Внезапно проверка закончилась.

Перед моими глазами вспыхнула надпись:

МЕНТАЛЬНАЯ ИНТЕГРАЦИЯ УСПЕШНО ЗАВЕРШЕНА

ПОКИНУТЬ ИНТЕРФЕЙС?

ДА/НЕТ

— Эй! — крикнул я. — Что делать?

Мой голос, прошедший через вокодер, резанул по ушам. Я захотел уменьшить громкость… и машина подчинилась. Интересно. Мне хватило простого желания, чтобы отредактировать настройки.

— Жми «нет», — послышался ответ снизу.

Жать не потребовалось. Я пожелал — и остался роботом. Затем в голову пришла мысль, что не мешало бы прикрыть себя куполом — и фонарь тотчас соткался из разрозненных лепестков.

Внешняя поляризация.

Трансформация.

Я начал перестраиваться. Увеличил рост, переделал гусеничные траки в ноги, выдвинул верхние конечности из грудной клетки. Положение фонаря изменилось. Гироскопы мягко развернули кресло вместе с моим физическим телом, открывая новые углы обзора.

Вика отошла вправо и подняла вверх кулак с оттопыренным большим пальцем. Арина молча наблюдала за мной, скрестив руки на груди.

— Не спеши.

Свою наставницу я слышу прекрасно.

И вообще.

Мои чувства многократно обострились.

Выдвигаю кромсатель и «гатлинг». Тянусь к эфирным потокам и неожиданно понимаю, что могу оперировать… любыми энергетическими объемами. Это не шутка. Интерфейс открывает безграничные возможности. Знание живет во мне на подсознательном уровне.

Поехали!

Передо мной разворачивается Изнанка.

Трехмерное пространство ангара преображается, раскрываясь новыми гранями, плоскостями, измерениями. Я просто захотел применить «сверхвосприятие», и оболочка интерфейса реализовала мое желание.

Ангар — условность.

Я вижу истинную топологию вселенной, воспринимаю потоки эфира и взвеси… но есть что-то еще. Реликтовая энергия, которой пользуются боги и властители. Черные нити вливаются в тугие жгуты, врастают во фракталы объектов, нанизывают на себя бетонные плиты, арочные своды, проводку, коммуникации, контуры артефакторики. Реликтовой чернотой пропитано буквально всё, что меня окружает. Раньше я этого не замечал, но теперь вижу отчетливо.

Силуэты девушек остались неизменными.

Живые существа в моем восприятии — это якоря, за которые цепляется рассудок. Маг или обычный человек… не важно. Мы не привыкли жить в многомерности. Эта среда обитания для нас противоестественна. И, вероятно, сознание пытается адаптировать хоть что-то под привычный формат.

Делаю первый шаг.

Массивная стопа «Молота» опускается на серую плиту с глухим стуком. Контактные поверхности, именуемые в простонародье подошвами, покрыты пружинящим полимерным слоем, который смягчает урон от прохождения роботом тротуаров и асфальтовых полотен. Инерция гасится гироскопами, поэтому тряску внутри кабины я не чувствую.

Второй шаг.

Губы Кошкиной шевелятся, но я ничего не слышу. Странно — исчезла только речь. Или виновато не восприятие, а изоляция фонаря? Я же общаюсь с людьми в многомерности. Почему же фонарь не пропускает слова? Не исключено, что в будущем этот косяк можно исправить.

Отключаю пятнадцать измерений.

— Держи спину! — орет Кошкина. — Ты как слон в посудной лавке.

— Постараюсь.

Громкость механического голоса — в разумных пределах.

Уже хлеб.

Хождение мне дается с трудом, но подсознание быстро обучается. Если верить показаниям на виртуальном экране, идет финальная подгонка личности к интерфейсу. Максимальное сращивание. Надеюсь, мне не потребуется реабилитация после такой прогулки.

Тестирую повороты и приседания.

Вестибулярный аппарат подстраивается под систему сервоприводов. Робот поначалу кажется неуклюжей тяжеловесной махиной, разворачивающей меня по осям при каждом неверном движении. По мере настроек и углубления интеграции позиционирование нормализуется. Я не спешу и действую аккуратно.

— Неплохо, — хвалит Кошкина. — Попробуй ударить воображаемого противника.

Я принимаю одну из простейших стоек. Выставляю вперед левую ногу, слегка приседаю и резко бью правой рукой в пустоту. Корпус разворачивается, меня ведет вслед за манипулятором. Чудом удерживаюсь на ногах, переношу вес на переднюю конечность. Замираю, обозначив удар. Отвожу руку с кромсателем.

— Думала, упадешь, — в голосе Кошкиной послышалось уважение.

— Обычно все падают?

— Ну… не все. Две трети новобранцев.

Бью снова. Прямым, но резче. Чувствую, что интерфейс подстраивается под мою скорость, облекая реакции в цифровой кокон. Так, переходим к апперкотам и боковым крюкам. Отвожу корпус назад, уклоняясь от атаки воображаемого противника. Тестирую шаги и подшаги. Действую поочередно левой и правой, затем отрабатываю двойки. На левой руке нет кромсателя, но можно наносить удары кулаком и прямой ладонью. В теории робот может схватить тварь за конечность и зашвырнуть куда-либо — моторика пальцев настроена отменно.

— Ты увлекся, — говорит Арина.

Опускаю ногу на бетон.

Я только что провел удар коленом.

Приседаю, группируюсь и ухожу в перекат. Выпрямляюсь. Тут самое сложное — не зацепить себя кромсателем. Похоже, я справился. Кстати, оружие можно прятать в пазах, освобождая руки. Я поигрался с «гатлингом», выдвинул ракетную установку.

— Не думаю, что мне это потребуется, — скрипучий голос эхом проносится под сводами ангара. — Я буду работать прямо отсюда.

— Не зарекайся, — предупредила Кошкина. — Это бой.

Яйцо курицу учит.

— Ладно, девоньки. Идите в дом.

— Хрен тебе, — отрезает Арина. — Безопасно там, где находишься ты.

Думаю, это комплимент.

Особенно если учесть, что жена — мой бодигард.

— И это… Пусть Вика выгонит кого-нибудь из пилотов и возьмет себе другую машину. Прикроете меня на всякий пожарный.

— Выполняю, — Кошкина направилась к выходу из ангара.

Я снова врубаю «сверхвосприятие».

Дополняю «телезрением».

Неожиданно, но очень приятно. Интерфейс черпает эфир из окружающего пространства вне зависимости от техники. Я по очереди окутываюсь разными аурами и щитами — всё действует, всё прокачивается. Ради интереса выставил кинетику и стал заполнять ее эфиром. Верхнюю планку пробить не удаллось. Боги, еще никогда я не чувствовал себя настолько крутым!

Сохраняю кинетику.

Выхожу из ангара, стараясь ни на кого не наступить. Боковой камерой фиксирую Кошкину, вытаскивающую из кабины «Молота» своего подчиненного. Арина отстала, но продолжает следовать за мной.

Горизонты, фракталы, уровни вложения.

Белесые струи, черные нити реликтовой энергии.

Останавливаюсь у ворот.

И посылаю свой разум на поиск врага. Твари несутся к Тиба-дзё с трех сторон, задерживаясь в мелких городках и селах, чтобы подкрепиться. Выглядит жутко и отвратительно. Не думал, что когда-нибудь это увижу снова.

Хищники жрут, наращивают массу. Многие окутаны защитными полями. Это матерые взрослые твари, привыкшие убивать людей. Их тысячи, десятки тысяч. Стягиваются со всей Европы и Азии, выбираются на берег континента из океана, спускаются с небес…

Конец света.

Вот он, ребята.

У меня нет опыта применения «чистого листа» ко множественным объектам. Я понимаю, что в теории возможно всё, но любые догадки надо применять на практике.

Выбираю двух случайных тварей, активирую технику и накачиваю ее эфиром. Хищники исчезают. Словно их и не было никогда. Так, уже веселее. Почему бы не вынести сразу толпу тварей? Выбираю скопление, где сбилось несколько крупных стай. Должно быть, сотни полторы особей. Движутся быстро, но это не играет роли. Вкачиваю эфира побольше…

Монстры исчезают.

Круто.

Выискиваю очередное скопление. Триста или четыреста существ, движутся с юга, скоро достигнут Новгородской губернии. Передовой отряд, можно сказать.

Удаляю всех.

Интерфейс пропускает через меня прорву энергии. Я никогда не оперировал такими объемами. Увеличиваю охват и начинаю планомерно вычищать всех, кого вижу. Интерфейс подсвечивает тварей по заданным параметрам, оцифровывает и вписывает в координатную сетку. Напоминает компьютерную игру, только здесь не надо прилагать особых усилий.