Поезд, ехавший с Украины через Москву, привез нас на Урал, и мы временно приютились в поселке Электродепо Свердловской железной дороги, в комнате моего любимого дяди Коли по прозвищу «свекла» и его жены – моей любимой «коки» Анастасии Филимоновны, которая сразу принялась за мое обучение чтению и ежедневные проводы в школу № 10. Прошли апрель и май, в котором мужчины вскопали землю огромного огорода и проделали лунки, а мы с мамой в них побросали частички красных картофелин, привезенных из Днепропетровска. Урожай наш оказался богатым – чуть ли не сто ведер! Пока поспевала картошка, я изо всех сил заново одолевала всю науку за первый класс, а по окончании второго и третьего классов школы № 35 я за отличную учебу была награждена Почетной грамотой Министерства образования, и как хорошая ученица, и староста класса получила право носить пионерский галстук, который мне в грустный траурный день – 1 декабря 1946 года – дату гибели С. М. Кирова – маминого земляка и государственного деятеля, вручила старшая пионервожатая Ирма Тельман.

Как на знамени пионерской дружины, так и по кромке наших красных галстуков «пролегли» черные ленты. По воспоминаниям родственников, этот человек был очень умен и симпатичен, и я всю жизнь мысленно с благодарностью вспоминала о нем и улыбалась, глядя на памятник С. М. Кирову, стоящему на площади Уральского политехнического института, в зале которого нас принимали в пионеры, вскоре наш класс стал пионерским отрядом, а я – председателем совета отряда. УПИ – этот вуз был шефом моей школы, и в котором четверть века спустя я начала преподавать общественные дисциплины, одолевать науки и заслужила звание кандидата философии.

Пребывание в этой школе было счастливым еще и потому, что учителем оказался очень красивый и умный человек, бывший артиллерист бивший немецких фашистов 2057 суток – с 21 июня 1941 года по 9 мая 1945 года. Возвратившись с войны, он поступил в университет на исторический факультет и пришел нас учить. Его замечательные уроки, его прелестная улыбка покорили весь наш девчоночный класс. Каждый урок был битвой за знания. Нам было по 10 или по 11 лет, но мы слышали все его четкие команды и понимали их с одного раза. К его приходу я командовала: "К уроку приготовиться! А теперь всем встать! Смирно!" Входя в класс, Александр Мефодьевич делал серьезное лицо и командовал: «Здравия желаю, будущие ученые!" Мы детскими голосочками отвечали: "Здравия желаем, А-лек-сандр Ме-фодь-е-вич!"

Дорогой наш первый учитель показал нам, как и первая моя учительница, красоту оценки "5".И эта цифра оставалась моей любимой навсегда еще и потому, что она одна или составные числа, которые в нее входили характеризовали весьма значимые события моей жизни: месяц рождения – май год рождения – 1935, кончилась война – 1945, поступление в университет – 1955, поступление в партию – 1960, в годичную аспирантуру – 1980,я открыла первый в СССР Гуманитарный университет – 1990, закончила работу в своем вузе – Академии искусств и художественных ремесел имени Демидовых в 2005 году, и моя мамочка, как мое начало, родилась 1905 году.

Да я еще до сих пор вспоминаю самый выдающийся урок любимого учителя. Поздоровавшись с нами в очередной раз. он энергично подошел к доске и на самом ее верху белым мелом крупно написал мало нам известное слово – ПЛАН и сказал: "Сейчас мы познакомимся с картой сельской местности, изучим некоторые картографические знаки, каждый из которых что-то обозначает. Например, овраг, дорога, мельница, школа, сельпо. Слово ПЛАН это, это очень важное слово, без него никто из вас не сможет обойтись никогда. Даже сегодня. Вспомните, как вы на отдельных листочках писали слова "Режим дня" – это план на день: 7 часов – подъем, в 7 часов 15 минут – зарядка, в 7 часов 30 – завтрак, в 7 часов 45 минут – в школу, а в ней через каждые 45 минут – звонки на уроки. Дальше – прогулка, обед, подготовка домашних заданий, полдник, отдых, ночной сон.

Теперь подумайте, что же такое режим дня? Можно ли его заменить другими словами или просто одним словом?" Мы толковали по этому поводу довольно долго, потом было длительное молчание, которое нарушилось четким басом: «Дорогие умненькие девочки! Слова РЕЖИМ ДНЯ, которые я сейчас записываю на доске еще раз, обозначают ПЛАН ДНЯ!!!" Мы малышки хором облегченно вздохнули: "Как просто." И подумала: «До чего же у нас умный учитель! Он все знает!" Тут он забасил "Запомните, Каждый завтрашний день еще с сегодняшнего вечера надо планировать, и план обязательно выполнять. Тогда вы все будете делать вовремя, правильно и хорошо. Многое В жизни успеете, а я желаю вам прожить много-много счастливых долгих лет!" С нами он пробыл до конца третьего класса, а затем перешел преподавать в артиллеристское училище.

Через 20 лет я встретила его сына в трамвае очень, похожего на него. Поначалу от сильного волнения я решила. что это Александр Мефодьевич, и поэтому бойко поздоровалась, а тихий бас спросил: "Скажите, пожалуйста, мы с вами разве знакомы?" Тут я. поперхнувшись, спросила: "Можно узнать, как вас зовут" Он ответил: «Я Георгий – сын Александра Мефодьевича". Мы о нем поговорили минут двадцать. Я вышла на улицу и разрыдалась, и поняла: «Кончилось мое золотое детство. Остались бесконечные, раздирающие душу воспоминания."

Помнится, длинный забор, огораживавший бараки плененных фашистов, которые в дневное время строили двухэтажные дома из шлакоблоков и дерева. Первые из них сильно промерзали, а вторые были уютными и теплыми, если только состояли из крепких сухих сосновых бревен. Наша девятиметровая комнатка умещала днем трех человек, а на ночной сон «приглашала» и тех, кто в светлое время пребывал на работе и строил государственное и частное жилье. Каждый год в свой день рождения, 24 мая, я непременно сдавала экзамен по математике, а в июне, как всегда, наступало время для дум о том, как провести лето. Это была приятная пора: всей семьей мы копали и рыхлили землю под огород, делили клубни картофеля на кусочки с ростками и раскладывали их по одиночке в ямки, как мне казалось, для безграничных трех полей. Все сильно-пресильно уставали. Все лето, раз в неделю, мы регулярно выходили посмотреть на то, как колышется крепкие ветки со сверкающими на солнце листиками. Родители гордились тем, что, покидая Украину, они прихватили, можно так сказать, три огромных мешка картофеля сорта «Роза». Она росла прекрасно, гнездилась. кустилась, чудесно украшала зеленые крепкие ветки и спела.

Когда мы ее помещали в чугунок и ставили с папой сложенную из кирпича красивую печь, она блистала хрустальными звездами и обволакивала нас бесподобным ароматом. Эту розовую прелесть мы высаживали и в районе улицы Шефской и в поселке Старой сортировки, населенной железнодорожниками, недалеко от того местечка, где в до и после Отечественной войны жили мои дядя Коля и Анастасия Филимоновна, у которых я, как любимая племянница гостила, каждое воскресенье. А картофель множился и радовал меня десятки лет, поддерживая во мне любовь к всему тому, чем была для меня вторая родина – славная, красивая, поющая матушка Украина!

Это замечательное лето третьего послевоенного года не показалось очень длинным еще и потому, что подружки и друзья были большими фантазерами. В хорошую погоду из своих комнат мы все выносили стулья и табуреты, усаживали мам, пап, малышей и начинали буйный концерт. Читали стихи Маршака и Некрасова, выплясывали "Матросское яблочко" и «Барыню», пели любимые песни про легендарную Коховку, родную винтовку, про Васю-Василька и Смуглянку, и, конечно, о морях, об океанах, об отважных капитанах, о чайках и самураях. В непогоду в коридоре барака устанавливали тумбочки, раскладывали учебники и начинали многочасовые уроки. Отличники по русскому языку читали диктанты, а я, предполагая стать великим математиком, «мучила» всех арифметикой.