— Я говорил, что она будет через пару минут, — торжествующе подводит итог Элиот.

Я пылаю от гнева.

Ева мимолётно смотрит на меня, но тут же отводит глаза, улыбнувшись Эмили, а затем идёт к кассе, чтобы сделать заказ. Она стоит к нам спиной, но я могу видеть лишь её бок и высунутую из кармана руку. Её пальцы барабанят по бедру в нервном жесте. Я быстро улавливаю её настроение и попытку скрыть собственное напряжение. Но отчего оно возникло, остаётся загадкой. Спустя какое-то время — ровно шесть минут тринадцать секунд (нет, я не считал) — Мун всё же возвращается к столу.

— Эмили, мы можем поменяться местами? — вместо приветствия говорит она.

Флоренси пожимает плечами, немного смутившись, и смещается на соседний стул, сбоку от меня. Я сразу понимаю, что это — простая манипуляция, демонстрирующая нежелание Евы сидеть рядом, но я так взбешён, что, окажись она в паре сантиметров, я бы сделал что-нибудь безумное.

Мне хочется спросить Мун, почему она не ответила на моё сообщение, но унижаться в присутствии обоих Флоренси не хочется, тем более, девушка может подумать, что меня задел её поступок.

Она мило улыбается Элиоту и Эмили и совершенно не смотрит на меня, игнорируя тот факт, что я сижу прямо напротив. Ева подаётся чуть вперед и заглядывает в кружку Элиота, а затем втягивает носом запах его напитка.

— Что это? — спрашивает она.

— Зелёный чай с абрикосом, — пожимает плечами парень. — Хочешь попробовать?

Я мысленно даю Элиоту звонкую затрещину, но на деле лишь закатываю глаза и забираю телефон, который пару минут назад бросил на стол. Эмили молча поглощает свой обед, и я наблюдаю за ней краем глаза, заметив покрасневшие от смущения щеки и мутный взор. Она задумчиво разрывает круассан на кусочки, отчего над её подносом образуется гора крошек. Её явная задумчивость не кажется мне слишком интересной, но позволяет отвлечься от созерцания Евы, отпивающей немного холодного чая из стаканчика Элиота. Эмили рассеянно убирает выпавшую прядь волос за ухо, но та вновь падает на лицо. Она прикусывает губу и моргает несколько раз, затем быстро достает телефон из своего рюкзака, пару секунд смотрит на экран — похоже, читает сообщение — и мгновенно прячет обратно, так и не ответив. Затем Флоренси оглядывается по сторонам и ловит мой взгляд, отчего смущается ещё больше, и теперь краска заползает на кончик её носа.

— Что? — почти бесшумно спрашивает она.

Я качаю головой. Её осмотрительность наводит на определённые мысли, но делиться ими с Элиотом пока не хочу. Стоит понаблюдать за девушкой.

Когда чайная прелюдия оказывается закончена, я отодвигаю стул и встаю. От резкого движения слегка кружится голова, но я упираюсь взглядом в стол, фокусируясь на его поверхности, а затем поднимаю голову и смотрю на Еву.

— Сколько у тебя ещё уроков?

— Один, — нехотя отвечает она, не поднимая глаз.

Мои челюсти непроизвольно смещаются, отчего зубы издают едва слышный скрежет: видимо, сегодня Мун решила вывести меня окончательно.

— Я подвезу вас до дома, — говорю я, обращаясь к Элиоту и Эмили.

Друг смотрит на меня, слегка прищурившись, но я отмахиваюсь от его взгляда, затем хватаю куртку и уже на ходу надеваю её. Элиот всё ещё сидит.

— Я курить, — говорю ему, на что Флоренси кивает и тоже поднимается, следуя за мной. За спиной тут же раздается девичий щебет, но я уже не слышу их, удаляясь в коридор.

На холодном воздухе я немного смягчаюсь, но продолжаю чувствовать ударную дозу раздражения. Дверь за спиной хлопает, и рядом появляется Элиот. Мы доходим до парковки и присаживаемся на капот моей машины. Я закуриваю и протягиваю пачку Элиоту. Тот берёт одну сигарету и вставляет её между зубов, затем поджигает кончик и затягивается.

— С чего ты так взбесился? — спрашивает он, стряхивая пепел. Я закатываю глаза и передёргиваю плечами от холода: на улице вновь поднялся ледяной ветер.

— С чего ты взял, что я взбесился? — передразниваю я, хотя и пытаюсь вернуть безразличие голосу.

— Действительно, — усмехается Флоренси. — Я же сказал, что всё в порядке, не нужно так напрягаться.

Я гневно гляжу на него и отвечаю:

— Спасибо за совет, друг, — хмыкаю я, выделив последнее слово, — но я как-нибудь сам разберусь, когда мне нужно напрягаться, а когда нет.

Лицо Элиота вытягивается, и в глазах сверкает догадка.

— Нет, Крис, только не говори, что…

— Что? — выплёвываю я, отворачиваясь и делая глубокую затяжку.

— Не говори, что ты трахаешь Еву, — говорит он серьёзно.

— Ты больной? — усмехаюсь я. — С чего бы мне её трахать?

— Приятель, — Флоренси откидывает недокуренную сигарету и поднимается с капота, нависая надо мной, — скажи, что не трахаешь её.

— Господи, — я закатываю глаза и усмехаюсь, надеясь, что именно такая реакция последовала бы, если бы я действительно не трахал Еву. — Какого чёрта?

Элиот всматривается в моё лицо пристальным взглядом, и я напускаю на лицо дымку безразличия в комбинации с ухмылкой. Это должно сработать.

— Ладно, — через пару мгновений говорит он, выпуская облачко пара в воздух, — но мне показалось…

— Что я могу трахать свою сводную сестру? — издевательским тоном уточняю я.

— Она ещё не сестра тебе, — напоминает Флоренси. В его тоне всё ещё сквозит напряжение, но я легко сбиваю его с толку своими насмешками.

— Пока, — говорю я, — но, очевидно, папаша планирует сыграть свадьбу в ближайший месяц, если уже не сыграл. По всему дому валяются эти чёртовы журналы со свадебными платьями и букетами. Я почти уверен, что их внезапные командировки, не были такими уж раздельными. Я не заметил кольца на пальце Элизы, но вполне вероятно, что это из-за Мун. Она устроит истерику, если узнает, что голубки поженились, а я голову готов дать на отсечение, что это так.

— Потому что в твоей голове ничего нет, — усмехается Элиот, — вот поклялся бы ты собственным членом — это была бы гарантия.

— Могу поклясться твоим, — язвлю в ответ.

— Слава богу, ты не распоряжаешься моим членом, — парирует он, — иначе я давно стал бы евнухом.

— Не уверен, что мир готов к кому-то похожему на тебя, так что твоя кастрация не стала бы большой трагедией.

— И, опять-таки, хорошо, что ты не распоряжаешься моим членом.

Я откидываю бычок в снег и отрываюсь от капота, затем нажимаю кнопку на брелоке, разблокировав двери, и залезаю в салон. На улице холодно, чёрт возьми.

***

Урок заканчивается через полчаса, но всё равно ждем ещё около пятнадцати минут, пока девушки соберутся. Первой в стеклянных дверях Центрального корпуса показывается Ева. Я зол на неё, но читать нотации не собираюсь. Эмили задерживается, отчего Элиот начинает нервничать и, как только Мун оказывается в машине, спрашивает:

— Где Эмили?

Ева пожимает плечами, объясняя, что у них были разные уроки, и удобнее устраивается на заднем сидении. Я бросаю на неё пару быстрых взглядов в зеркало заднего вида, но на лице сохраняю выражение безразличия и молчу.

— Пойду, посмотрю, где она, — с этими словами Флоренси выбирается наружу, и я наблюдаю, как он бодро шагает к зданию.

В машине повисает густая тишина, но я предпочитаю держать язык за зубами, все ещё скапливая злость. Ева, впрочем, тоже молчит и равнодушно поворачивается к окну, невидящим взглядом скользя по школьной парковке. Резко нахлынувшая толпа учеников стремится побыстрее покинуть территорию, и глаза Мун то и дело цепляются за прохожих.

Я закуриваю в приоткрытое окно, впуская в салон морозный воздух. Сигареты не успокаивают, но помогают занять руки, хотя мозг бесконечно прокручивает различные мысли, о которых я скорее предпочел бы вообще не думать. Напряжение между нами подпитывается показательной хладнокровностью Евы, но я знаю, что это напускное и на деле она обижена. Мне непонятна её реакция в той же степени, что и моя собственная, потому что я отчаянно хочу загладить вину. Мне вновь хочется пообещать Еве звезду с неба и покорённые горы, но мы оба знаем, что это обман. Больше чем расстраивать её, я не хочу только врать, а если дело дойдёт до серьёзного разговора, то это единственное, что мне останется.