На одной из таких тренировок они только-только успевают скрестить деревянные мечи, как у Ренджи срабатывает передатчик – в город явился пустой. «Странно, что только через два месяца», – успевает подумать он и тут же бросается на зов. Пустых двое – массивные фигуры, острые клешни рук и ног, непропорционально большой корпус. И почти одинаковые маски на лицах – чертовы близнецы. Один поворачивается к квинси и Шифферу, другой бросается на выскочивших Ичиго и Гриммджо, и только Ренджи остается стоять посредине с шикаем наизготовку. Плохо. Это очень плохо…

Тандем с квинси уводит пустого за квартал к небольшому парку – вечером там меньше людей. Кватро выступает в роли приманки и не торопится освобождаться из гигая, почти лениво уворачиваясь от прицельных ударов, но Исиде помощь и не нужна. Как обычно, его самомнение превыше каких-либо рамок осторожности. Ренджи не может его не понять, поэтому не вмешивается. На крайний случай, для арранкара этот пустой – лишь пустой звук, не иначе. Он фыркает на дурацкий каламбур и торопится к Куросаки – вот где стоит волноваться. Ни Джаггерджак, ни Ичиго не могут освободить свои духовные мечи, так что сражаются врукопашную. И больше всего это походит на какую-то игру – Куросаки загоняет, а Гриммджо бьет. Ренджи решает пока не вмешиваться – арранкару нужно размяться, а рыжему просто «понюхать пороху», вспомнить навыки. Он наблюдает за стремительными движениями и ударами, а потом вздрагивает от нахлынувшего предчувствия. Что-то не так. Он вглядывается повнимательнее в оскал арранкара – но тот всегда такой, а вот Ичиго с почти зеркальным отражением этого оскала – это уже очень и очень подозрительно. Он входит в раж, и куда его обычно приводит эта дорога, Ренджи прекрасно знает. И он тут же бросает несколько огненных заклинаний кидо, отвлекая всех троих на себя. Пустой силен. Даже для него с шикаем. Верткий, сильный и очень, очень злобный. Он увеличивается в размерах, огромные клешни загребают по стенам зданий, а ядовитое дыхание опаляет кожу саднящими ранами. Арранкар распаляется еще больше, бьет почти с наслаждением и ни на миг не хочет уступать свою добычу. А пустой, как назло, откликается все больше на Ичиго, вычисляя в нем «слабое звено» и странную, почти родственную ауру. Что ты такое? Они бы все хотели знать ответ на этот вопрос. И когда Ичиго голыми руками выламывает одну из задних лап прямо из костяного панциря, до Ренджи наконец доходит. Пустой интересовался не просто так – глаза Куросаки заволакивает черной дымкой. Он опять и шинигами, и пустой одновременно. И кто из них может победить сейчас становится слишком очевидным. Ренджи задыхается от озарения, и тут же рядом с ним возникает Улькиорра.

– Это становится опасным.

Его голос не меняется ни на йоту в своей безразличной холодности, но от того какой смысл он в себе несет, Абараи вздрагивает и бросается к Джаггерджаку.

– Уведи его!

Он перекрикивает бешенный рев раненного пустого, подставляясь под выпад арранкара.

– Какого хрена, шинигами?!

– Уведи его! Ты что, не видишь, что его затягивает?! Блядь! Если он станет пустым, то ты никогда не вернешь себе силу!

Вот с этого и надо было начинать. Больше, чем сила, арранкара интересует только Ичиго. И он бросается к нему. Отправляет в недолгий полет в ближайшие кусты, а Ренджи неистово прессует тварь, отвлекая от противника. А когда взрывная рейяцу исчезает в направлении магазина Урахары, то он и вовсе может полностью переключиться на поединок и Забимару. Он прыгает, уворачивается и бьет. Квинси и Шиффер где-то рядом, на периферии, но он справится и сам. Еще десять минут энергичной потасовки, и пустой наконец растворяется в воздухе разрушенными частицами маски. Исида зажимает раненное предплечье, Улькиорра отрешенно наблюдает за собирающейся грозой, а Ренджи вызывает группу зачистки. А потом они, не сговариваясь, идут к Урахаре.

Притворно-удивленные аханья Панамочника заглушаются грохотом рушащихся скал. Под градом камней Куросаки и Джаггерджак еле живы и оба задыхаются от неистового желания убить друг друга. У арранкара носом хлещет кровь, и желание привычно и почти обыденно, а вот у Ичиго оно, пожалуй, впервые настолько серьезно и всепоглощающе. Оно поглощает его. Пустой в его голове с Пантерой в руках напротив безоружного Зангетсу – и песчаная буря над штормовым океаном. И это уже второй раз, когда он так близко к точке невозврата. Ренджи уже собирается вмешаться и помочь арранкару успокоить разбушевавшегося Ичиго, как последний сам замечает их. Сжимает кулаки и гаденько ухмыляется, вперяя взгляд.

– О! А вот и закуска пожаловала…

И если бы не отличная реакция Улькиорры, квинси бы лишился куска шеи прямо в стремительном броске. Сонидо помноженное на шумпо, но арранкар успевает за доли секунды встать перед Исидой и заблокировать сокрушающий удар. Куросаки озлобленно щерится, отступает и готовится напасть снова. В его глазах полыхает звериная жажда, и до Ренджи доходит чуть быстрее, чем до Джаггерджака, что во всем виноват сладостный запах крови на распоротой руке квинси. И он бросается наперерез беснующейся сущности, а Гриммджо гневно рычит.

– Не игнорь меня, Куросаки!!

Он тоже лезет к нему, но Ренджи успевает раньше, сильным, точным движением вырубая рыжего.

– Ты – придурок, Джаггерджак! Тебе его успокоить надо было, а не продолжать выводить из себя.

Абараи и злится, и облегченно выдыхает, и чертыхается от попеременно сменяющегося спектра чувств.

– Да можно подумать я специально…

Еле сдерживаясь, арранкар продолжает рычать, но Ренджи лишь отмахивается, проверяя состояние Ичиго.

– Как всегда. Он тебя сейчас отправил бы к праотцам, а потом начался очередной Армагеддон. Учти это в следующий раз.

Ренджи фыркает и отрывает надоедливо болтающийся рукав формы – зацепился за какую-то железку на поле боя – и протягивает ткань тяжело дышащему Джаггерджаку.

– Обязательно, мамочка.

Арранкар злится, переступает с ноги на ногу, но не может не признать правоты шинигами. Следующий раз может оказаться таким же и последним в их недолгой жизни.

– Утрись, а то помрешь раньше времени.

Абараи насмешливо щурится, и Гриммджо послушно вырывает ткань из рук и зажимает нос. С Куросаки все в порядке, Джаггерджак опять буйствует – гармония вернулась в мир.

– Что здесь происходит?

И только тут все замечают притаившегося за их спинами Бьякую.

Бьякуя

***

– Что здесь происходит?

Они настолько увлечены Куросаки и арранкаром, что он до последнего себя не обнаруживает. Даже собственный лейтенант перестал реагировать так, как надо.

– Кучики-тайчо, двое пустых уничтожены. Потерь нет.

Абараи рапортует на автомате и тут же вспыхивает, пиная по голени начавшего ржать Джаггерджака. Чертовы придурки.

– Такого потеряешь…

Арранкар скалится, встречая недовольный взгляд капитана, и тот разворачивается к Урахаре.

– Пожалуй, Куросаки-сану не стоит встречаться с пустыми больше, чем уже есть.

Панамочник задумчиво разглядывает отдыхающее в пыли тело, а потом чуть нервно начинает тереть правый висок.

– А вам, Арранкар-сан, все-таки придется надеть гигай. Во избежание, так сказать…

– Да хрена с два!

Естественно, Джаггерджак возмущается, и Бьякуя больше не может выносить это непроходимое упрямство, граничащее с тупостью.

– Это не обсуждается.

Гриммджо подбирается в момент, скалит зубы, и уже готов кинуться на треклятого шинигами, как Абараи ловит его за предплечье.

– Да хватит тебе. Можно подумать, ты не понял, что сейчас произошло. Это не шутки, Джаггерджак. Ты провоцируешь не его, а его пустого.

Ренджи выделяет последние слова и выразительно смотрит на заведенного Гриммджо. А тот плюется, терзает тряпкой так и не остановившийся нос, но понемногу успокаивается. А Бьякуя в очередной раз поражается умению лейтенанта забалтывать и находить подход к абсолютно разным сущностям. А еще его это бесит. Слишком уж зачастил Абараи на грунт. Даже с учетом всех изменившихся реалий.