– Не волнуйся. Мы появимся вначале десятого и, поверь, ничего не пропустим. Нужно успеть заехать домой за украшениями. Чуть не забыла! Ты модель. Тебя зовут Вер`оника Росси.

– Но твои модели знают, что я всего лишь помощник. Они выставят меня на посмешище.

– Не стоит поднимать панику из–за пустоголовых вешалок. Они видели только то, что ты мне помогаешь. Я ни перед кем не отчитываюсь, кого и для чего я нанимаю. К тому же это почти правда. Скоро ты станешь моделью Вер`оникой Росси.

И без того огромные глаза Вероники еще больше увеличились в размерах, брови подскочили с положенного места и устремились к затылку, губы, не находя слов, беззвучно шевелились, как при лихорадке, по телу разлилась необузданная дикая энергия детской радости, заставляя руки и ноги хаотично шевелиться. Веронике хотелось бегать, прыгать, кричать от внезапного небывалого счастья, но жестокие туфли, без сомнений изобретение садиста, узкое платье и хрупкая прическа полностью исключали этот способ выражения эмоций.

– Можешь ничего не отвечать. Я знаю, что ты благодарная девочка, – сказала Раевич, заметив взволнованный вид будущей модели

Точно приклеенная, улыбка ни на секунду не сходила с лица Вероники, и Раевич улыбалась ей в ответ. Ирина всегда с любовью относилась  ко всему, во что вкладывала силы, мысли или идеи. По сути, она любила частицу себя, что дала ростки и расцвела в другом человеке или предмете, но люди обычно принимали ее низменную эгоист– Надень красное.

– Только не красное! Почему именно красное? –  взмолилась Вероника, – Броские вещи не для меня, в них я чувствую себя не в своей тарелке и выгляжу глупо. Красный притягивает внимание, все станут смотреть на меня.  Нет. Не могу. Пожалуйста, разреши мне надеть что–нибудь поскромнее. Может быть, я надену вот это розовое?

– Ты хочешь ему понравиться или нет? Мужчины любят красное. Исключений нет. Они как быки. Такие же глупые, вечно рогатые и также бросаются на красное.

– За что ты ненавидишь мужчин? – смеясь, спросила Вероника.

– С чего ты это взяла? Мне очень нравятся мужчины, особенно богатые и красивые, – рассмеялась в ответ Ирина, – Очень полезные существа, если знать как их использовать, – она многозначительно подмигнула юной собеседнице и резко перевела взгляд на женщину средних лет, которая хлопотала  над лицом девочки, – Лера, подчеркни ей глаза, но только в меру, – бросила Ирина в сторону визажиста.

– Чувствую, сегодня я буду женщиной–вамп, – глубоко вздохнув, ответила Вероника, понимая, что с Ириной бороться бесполезно.

«Пусть делает, что хочет. С чего мне спорить? Без косметики он меня вообще не заметил, может быть теперь обратит внимание на мое аляповатое лицо», – размышляла Вероника, представляя, что увидит в зеркале через несколько минут.

– Ни в коем случае! Что за глупостей ты себе навыдумывала? Женщина–вамп – не образ для девятнадцатилетней девушки, – отрезала Ирина, – Это безвкусно и вульгарно. Как тебе в голову пришло, что я могу сотворить с тобой подобное? Ты будешь шикарной. Поняла? Не вульгарной. Шикарной.

Вероника кивала.

– Волосы оставим в свободном полете, подберем только несколько верхних прядей, – сказала Ирина стилисту и снова обратилась к Веронике, – Чтобы избавить тебя от необходимости постоянно убирать волосы с глаз. Это неудобно и что еще хуже отдает неопрятностью.

– А если я ему не понравлюсь? – выплеснула накопившиеся сомнения Вероника.

Ирина тяжело выдохнула и резко опустила руки, которые лишь секунду назад изящно порхали в воздухе, вырисовывая то прическу, то платье, то просто передавали ее эмоции.

– Отбрось эти мысли подальше! У него не должно быть выбора. Уверенность в себе – главный секрет управления мужчинами и всем миром. Успокойся. Слышишь? Успокойся. Ты красива, не глупа, а слушая меня внимательно, станешь королевой в глазах любого мужчины. Верь в себя. Все ясно?

– Да.

– Вот и отлично. Лера, подними спереди волосы и больше ничего не трогай, – сказала Ирина стилисту, которая уже принялась мастерить из роскошных волос замысловатую прическу, – Грешно прятать такую красоту, – Ирина медленно провела рукой по гладкому водопаду длинных волос.

– Ты точно знаешь, что он будет там? – спросила Вероника, опять позволив сомнениям взять над собой верх.

Ирина смерила ее строгим взглядом, но тут же сменила гнев на милость, вспомнив сколько прошло времени прежде чем она сама усвоила все, чему предстоит обучить Веронику.

– Вместо того, чтобы молоть чепуху, лучше посмотри на себя, – скомандовала Ирина, удовлетворенно оглядев результат трудов старательной Леры.

Перед зеркалом стояла все та же Вероника. Только теперь губы блестели гламурным глянцем, кожа казалась нежнее иранского шелка, а щеки засияли румянцем от «Диор». Привычные кроссовки сменились изящными лодочками на высокой шпильке, простота уступила место величию. Перед зеркалом стояла все та же Вероника, но узнать ее стало почти невозможно.

«Не может быть!»

Словно страшась повредить хрупкую маску, Вероника несколько раз легонько коснулась кожи, проверяя, не изменилось ли на ощупь лицо так же сильно как на вид. Она пристально всматривалась в макияж, пытаясь под ним отыскать себя, изучала новые линии и тени своего лица. Вероника казалась себе произведением искусства, вылепленной заново или правильнее сказать нарисованной. Ее понятие макияжа всегда сводилось к тому, что она видела на лицах соседских девочек и женщин. К сожалению, макияж гораздо чаще позволяет наблюдать провальные попытки стать красивой, чем насладиться красотой.

«Видела бы мама… Я похожа на принцессу из сказки в современной адаптации, способную покорить мужчину одним взглядом, – Вероника расхаживала взад–вперед в компании прекрасного отражения, примеряя на себя образы сказочных и реальных красавиц, – Знаешь что, красотка, ты ни мало на меня не похожа. Но я без колебаний стану тобой. Ты мне нравишься куда больше, чем я сама».

Вероника довольно улыбалась девушке из зазеркалья и та заговорщицки отвечала ей тем же. «Первый этап завершен, – мысленно провозгласив тост, Ирина подняла вверх бокал мартини и залпом выпила жидкое тепло, – Изменилась снаружи – изменишься и внутри. Уже меняешься», – подумала Ирина, заметив, как расправились плечи Вероники. Она прекрасно знала, что за мысли вертятся сейчас в ее хорошенькой головке.

– Ирина, у меня нет слов! Я и не знала, что могу выглядеть не хуже Водяновой! Обещаю больше никакого розового!

– Не спеши прощаться с розовым, в свое время и он сослужит тебе добрую службу.

– Как скажешь, –  улыбка не сходила с лица  Вероника, сегодня и впредь она решила соглашаться с Ириной во всем.

– Так, – Раевич вскинула тонкую руку и, бегло взглянув на часы, резюмировала: – У тебя есть всего двадцать минут, чтобы собраться с мыслями и успокоится.

– Как? Уже двадцать пять минут восьмого. Разве начало не в семь?