Тишина на минуту заполнила собой обычно полную разговоров и уютной атмосферы кухню. Линда сверлила напряжённым взглядом Нормана, а сама снова и снова вспоминала грустное лицо дочери.

Так быстро поменялось её настроение в тот момент…

Этого сложно было не заметить…

– Эти дела в компании настолько важные? – спросила Линда. Она перестала грызть ноготь, но зато теперь ходила из одного угла в другой, меряя шагами кухню.

– Да. Ты ведь знаешь Уилла. Он ко всему относится слишком серьёзно, – ответил мужчина, наблюдая за тем, как сильно беспокоится Линда, хотя от её нервных действий толку нет.

– Поезжай к нему! – вдруг выпалила женщина и от неожиданной мысли, посетившей её, даже стукнула ладонями по столу, напугав Нормана. – Скажи, что Хейли очень расстроена. Он поймёт.

– Он не станет меня слушать, – покачал головой мужчина, виновато поджав губы.

– Тогда меня послушает, – Линда сняла фартук, в котором готовила ужин и, бросив его на стол, взглядом велела Норману подниматься. – Пойдём, отвезёшь меня. Вот Хейли обрадуется…

– Мы оставим их одних? – удивился мужчина, выходя из кухни следом за женщиной.

Та обернулась и как-то высокомерно усмехнулась.

– Крису уже тринадцать. Ничего не случится. И может, они немного сдружатся. Как раньше.

***

Когда в дверь комнаты постучали, Хейли всё ещё стояла у окна и сверлила взглядом занесённую снегом улицу, а Крис вальяжно развалился на кровати и листал книгу, от пыли которой пару минут назад сам же презрительно отплёвывался.

– Хейли, – Линда приоткрыла дверь и заглянула в комнату. – Крис. Мы с Норманом съездим за продуктами. Посидите пока без нас. И не ссорьтесь! – крикнула она уже из коридора, и хотела было закрыть дверь, как Хейли выбежала из комнаты и схватила маму за руку.

– Мама, не уезжай, – жалобно попросила она, умоляюще смотря на женщину. Она буквально повисла на её хрупкой руке, поэтому Линде пришлось немного наклониться, а потом и вовсе присесть, чтобы не смотреть на дочь сверху вниз. – Там темно и холодно.

– Мы тепло оденемся, – заверила Линда, ласково улыбнулась и заправила иссиня-чёрную прядку волос за ухо дочери. – Не волнуйся. Мы скоро вернёмся.

Пока Норман и Линда торопливо одевались, Хейли смотрела на них, а потускневшие фиалковые глаза так и твердили: «Не уезжай! Не уезжай!»

Она не хотела оставаться наедине с Крисом.

Не хотела терпеть и сдерживаться, дабы не разреветься перед ним, словно маленький ребёнок. Но Линда только продолжала ласково улыбаться и повторять: «Мы скоро…Не ссорьтесь…Закроешь за нами дверь». Хейли кивала и пыталась улыбаться в ответ, а когда дверь за ним захлопнулась, девочка повернула ключ в замке и ещё долго стояла в коридоре и потерянным взглядом смотрела на деревянную дверь. Но потом глубоко вздохнула и вернулась в комнату, где Крис, воспользовавшись моментом, уже разместился на подоконнике, словно был у себя дома.

– Может, телевизор посмотрим? – предложила Хейли, не зная, чем себя ещё занять и как сделать так, чтобы этот день закончился, как можно скорее.

– Не смотрю телевизор, – даже не повернувшись, чтобы ответить, хмуро произнёс Крис.

– С каких пор? – недоверчиво хмыкнула Хейли, вновь беря книгу в руки. Она хотела было продолжить чтение, но вспомнила, что даже не оставила закладку.

– С тех самых, – бесцветно отозвался Андерсен, но Хейли его уже не слушала и отчаянно шелестела страницами, ища место, где остановилась. Чтение помогло ей в тот раз бороться с ожиданием, поможет и в этот поможет.

Время шло мучительно медленно и трагически долго.

Хейли хоть и пыталась читать, но поняла, что не может уловить смысл предложений и в итоге отложила книгу вместе с надеждами на то, что время пролетит быстро.

Напряжение добавляла и эта надоедливая тишина в комнате. Девочке даже казалось, что Крис виноват в том, что в комнате так тихо. Она и правда была уверена, что он забирает всю радость и веселье, но ей до сих пор не было понятно, почему он такой хмурый и вечно недовольный.

Хейли делала всё.

Всё.

Повторяла уже выученные уроки, пыталась снова читать, даже брала в руки альбом, но в голове по-прежнему была каша и она отложила и это дело.

Крис молчал. Но он видел, как нервничала Хейли, и это просто не могло его не раздражать. Это мельтешение перед глазами, шорох, шум…

Возможно, надо было её как-нибудь успокоить. Утешить…Но мальчик даже и пытаться не хотел. Любую поддержку от него Хейли воспринимала в штыки и только сильнее углублялась в переживания.

– Успокойся, – недовольно цыкнув языком, вдруг произнёс Крис. Хейли, ходившая из угла в угол удивлённо на него посмотрела. – Ты мне мешаешь.

– Мешаю? – изумлённо протянула она, явно не понимая, чем это она ему мешает, если учитывать, что тот ничем не занимался.

– Мешаешь, – повторил мальчик и раздражённо посмотрел на брюнетку. – Прекрати это.

– Что «это»?

– Прекрати нервничать, – почти выкрикнул Крис, внутренне поражаясь такой недогадливости, если не глупости.

– Но я не могу…– вдруг призналась Хейли и медленно опустилась на край кровати. – Мне страшно…

Девочка залезла на кровать с ногами и села, скрестив их по-турецки. Больше она ничего не говорила. Просто молча смотрела в одну точку, про себя считая минуты. Почему-то это ожидание было слишком мучительным. Но она не могла сказать об этом. Только не Крису.

Уж тем более не могла сказать о том, как тревожно ей от одной только мысли, что прошло уже больше часа, а мама и Норман всё не возвращались.

Эта тревога поселилась в её сознании и не давала думать о чём-либо другом. Все мысли были заняты дурацкими предположениями и опасениями, но Хейли ощущала каким-то шестым чувством, что случилось что-то плохое.

Однако безумно хотела, чтобы это оказалось неправдой.

Сколько Хейли просидела в одном положении, она не знала, но чувствовала, как затекли ноги и шея, и как кожа теперь отдавала лёгким покалыванием.

Девочка хотела было сменить положение, но в дверь позвонили так неожиданно, что она чуть не подпрыгнула на месте. Сначала она подумала, что ей показалось от слишком долгого ожидания, и даже посмотрела на Криса, как бы спрашивая своим неуверенным взглядом, слышал он тоже, что и она или нет. Тот отлепился от окна и уставился на дверь, но с места не двинулся.

Когда в дверь позвонили снова, да ещё и три раза, Хейли сорвалась с кровати, не обращая внимания на затёкшие ноги. Она выбежала из комнаты, а Крис последовал за ней, но без таких резких движений и паники в глазах.

Девочка даже не спрашивала кто за дверью, она лишь с трудом повернула ключ в замке, чувствуя нарастающее напряжение от вечного трезвона, и распахнула дверь, замерев на месте. Вечерний холод тут же пробрался в дом, но Хейли его как будто не чувствовала.

На пороге стоял Уилл.

Он был совсем не похож на себя.

Куртка была распахнута, волосы растрепаны, несколько прядей даже упало на лицо, а в бархатисто-чёрных глазах плескалась растерянность. Парень долго смотрел на Хейли, изучал взглядом её испуганное, но какое-то охладевшее лицо и медленно вошёл в квартиру, словно у него вовсе не было сил, а последние он потратил на то, чтобы добраться сюда.

Хейли не понимала, почему Уилл молчит. Не понимала, почему в нём больше нет той сдержанности, холода и оттенка равнодушия на лице. И не понимала, почему у самой сердце бьётся, словно загнанная птица в клетке.

И вовсе не от радости.

Девочка уже набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы задать вопрос, который мучает её вот уже весь вечер, но лицо Уилла вдруг исказилось болью, и он упал на колени, порывисто прижимая Хейли к себе.

Она опешила, не понимая, что происходит. Она смотрела на дорожку, занесённую снегом, чувствовала, как большие ладони Уилла тяжело лежат на её спине, ощущала холод с улицы и морозную свежесть, исходившую от парня…И лишь спустя минуту её словно током ударило, и она всё осознала.

Ей стала понятна и эта молчаливость, никак не вяжущаяся с такими редкими эмоциями на лице Уилла, и эта напряженность во всём теле, эта взволнованность…