– Ну что ты, наш ребенок сразу родится либералом, сторонником феминизма, личностью и человеком что надо, – лукаво улыбнулся Николай и, не отнимая одной руки от Зоиного живота, второй прижал ее к себе так, что все еще не сказанное вдруг сделалось совсем не важным. Потому что один плюс один всегда было равно больше, чем два.

Потому что один плюс один – это дом с квадратным, как клеточки рождественского календаря, дымоходом. Это партия имбирного печенья к Сочельнику, обсыпанного сахарной пудрой.

Это не муж и жена. Это не два и не двое.

Один плюс один – это целое.