривать о чем угодно. Выглядеть как можно спокойнее. Это все, что оставалось. Возможно, Эрен еще не до конца осознал слова Микасы. Не до конца понял свое отношение к этому, но он точно знал, что останется с Аккерман. Что бы ни было.

— Ладно. Иди, ешь, я пока с этим разберусь. — Она подтолкнула его к двери. — Если не доешь, буду наказывать. И вообще, обещаю, что после суда дам точный ответ.

— Эй, — Эрен сперва сделал послушно шаг в направлении кухни, но остановился, — я упустил момент, когда ты переняла мою роль контролирующего. — Он выгнул бровь, скрестив руки на груди. — Наказывать в случае непослушания — моя прерогатива. Неужели так понравилось мной управлять?

— Помолчи и ешь, дай мне подготовить тебе место в шкафу. — Аккерман нахмурилась, окончательно выталкивая его из спальни.

Мягко улыбнувшись, Йегер устроился на кухне и, обреченно вздохнув, начал неохотно ковыряться в доставленной еде. Все типично: пресно, однообразно и скучно. Отличались только сейчас его мысли, с которыми он на удивление послушно ел. Находиться в квартире Микасы было странно, непривычно и уж точно выбивалось из его представлений о «правильности». Но что вообще в их отношениях было правильным? Поразмыслив еще во время перелета, Эрен решил, что даже если Аккерман не будет готова дать ему ответ насчет переезда в Германию, то он останется с ней здесь. Зачем ему другая страна, другой дом, если спокоен он только рядом с Микасой? Еда исчезала с тарелки с каждой новой мыслью.

Впрочем, даже в этой квартирке был свой шарм, были свои плюсы… Жаловаться не приходилось. Да и привыкнуть можно ведь ко всему.

========== Глава 22 ==========

В день назначенного заседания, совсем не ожидав от себя, Йегер влез в свой черный костюм, избавившись только от пиджака, который прихватил чисто для вида. Ботинки жали, что было вполне естественно для ног, привыкших к разношенным кедам.

— Ну что? — поправляя галстук, что цеплял взгляд ярким красным пятном на фоне черной рубашки, произнес Эрен, скрывая нервную улыбку. — Появился повод выпендриться. Только и всего.

Пригладив рукой с нанесенным на нее гелем волосы, он ухмыльнулся. Нервозность стучала в висках. Еще бы: ведь наконец должны были вынести приговор уже бывшему продюсеру и его соучастнику Райнеру Брауну. И если из-за маячившей судьбы для Стива Эрен вообще не волновался, то осознание предательства со стороны Райнера все еще плохо укладывалось в голове. Все отражалось в нервном дрожании рук, которое он пытался изо всех сил скрыть от Микасы, так как это было проявлением слабости.

— Черт, — выругался Йегер. Вытерев руки салфеткой, он заметил, что несколько прядей все же не удалось захватить.

Аккерман стояла в коридоре, делая селфи в свое винтажное зеркало. Черный комбинезон с крепким корсетом на груди прекрасно смотрелся с черной атласной рубашкой с принтом бутонов алых роз. Все это завершали кружевные перчатки с подходящими к ним чулками.