– Подожди, – просит он и поднимается на ноги, а тот послушно замирает на месте.

– Помнишь наше пари? – Драко подходит к нему, и Поттер оборачивается. В полумраке его взгляд нельзя точно прочесть, но сосредоточенное лицо и сведенные к переносице брови – явный признак недовольства. – Ты должен мне желание.

– И чего же ты желаешь? – отрешенно спрашивает аврор.

– Я… – Драко пытается придумать нормальный ответ, но в голову лезут только глупости, и он выдает самую дурацкую из них. – Мы так и не отметили победу Флинта.

– Ты же вроде зарекался со мной пить? – Поттер старается не менять интонаций, но предательская улыбка так и лезет на лицо. Своеобразный у Малфоя способ мириться.

– Тогда я не знал, что тебя пытались отравить, – бурчит Драко. Вот надо было ему сейчас об этом упоминать? Не хочет, так пусть сразу и скажет.

– Лучше не напоминай об этом, опять поругаемся, – серьезно предупреждает Поттер, а потом все-таки расслабляется. – Так и быть, я пойду с тобой, раз проиграл.

– Не надо делать мне одолжение, если для тебя это так сложно, – ехидничает Драко, а у самого внутри все переворачивается.

– Дурак ты, Малфой, – Поттер смеется так по-доброму, как будто между ними и не было никакой ссоры. – Я же сам еще тогда предлагал отметить. Так что за тобой – время и место.

– Хорошо, я сообщу, – он успокаивается и улыбается в ответ.

Поттер опять собирается уходить, но вдруг замирает вполоборота и, обращаясь куда-то к полу, сдавленно выдает:

– И кстати… У тебя интересный страх.

– Что? – не понимает Драко.

– Близнецы Уизли… – начинает Поттер и вздыхает – не стоит ему этого говорить, Малфой будет в бешенстве, но любопытство не даст покоя. – Они подмешали в шампанское свою очередную «шалость».

– И? – он уже всем телом чувствует, что это будет, как обычно, что-то из ряда вон.

– Она вызывает галлюцинацию твоего тайного страха.

– Ничего не понимаю. Что было этой галлюцинацией?

– Я видел, как Забини говорил что-то про напитки, поднялся и ушел. А через несколько секунд появился вновь, и вы поцеловались, – обреченно заканчивает Поттер, а Драко не знает куда себя деть от смущения.

– Значит, это была галлюцинация? – выдавливает он, и тот кивает.

– Я только не пойму, с чего ты боишься поцелуев с Забини? – недоумевает Поттер. – Вы же вроде встречались.

– Откуда ты знаешь? – удивляется Драко.

– Ну… – тянет Поттер. – Время тогда было такое. Я узнавал много нужных и ненужных секретов совершенно не нарочно.

– Что-то ты темнишь, Поттер, – а вот это уже интересно. Как? Каким образом? И главное, что еще он мог узнать? И почему именно тогда?

– А по-моему, темнишь ты, Малфой, – тут же передергивает он. – С чего вдруг ты боишься бывшего любовника?

– Ничего подобного! Тебе показалось, – тут же отнекивается Драко. Он и так наверняка уже красный, как помидор, не признаваться же еще и в том, что на самом деле он испугался вовсе не поцелуя, а того, что именно Поттер их увидит.

– Ай! Ты чего творишь?! – Поттер потирает руку, за которую его неожиданно ущипнул Малфой.

– Проверяю, закончилась ли галлюцинация, – отвечает Драко. Значит, просто совпадение. Роковое, черт!

– Она закончилась, как только Забини ушел во второй раз! И можно было не так сильно меня щипать? – сердится Поттер.

– Ты только не расплачься, малыш, – фыркает Драко и оборачивается к подошедшему Блейзу. – Увидимся, Поттер. И передай Уизелам, что они – покойники.

Вместо эпилога

***

– Кончай придуриваться, Поттер! Сам же говорил, что не напиваешься. И никто тебя сейчас не травил. А если ты просто хотел со мной пообниматься, то так бы и сказал.

– По-моему, это ты пьян. Такую чушь несешь…

– Да ну? А чего ты тогда покраснел как первокурсница?

– Я не покраснел!

– Ты идиот, Поттер! И я уже устал это повторять! Я не слепой, ты либо действительно хотел меня…

– Нет!

– …и окончательно сбрендил или простудился и температуришь. У тебя дома Перцовое зелье-то хоть есть? Или мне свое тащить?

***

– Эй, я пришел!

– Такого мамонта только глухой не услышит…

– Сам такой! Что на ужин?

– Ты.

– Заканчивай со своими извращенскими шуточками, Флинт. Я заикой останусь.

– Да уж, я действительно извращенец, раз продолжаю общаться с таким придурком, как ты.

– Нет, извращение – это то, что слизеринец спас гриффиндорцу жизнь. Но… видит Мерлин, мне это нравится…