‒ Давай, ‒ прошептал Никита.
Секретарь уже докладывала профессору Николаеву:
‒ «Шестой» в зале. Справился. Но ему не выдали пропуск, без него он будет остановлен в любой момент. Дубликат уже делают.
Викентий Павлович Шульгин – ученый с именем ‒ второй консультант проекта, в обычной жизни большой друг профессора Николаева, а на работе ‒ главный и очень серьезный его оппонент, все время находился поблизости, чтобы при необходимости вмешаться. Услышав, что это его тема, хладнокровно вставил:
‒ Не старайся зря. Не трать силы и время, друг Николаев, ваш Никита здесь находится незаконно. Мы ведь, кажется, уже все обсудили. – вскинув свои клокастые брови кверху и пронзив приятеля своим острым взглядом, он приготовился к дальнейшему развитию диалога, собираясь разбить в пух и прах все возражения коллеги, но пришлось придержать свой поток аргументов ‒ Николаев и его помощница, молча развернувшись, степенно проследовали в зал.
Шульгин, с легким разочарованием провожая того взглядом, снова похлопал по карманам пиджака в поисках своих очков, и, что-то беззвучно пробормотав, тоже поспешил занять свое место.
Никита искал, где бы присесть, но зал был забит до отказа. Стоять нельзя было, его сразу обнаружат и выставят вон. Подскочив к ближайшему стулу, он с жаром прошептал на ухо сидевшему там парню:
‒ Слышь, друг, подвинься, очень надо, произошла ошибка, вот мое приглашение, но меня нет в списках, это ошибка!
Парень быстро подвинулся. Никита кивком поблагодарил соседа. «Хорошо, ‒ подумалось ему, ‒ теперь меня не сразу заметят, и я успею что-нибудь предпринять». Он развернул приглашение, уже в который раз рассматривая подпись «Профессор Николаев Н.Н.», затем, слегка толкнув парня локтем, спросил:
‒ Где найти вот этого профессора, который прислал приглашение?
Но в этот момент он увидел возле своих кроссовок пару чужих ботинок. Потом, поднимая глаза выше, и охранника, с которым он уже встречался в фойе. Нахмурившись и приложив указательный палец к губам, мужчина показал на дверь. Никите пришлось подчиниться.
А на сцене, в ярком свете софитов, на фоне межгалактической станции, профессор Николаев давал последние напутственные слова конкурсантам:
‒ Когда-то в молодости я услышал фразу: «Успех сам не приходит к вам. Вы идёте к нему». Я рад, что вы решили идти и уже выбрали свою дорогу! Упорства и удачи вам на пути к своей цели и своему успеху!
Зрители принялись громко и воодушевленно аплодировать. Николаев очень любил такие моменты, когда множество восхищенных глаз следят за каждым его движением, когда каждое его слово ловят на лету. Это слава!!! Он стоял с поднятыми руками и с удовольствием принимал это зрительское признание.
Аплодисменты стихли, зал опустел, прожектора погасли. Уже в фойе группа именитых гостей продолжала оживленно обсуждать завершившуюся презентацию. Они улыбались, пожимали друг другу руки, говорили добрые слова. Проводив их, Шульгин и Николаев, направились в учебную аудиторию, им еще предстояло персональное знакомство с кандидатами.
Эти два профессора по праву считались главными людьми проекта, страстно и беззаветно влюбленными в свое дело, в науку, в идею освоения космоса.
Оказавшись наедине с Шульгиным, профессор Николаев приготовился вылить все свое негодование на коллегу и выяснить, почему в последний момент произошли изменения в составе кандидатов, но тут подошла Рита, помощница Николаева, и подала на картонном держателе два высоких стакана с горячим напитком. Запах кофе ненадолго отвлек коллег от спора. Николаев, благодарно кивнув ей, взял свой, с наслаждением вдохнул аромат и сделал неторопливый глоток. Шульгин же, не желая тратить время на незначительное, с его точки зрения, мероприятие, стремительно ухватился за свой стакан, и, потянув его вместе с держателем, принялся быстро пить, не замечая несуразности. Рита не удивилась этому, она знала странности ученых, для которых наука и все, что с нею связано, важнее житейских условностей, поэтому, стараясь не помешать профессору, пока тот пьет, аккуратно сняла картонку со стакана и стала ждать. Шульгин, не отрывая взгляда от коллеги, быстро влил в себя кофе, потом отвел руку куда-то в сторону, «поставил», не глядя, пустой стакан, и уже был готов к дискуссии. Рита, едва поймав еще теплый стакан на лету, вернула его в держатель и снова со вниманием стала следить за происходящим.
Так и не начавшийся спор пришлось отложить, потому что группа парней и девчонок с блестящими глазами и довольными лицами быстро окружила своих наставников. Все шло по плану, ребятам осталось пройти несколько итоговых тестов. Процессия направилась в учебный класс. Первыми шли консультанты. Сразу за ними – новый кандидат №6, тот, которого взяли в отряд вместо Никиты, потом и все остальные. Новый «Шестой» – это темноволосый парень, крепко сложенный, уверенный в себе, спокойный и рассудительный. О таких говорят: «с мыслью в глазах». К своим 14 годам он уже освоил полный курс общеобразовательной школы, успел прослушать массу технических факультативов, имел отличную спортивную подготовку. Все предварительные туры он прошел с высокими результатами. Его качества: огромное трудолюбие и упорство. Его девиз – «Каждый делает себя сам».
Ученые продолжали тихонько переговариваться друг с другом:
‒ Теперь ты понимаешь, ‒ начал Шульгин, ‒ что я был прав, и более того, настаиваю, чтобы новому кандидату изменили номер. У него все задатки лидера.
Низенькому Шульгину трудно было доносить свою правоту на ходу: за рукав не ухватиться, в глаза не заглянуть, тут поспеть бы за размашисто идущим Николаевым.
‒ Коллега, не факт, впереди еще тесты. – бесстрастно ответил Николаев, наградив друга ироничным взглядом. Благодушное спокойствие Николаева начинало злить Шульгина.
После презентации все кандидаты были немного возбуждены. Бодро передвигаясь по просторному коридору, ребята делились впечатлениями, улыбались. Они были уверены, что самое главное и самое трудное для них уже позади – они прошли отбор.
Яркая вспышка света заставила всех остановиться и замолчать. Вдруг один из кандидатов спросил: «А куда делись наши консультанты?»
Подумать об этом никто не успел. Вслед за вспышкой откуда-то сверху грянуло раскатистое и величавое «…и снится нам не рокот космодрома…», а пол, который был выложен, как казалось на первый взгляд, обычной керамической плиткой, разноцветно вспыхнул. Яркие плитки задрожали и пришли в движение. Некоторые квадраты стали проваливаться вглубь, увлекая за собой ноги ребят, некоторые подниматься. Красиво и страшно. Первая реакция была вполне предсказуема, послышались крики, даже визги. Но они были почти не слышны, все перекрывали знакомые каждому с детства слова, звучащие с легкой тоской: «…грустим мы о земле, она одна…»
№6 поднял руку и попытался всех перекричать:
‒ Спокойно! Возможно, это один из тестов, о которых нас предупреждали! Нужно понять, какой принцип тут работает, и соответственно вести себя! Поймем – все прекратится!
Но что происходит, понять было невозможно. Ребята, столпившись на одном пятачке, тщетно пытались найти устойчивую поверхность и выбраться из провалов, которые то тут, то там образовывались от постоянно движущихся плит. Где уж тут сообразить, какой принцип тут работает! Теряя равновесие, наступая на чужие ноги, хватаясь за рукава и подолы, девчонки и парни безрезультатно копошились на странном участке коридора, сдержанно бубня и повизгивая.
«Шестой» опять выкрикнул:
‒ Это сенсорные пластины! Станьте все в круг, освободите пространство, надо понять, почему они двигаются и меняют цвет!
С раскрасневшимися лицами девчонки и мальчишки, кое-как выбравшись из этих ловушек, зависли на полусогнутых ногах над освободившимся пятачком, и, учащенно дыша, с любопытством уставились в пол. Светящиеся плитки в полной тишине заканчивали движение и через несколько секунд снова приобрели вид обычного пола. Неужели!? В этом и есть весь фокус? В надежде, что они окажутся на твердой поверхности, повеселевшая компания, не дождавшись команды, шагнула туда. Снова яркая вспышка, снова несколько расцвеченных плиток тут же ушли вниз, увлекая ноги кандидатов. Не угадали! По коридору звучно и колоритно продолжало нестись: «…А мы летим орбитами, путями не избитыми, прошит метеоритами простор…»
