- Если бы я мог ответить... - пробормотал я. - Сам не знаю.

   Проводник внимательно посмотрел на меня, пожал плечами и перевел взгляд на небо. Я тоже глянул. В то время, как половина небесного купола радовала беззаботной синевой, другую затянула сизо-свинцовая дымка с багровыми отсветами над вершинами деревьев у края Пустоши. Я поглядел на Нетопыря, тот кивнул:

   - Нам нужно найти укрытие от грозы. На открытом месте оставаться опасно. Поспешим.

   Подняв свои мешки, мы продолжили путь в сторону полосы леса на севере.

   Сопровождаемый раскатами грома, налетел внезапный шквал и швырнул в лицо песок. Среди голых черных стволов на Пустоши негде было укрыться, мы в отчаянии ускорили шаг, почти побежали по вязкому сыпучему песку.

   До леса оставалась каких-то полсотни локтей, когда на песок упали огромные тяжелые капли, а в следующий миг дождь обрушился монолитной стеной. Потоки воды яростно хлестали по плечам и спине, заливали лицо, заставляли брести на ощупь в сером непроглядном мареве. Внезапная вспышка молнии, и сухое дерево в полутора десятках локтей от нас буквально взорвалось облаком острых щепок. Две или три попали в меня и воткнулись в одежду. К счастью, заметного ущерба они не причинили.

   Мы остановились в замешательстве. Потом Нетопырь схватил меня за плечо и указал куда-то в частую решетку дождевых струй. Видимо, на север. Мы бросились туда, но через несколько шагов снова ударила молния. Очередное дерево разлетелось в щепки. Отшатнувшись, мы снова бросились вперед, но при этом уже немного в другом направлении. Еще вспышка и еще -- молния ударяла все ближе, заставляя нас каждый раз уклоняться в ту или другую сторону. Очень скоро я утратил всякое представление о том, куда мы бежим.

   Очередной удар молнии пришелся в дерево, мимо которого мы пробегали. Я увидел, как массивный ствол падает на нас, услышал крик проводника и почувствовал, как он оттолкнул меня. Последовал гулкий удар о землю, меня отбросило в сторону, я упал и покатился по песку.

   Вскочив, стал звать Нетопыря, но шум дождя, вой ветра и частые раскаты грома заглушали мои крики. Тучи низко нависли, ясный день стал ночью. В исступлении обрушивалось на землю кипение небесных водопадов. Разглядеть что-то дальше нескольких шагов от себя было невозможно.

   Я побрел наугад, отталкиваясь от черных скользких стволов. Сложно сказать, сколько времени прошло с того момента, как началась буря -- один час, три или пять. Я совсем ослабел, мои ноги подгибались и отказывались идти.

   Тут пелена дождя раздвинулась и надо мной нависла темно-зеленая стена леса. Задыхаясь, я заставил себя пройти последний десяток шагов и упал на сырой мох.

   Пробиваясь через густые кроны, струи дождя ослабевали и здесь было гораздо тише. С трудом поднявшись и принудив себя пройти еще какое-то расстояние вглубь чащи, я забился под высокий валун. Одна из его сторон нависала над землей и немного защищала от дождевых капель. Тут силы окончательно оставили меня и под журчание воды по камню я постепенно погрузился в беспокойное забытье.

   * * *

   Очнувшись, я обнаружил, что дождь закончился, а лес утонул в ночных тенях. Дрожа, выбрался из-под камня. Меня не покидали мысли о проводнике. Жив ли он, может, нуждается в помощи? Хотел идти обратно на Желтую Пустошь, но понял, что не знаю, в какой она стороне.

   Решив подождать восхода луны, присел на влажный мох и прислонился к холодному камню. Почувствовав голод, стал искать мешок с припасами и понял, что он тоже остался где-то на Пустоши. Однако моя собственная сумка с небольшим запасом сухарей и вяленого мяса была при мне, как и кинжал у пояса.

   Я выгреб из сумки сырое крошево, в которое превратились сухари, и немного подкрепился. Стало полегче, но появилось ощущение, что сотни глаз смотрят на меня из темноты. Едва удавалось усидеть на месте.

   Постепенно стало разливаться мягкое синеватое сияние, делая явными очертания окружающих предметов. Я обрадовался восходу ночного светила, поднялся и посмотрел вокруг. Со всех сторон меня окружала совершенно одинаковая ночная чаща. Стоило дождаться утра, но вместо этого я отправился в путь, почти на ощупь пробираясь между стволами деревьев.

   Когда луна полностью взошла, открылась завораживающая картина ночной жизни леса.

   Повсюду высились массивные колонны древесных стволов в несколько локтей толщиной. Раскидывали перистые листья папоротники выше человеческого роста. Длинные бороды лишайников с оранжевыми огоньками светляков свисали с ветвей. Поваленные стволы усеивали разноцветные пузыри грибной поросли, между ними медленно скользили прозрачные тела огромных сколопендр. Высоко над головой с тихим шелестом перелетали с дерева на дерево невидимые в ночном мраке создания. Боковым зрением замечалось скольжение в густом кустарнике чьих-то стремительных тел, слышались глухое урчание и писк. Многолетний лиственный ковер на земле шевелился местами, будто кто-то выглядывал из подземных нор.

   Издалека донесся глухой, но вполне отчетливый ритмичный звук.

   Я резко остановился. Барабаны?

   Не удавалось определить, откуда доносится звук - его источник как будто гулял в ночной чаще, оказываясь то спереди, то сзади, то в стороне. При этом он оставался все в таком же отдалении. Я снова двинулся вперед, теперь еще медленнее, пристально вглядываясь в ночь.

   Вскоре почва под ногами начала подниматься все сильнее, а это скорее всего означало, что я взбираюсь на холм. Мелькнула мысль, что с рассветом можно будет найти дерево повыше, залезть на него и с возвышенности осмотреть окрестности. Я прибавил ходу.

   Заросли становились все гуще, подлесок здесь оплетали какие-то ползучие лозы. Их жесткие стебли покрывали колючки и крючья, которыми они цеплялись за одежду и волосы. Из-за этого каждый шаг давался ценой немалых усилий.

   Вдруг послышалось громкое шипение. Я посмотрел вниз и увидел, что едва не наступил на черный клубок змей. Рептилии шевелились и раскрывали пасти. Медленно отойдя в сторону, я увидел, как клубок тронулся с места покатился вниз по склону. Протер глаза, но это не помогло -- мимо прокатился еще один такой же клубок, потом еще два.