Снег прекратился, и теперь лужайку и асфальтированную тропинку покрывает тонкий слой белых хлопьев. Немного морозно — покрывало скрипит под ногами и на себе оставляет следы, не тая. Я застёгиваю пуховик и натягиваю капюшон на голову, когда холодный ветер ударяет в лицо, льдом обжигая щеки. Отхожу немного от дверей, чтобы не мешать другим идти, и прячу руки в карманы, медленно осматривая школьную парковку. Машины Криса не видно, поэтому щурю глаза, чтобы отчётливее видеть. Обзор, однако, с того места, где стою, оставляет желать лучшего. Несколько автомобилей отъезжают, освобождая пространство, а я отворачиваюсь, продолжив наблюдение за выходящими учениками, чтобы не пропустить Эмили.
Через пару минут в проходе появляется Элиот в компании какого-то парня, которого я до этого не видела. На Флоренси короткий серый пуховик, капюшон толстовки накинут на голову и скрывает часть лица. Он что-то обсуждает со своим знакомым, но, заметив меня, быстро прощается, пожимает руку и кивает на прощание. Я не слышу, что он говорит парню, но тот немного хмурится и уходит в сторону парковки. За несколько секунд Элиот преодолевает расстояние между нами, и я заглядываю ему за плечо, гадая, где же Крис. Флоренси снимает капюшон. Я вижу хмурое выражение его лица.
— Где Эмили? — спрашивает он, глядя мне в глаза.
— Она забыла что-то в классе. Вернётся через пару минут, — отвечаю я и снова смотрю на стеклянные двери.
— В каком классе? — проговаривает Элиот. В его тоне так и сквозит недовольство.
— В кабинете истории, — пожимаю плечами.
Флоренси хмурится, и я замечаю, как в его глазах сверкает недобрый огонёк. Он стискивает челюсти и разворачивается так резко, что слегка задевает меня. Я непонимающе хватаю его за рукав, но парень сбрасывает мою руку, делает несколько решительных шагов ко входу. В этот же момент дверь открывается, и оттуда выходит укутанная в огромную куртку голубого цвета и шапку Эмили. Её глаза едва видны из-за объёмного шарфа, зрачки удивленно расширяются при виде брата.
— Где ты была? — рычит он, глядя ей прямо в лицо.
Он протягивает руку, чтобы дернуть её, но тут же опускает, передумав. Я отступаю в сторону, молчаливо наблюдая за ситуацией. Вдруг Эмили понадобится помощь.
— Забыла тетрадь в кабинете, — уверенно отвечает Эмили.
В воздухе повисает молчание, прерываемое голосами других студентов, возмущённых тем, что девушка мешает им пройти, и гулом машин, отъезжающих с парковки.
— Ладно, — наконец произносит Элиот и снова натягивает капюшон. Он отворачивается от сестры. Я замечаю, как облегчённо она выдыхает и опускает плечи.
Я подхожу к ней и слабо улыбаюсь, выражая тем самым своё сочувствие. Эмили стыдливо краснеет и глубже кутается в шарф.
— Мы проводим тебя до дома, — говорит Элиот, обернувшись к нам, и я непонимающе смотрю в ответ.
— Где Крис? — вопрос вырывается сам собой.
— Уехал по делам, — небрежно бросает Элиот.
Пока я обдумываю его слова, мы выходим с территории школы и медленно движемся вдоль улицы. Не так холодно, поэтому решаем пройтись пешком.
— Так ты не придёшь ко мне? — спрашивает Эмили после некоторого молчания, повисшего в воздухе из-за присутствия Элиота.
— Приду, — возражаю я, — но сначала зайдём за вещами.
Подруга кивает. Краем глаза я замечаю любопытный взгляд парня, но решаю проигнорировать это, так и не поняв, чем вызван его интерес.
Возле дома мы оказываемся через полчаса медленной ходьбы. Я пропускаю в дом ребят, открыв дверь ключом. Прежде чем войти, Элиот осматривает пространство вокруг, что кажется мне немного странным. Тоффи, услышав звук открывшейся двери, тут же вбегает в коридор и начинает лаять на незнакомых людей. Присев, глажу его по кудрявой шёрстке в успокаивающем жесте. Он замолкает.
— Какой милый, — улыбаясь, произносит Эмили и наклоняется, чтобы потрепать Тоффи за ушком. Тот удовлетворенно гавкает в ответ.
Элиот садится на тумбочку у входа. Собака не обращает на него внимание, помня парня с его редких коротких визитов, но зато обнюхивает Эмили с интересом.
— Я быстро, — заверяю я, стаскивая ботинки.
Куртку решаю не снимать, чтобы не тратить время, и сразу же иду вниз, в свою комнату. В рюкзак кладу некоторые вещи: пижаму, футболку и зарядку для телефона. Щётку не беру, подумав, что у Эмили есть запасная, и уже через пару минут стою в коридоре, вновь надевая обувь.
Мы выходим на улицу, оставив Тоффи в доме, и направляемся в калитке. Элиот озирается по сторонам, и я внимательно слежу за ним, чтобы понять, на чём сосредоточено его внимание. Когда не нахожу ничего достойного, просто пожимаю плечами.
***
— Будешь что-нибудь? — спрашивает Эмили, когда я усаживаюсь на ковер рядом с её кроватью и вытягиваю ноги.
— Чай, — отвечаю я, и девушка кивает, выскальзывая в коридор.
Спальня Эмили небольшая, но уютная: двуспальная кровать, накрытая пледом пастельного розового цвета, стоит сбоку от окна, света которого хватает на большую часть комнаты; рядом письменный стол кремового цвета, на нём — лампа, тетради, канцелярия и мягкий розовый заяц; стул без спинки, вешалка с вещами и два шкафа: один книжный, другой с одеждой; огромное количество фотографий, на которых изображена Эмили, её мама и папа, реже — Элиот. Комната выглядит потрясающе, и я в некоторой степени завидую тому, что Флоренси окружена хорошими воспоминаниями, заключёнными в деревянные рамки.
Девушка появляется в дверях через пару минут с двумя дымящимися в руках кружками, от которых исходит приятный цветочный аромат.
— Он с жасмином, — поясняет Эмили. Я благодарно киваю ей, затем дую на горячий напиток и делаю маленький глоток, обжигая кончик языка.
Сначала мы решаем разобраться с домашней работой, чтобы она не отягощала нас весь вечер. Пока я пишу небольшое эссе по английскому, Эмили решает задачи по социологии.
В перерыве она вновь делает чай и приносит несколько тостов. Мы хрустим поджаренным хлебом и обсуждаем тест по истории. Я не спрашиваю Эмили об их диалоге с Бодваром, отчасти надеясь, что девушка сама упомянет это. Однако она не заговаривает об этом, и я решаю оставить вопрос.
Флоренси аккуратно интересуется о ссоре с Крисом, а я тут же возмущённо рассказываю о его стремлении всё контролировать и его властном характере.
— Возможно, он просто волнуется? — предполагает подруга, на что громко фыркаю, отвергнув такое объяснение.
Не решаюсь упомянуть о том, что мы с Крисом перешли черту на этих выходных, поразмыслив, что это не слишком умно, и, когда Эмили спрашивает меня о засосах, выглядывающих из-под воротника моей водолазки, тут же смущенно краснея, я перевожу тему, потому что не нахожу достойного оправдания.
Затем ещё около часа мы делаем домашнее задание, и уже к семи вечера полностью освобождаемся. К этому времени на улице потемнело. Лишь снег искрится в свете фонарей. Пару раз я смотрю на тёмный экран телефона, ожидая сообщения от Криса, но сама не решаюсь написать ему. Странное волнение, вызванное словами Элиота о том, что Шистад отлучился куда-то по делам, поднимается к горлу приступом тошноты.
Эмили спрашивает меня о «Маленьких женщинах», и я рассказываю ей о том, что несильно продвинулась в чтении. Наши диалоги похожи на неуклюжие попытки свести к беседу к волнующей теме: Мистеру Х. Флоренси никак не решится начать, а я не хочу давить на неё, предпочитая дождаться, когда девушка соберётся с мыслями.
В половине восьмого возвращаются родители Эмили. Мы спускаемся вниз и быстро знакомимся. Они оказываются милыми людьми: посмотрев на маму Эмили, я понимаю природу кудрявых волос обоих детей. Мы недолго болтаем, затем её отец уходит в кабинет, а мама — на кухню, чтобы приготовить ужин. Я чувствую себя немного неловко в их семейной идиллии, ведь у меня такого никогда не было. Эмили, заметив моё неудобство, предлагает подняться к ней. Я соглашаюсь.
В девять часов Эмили идёт в душ, а я остаюсь в её комнате. Стягиваю водолазку и штаны, в зеркале рассматриваю сине-бордовые засосы, которые скорее похожи на гематомы, и тут же прячу их за волосами, ощутив странное покалывание в низу живота. Крис так ничего и не написал — я гадаю: дело в утренней ссоре, или что-то случилось? Беспокойство волной подкатывает к горлу и побуждает меня скорее натянуть пижамные шорты, выскользнуть в коридор. Я не знаю, где находится комната Элиота, но двигаюсь интуитивно, подходя к каждой двери и прислушиваясь к звукам. Наугад заглядываю в комнату в конце коридора, услышав там тихий ритм музыки, и оказываюсь совершенно права. Это спальня Элиота Флоренси.
