Восстановление дало мне возможность исцелиться, а также подарило сокровище таких отношений, благодаря которым жизнь изменилась в лучшую сторону. Какими бы болезненными ни были некоторые ситуации, с которыми я сталкивалась, теперь я могу осознать их ценность и еще лучше понять людей, которые тоже через это проходят. Я много лет проводила терапевтические группы и смогла оценить, как возможность поделиться друг с другом своим опытом и найти таким образом общий язык становится катализатором позитивных изменений.

Начиная работу в новой терапевтической группе, я часто рассказываю анекдот, который иллюстрирует значение взаимной поддержки.

Я тоже знаю выход, именно поэтому и пишу книгу. В ней я рассказываю о своем клиническом подходе к восстановлению (как и почему он работает), а также привожу истории людей из моей практики. В книге также есть главы для самостоятельной работы под названием «Средства восстановления», в которых я прошу вас ответить на вопросы и сделать пометки, чтобы вы могли лучше понять, с чего начать исцеление. Пусть этот процесс идет в комфортном для вас темпе. И будьте максимально честны с собой.

Мы выясним, что такое «нездоровый внутренний голос», откуда он взялся и как вас ограничивает. Я покажу вам, как стать сильнее и укрепить самооценку, а в итоге осознать свой потенциал и почувствовать свободу жить так, как вы всегда хотели.

Пожалуйста, не спешите и не беспокойтесь, если эмоции будут захлестывать вас или не все идеи сразу же найдут отклик. Это совершенно нормально. Пока я сама проходила процесс восстановления, мне требовалось несколько раз возвращаться к одним и тем же идеям, прежде чем удавалось полностью осознать их и извлечь для себя пользу. Вы можете в любой момент прерваться и вернуться к той или иной главе позже, если почувствуете, что так для вас комфортнее. Я подготовила для вас такой процесс восстановления, который позволит вам расти и раскрываться, но, пожалуйста, разрешите себе идти вперед в своем темпе и старайтесь делать каждый новый шаг с открытым сердцем и умом.

С любовью, верой и сочувствием к вам на вашем пути исцеления,

Начиная совместное путешествие, мы в первую очередь установим, над чем именно нам предстоит работать. Мы будем исследовать любые деструктивные и дисфункциональные модели поведения, которые уже, возможно, сформированы, и поразмышляем, что это за внутренний монолог, который определяет наши решения и реакции.

Не волнуйтесь, если вам сложно признать, что у вас есть деструктивные паттерны. Мой опыт показывает, что невероятно полезно получить представление о том, чем обусловлены наши решения. Разобравшись, мы понимаем, что мы более искусны в определении хода нашей жизни, чем, возможно, думали раньше.

Начиная работать клиническим психологом, я помогала восстановиться тем, кто страдает психическими расстройствами. В какой-то момент я стала замечать, что те душевные раны, которые я обнаруживала у людей, страдающих расстройством пищевого поведения, можно было найти и у пациентов с тревожностью, депрессией, расстройствами личности или зависимостью. Я поняла, что с помощью существующих на тот момент схем лечения было очень сложно достучаться до сердца пациента. И я пришла к глубокому убеждению, что для того, чтобы излечиться от расстройства пищевого поведения, вовсе не достаточно снизить или набрать вес и наладить пищевые привычки. Все эти состояния были тесно связаны с хроническим отвращением к себе. То, что мучило людей, называли симптомами, а на самом деле это были выработанные ими деструктивные стратегии, позволяющие справляться с жизнью.

Несмотря на то что в основном я работала с пациентами, переживающими личный кризис, и теми, чье состояние стало уже опасным для жизни (слишком низкий вес, хроническая зависимость, глубокий конфликт с самим собой), боль встречается повсюду. Она есть в каждом из нас, включая тех, кому удается нормально функционировать, не теряя отношения и работу. И хотя наша ситуация не стала столь критической, все равно мы глубоко ранены. Пусть наша боль не так очевидна, вне всяких сомнений, она живет внутри нас.

Я стала глубже изучать эту тему: разговаривала с коллегами, друзьями, родственниками. Очень многие признавались, что чувствуют, будто недостойны просить о помощи, да они и не считали себя нездоровыми. Им трудно было сформулировать, в чем именно им требовалась помощь, и они просто страдали от неизбывного чувства, что что-то не так и что у них ничего не получается. Все воспринимали жизнь как нечто, через что приходится проходить изо дня в день; они не могли переживать ее с сердцем, полным радости. В тех случаях, когда людям удавалось осознавать, что они борются с чем-то вполне реальным (например, с тревожностью, депрессией или нарушением пищевого поведения), они, точнее, многие из них оказывались в замешательстве. Ведь стоило им обратиться к терапевту или другому специалисту, как им говорили, что либо «с ними все в порядке», либо их болезнь недостаточно физически проявлена, чтобы они могли рассчитывать на помощь. Мне это очень хорошо понятно: когда окружающие не замечают и не признают нашей боли, нам начинает казаться, что проблема в нас самих.

Тем не менее кое-что объединяло всех, с кем я беседовала, и в этом я была с ними солидарна: мы все ощущали нечто такое, что я назвала «нездоровый голос».

Нездоровый голос живет внутри. Это злобный критик, старающийся подорвать наше представление о том, кто мы и что делаем. Он критикует нас за то, как мы выглядим, что говорим и как ведем себя; обесценивает наши достижения; саботирует возможность наслаждаться происходящим и все время заставляет чувствовать себя ничтожными.

Раз вы выбрали эту книгу и дочитали до этой страницы, предполагаю, вам тоже знаком этот голос.

Именно он убеждает нас, что мы недостойны поддержки и проблема в нас самих. Он побуждает замыкаться в себе и прятать от других огромную часть своей личности, потому что этот голос «питается» страхом и стыдом. Он убеждает нас, что если бы окружающие знали, каковы мы на самом деле, то отвергли бы нас. В результате другие люди никогда не видят нас настоящих, а мы чувствуем себя одинокими и опустошенными.

Я могу с уверенностью сказать, что моменты самого горького одиночества в моей жизни наступали тогда, когда я отрекалась от самой себя и не признавала собственную боль. Я выполняла возложенные на меня обязанности; появлялась везде, где было нужно; делала все необходимые дела, но никого не впускала в свою душу. Я могла вести себя с другими резко и всегда была настороже, отвергая любую форму близости между людьми. Теперь я вижу, что именно нездоровый голос управлял этими механизмами, чтобы якобы защитить меня от уязвимости.

Нездоровый голос почти всегда возникает в детстве и формируется под воздействием тех посылов, которые мы получаем от окружающих, и нашего опыта. Это попытка защититься от того, что мы на самом деле чувствуем. Этот голос создает глубинные убеждения, чтобы помочь нам совладать с окружением, в котором мы воспитываемся. Он закрепляет модели поведения и установки, необходимые для того, чтобы удержать любовь, которая на тот момент доступна, и в конечном счете отрицает наши потребности. Мы привыкаем адаптироваться и подстраиваться, чтобы добиться расположения. Например: «Мой отец не дает мне внимания и тепла, поэтому я буду изо всех сил хорошо учиться или работать так, как он считает правильным, чтобы получить его одобрение».