— Мне нравится то, что происходит сейчас. — Эрен откинулся на спинку, поднимая голову, чтобы взглянуть на Микасу. — Это так забавно. Ты видишь, нет? Вокруг тебя бабочки. Охуенно. — Взмах рукой, и Йегер осторожно разжал кулак, наблюдая, как в его руках переливалось свечение, искрилось и отзывалось музыкой в голове. Настроение сменилось в один короткий миг, будто ничего и не было. — Красивая такая. Радужная. — От недавних страданий не осталось и следа, но Эрен, прижав ладонь Микасы к своей щеке, закрыл глаза, все еще наблюдая порхающих бабочек. — Я завтра уволю Флока к чертям. Хочу тебя это… Как это слово? Такое простое. Важное. Когда нравится кто-то, то это делают люди. А. Да. Точно. Видеть. Смотря друг на друга. Можно поцелую? Нет. Дай поцеловать. Вдруг это поможет успокоиться? Жизнь вижу. Яркая. Но такая уебищная, что не верю в то, что вижу перед собой. А еще она пахнет чем-то сладким. — Напевая недавнюю мелодию, Йегер потянул на себя Микасу за запястья. Как-то неловко навалившись на его плечо, она попыталась встать, но он продолжил тянуть и заставил ее сесть рядом с собой.

— Целоваться обязательно? — Удивленная Микаса стряхнула с лица упавшую прядь и глянула в сторону двери. — Слушай, не нужно никого увольнять…

— Меньше болтай. Он меня бесит. Он всех бесит. Ты — нет. Все слишком очевидно. И вообще: иди сюда. Это будет моя благодарность на сегодня. Потом ты напомнишь мне все, что было, если я вдруг забуду. Но это не хочу забывать. Никогда. — Эрен приблизился и прижался к губам Микасы своими. Ему тут же показалось, будто он когда-то это уже делал. Только тогда это было печально и до одурения больно, а сейчас — приятно и тепло. И в этом тепле хотелось тонуть. Йегер провел кончиком языка по верхней губе Микасы, но не настаивал на углублении поцелуя, давая ей право вести. Аккерман удивленно промычала, обдумывая: послать ей его нахрен сейчас или чуть позже.

«Просто поцелуй, почему нет? Все люди целуются с незнакомыми рокерами».

Она придвинулась к нему ближе, разжигая поцелуй сильнее. Возможно, потом ей будет жаль свой мэйк, ведь она так идеально накрасила губы. Теперь все ее старания будут у него на лице. Но это потом, а сейчас важнее было только то, что еще чуть-чуть и все могло зайти явно дальше обычного поцелуя. Его грубая ладонь прошлась от колена вверх, к середине ягодицы, задевая сетчатые колготки и разрез на платье.

Йегеру казалось, что он просто был обязан снять всю помаду с губ Микасы, потому что именно она не позволяла продвинуться дальше. Его пальцы уже оказались в ее волосах, чтобы исключить прерывание поцелуя. Чтобы вспыхнуть Эрену хватило считанных секунд. Он слышал, как в его венах шумела настоящая магма, умиряемая тишью океана, которым виделась ему Аккерман. Микаса была его феей, нимфой. В голове свербела мысль, что он был обязан сейчас зайти дальше — проникнуть в нее, слиться, завладеть ее душой. Микаса была для него как последняя из выживших прекрасной и продвинутой цивилизации, которой просто необходимо было продолжение рода. И только он — Эрен Йегер — мог дать ей это. Огромная миссия легла ему на плечи, от качества выполнения которой зависело будущее всей Вселенной. Но для этого он должен был уничтожить следы прошлых перевоплощений — красную помаду. Барьер, который был наложен с помощью магического заклинания — не меньше.

Язык Эрена прошелся по губам Микасы, в то время как его руки освобождали тело «последней феи» от ненужной одежды. Сердце билось с невероятной скоростью, из-за чего чернело перед глазами, но цель упорно оставалась на первом плане. Цель: объединить два мира в один. Эрен захлебывался в наслаждении, хрипел от возникающих картин, двигаясь только вперед.

— Эрни, ты долго еще шары катать тут собираешься в одиночестве? Мы так-то уже… Оу. — Распахнувшаяся дверь отвлекла Йегера от сладко-клубничного вкуса губ Микасы, и он точно готов был прожечь дыру в вошедшем без разрешения Райнере. — Я ж не знал, что ты начал кого-то к себе водить. Но мы все едем в ресторан, а потом в отель. Ты с нами? Вернее, вы.

— Как видишь, ты вот вообще не вовремя сейчас здесь, — прорычал Эрен, напрягаясь всем телом, готовясь кинуться и вцепиться в глотку Брауну, так нагло прервавшему процедуру спасения мира. — Никуда я не поеду. Мне нужно еще обсудить детали сотрудничества с нашей новой участницей. — Сознание прорвалось сквозь мглу как нельзя кстати.

— Неужели вместо Флока? — Райнер сверкнул глазами, приближаясь к дивану, игнорируя всем своим видом напряжение Эрена. — Давно пора. Из-за него совсем никакой личной жизни. Ко мне до сегодняшнего дня одни пацаны приходили. А я и с девочками же хочу.

Эрен уткнулся вместо ответа в грудь Микасы, пытаясь успокоиться, но только дальше отправил свое воображение. Откинувшись на спинку дивана, Йегер стиснул до скрипа зубы, наблюдая за происходящим, будто со стороны. Он не понимал, где находился, а лишь осознавал, какие эмоции его переполняли: обреченность, печаль, горе, смирение. Он точно за что-то боролся. За что-то навязанное или вообще ему не принадлежавшее? Последнее, что он увидел, — взмах чего-то блестящего и тонкого; жгучая вспышка боли в горле; поцелуй, напоминающий вкусом пепел. После этого настала темнота и полнейший страх, сковавший тело. Йегер вцепился пальцами в кожу дивана.

— Что за пиздец с ним? — вскрикнул Райнер.

Эрена выгнуло, но спустя минуту он уже дышал более ровно, только глаза так и не мог открыть. Веки словно слиплись, став тяжелыми.

— Микаса… Не исчезай только, — просьба прозвучала внезапно, и Эрен обмяк, ощущая каждым сантиметром кожи пережитый страх смерти. — Я точно хочу жить.

Она вскочила, отходя от него на несколько широких шагов. Стук каблуков эхом отдавался по комнате, из-за чего Эрен слегка морщился. Она неопределенно взмахнула рукой.

— Я… Я… — Аккерман пыталась объяснить Райнеру, в чем проблема, но из-за волнения все мысли выбило из головы. — Он принял таблетку, здесь на полу есть похожая. Слушай, мне нужно уходить. Я не должна быть здесь. С ним все будет в порядке, скоро отходняк. Я… Пока.

Схватив свой телефон и сумку, она резво вышла из гримерки, покидая здание через черный ход. Последнее, чего ей хотелось, — встречи с группис в таком виде. Да вообще с кем угодно.

«Просто поцелуй, ага! Идиотка, нужно было и вторую таблетку выкинуть», — корила себя она, быстрым шагом направляясь в сторону района, в котором живет.

***

Райнеру досталась незавидная роль в ту ночь. Особенно было проблематично помогать Эрену добраться до его квартиры. Йегер все прекрасно понимал, что с ним происходило, но никак не мог заставить мозг вернуться в обычное состояние. Его видения становились все страшнее с каждой минутой, а само время вообще потеряло привычный ход. Дорога от клуба до дома ему показалась целой вечностью, хотя на деле заняла всего лишь час, если не считать остановок на проблеваться. Периодически Эрен разжимал ладонь и проверял целостность крыльев бабочки, которая, как ему казалось, досталась ему от Микасы. Он был точно уверен, что обязан сохранить ее в безопасности, словно от этого зависело существование всего человечества. Умереть самому, но сохранить эту радужную бабочку.

Повезло в том, что воды в квартире Эрена всегда было достаточно, и он вливал ее в себя, как в бездонную бочку, — всегда мало. Голова гудела, тошнота так и не отпускала, а в животе то и дело будто что-то трепетало. Райнер хоть и просидел с Йегером почти до утра, но выдержать его речи, когда начало отпускать, уже оказался не в состоянии. Возвращение в реальность ударило по Эрену острейшим пониманием собственной ничтожности. Насколько нужно было опуститься, чтобы докатиться до такой жизни? Стоя на балконе, сжимая сигарету во рту, Эрен наблюдал, как дым изо рта растворялся в воздухе. Хотелось так же. Раствориться, чтобы не осталось ничего. Раскинув руки, Йегер зажмурился. Вымышленные цепи противно звякнули, и голова опустилась под тяжестью мыслей. Когда-то ведь он мог сходу выдать целый текст, мог наиграть мелодию буквально в тот же момент, а спустя день отшлифовать до состояния полноценной песни. А сейчас? Без допинга он не смог бы связать и строчки, а тут — накидал что-то и впрямь любопытное. Только что именно оказало такое влияние на его творчество?