– Да, медлить нельзя, – добавил Сабир, – а то вся наша работа пойдёт насмарку. Завтра же распорядитесь.

– Я сделаю это, – сказал Ятака. – а сейчас позвольте пригласить вас на ужин, – мы общались всё больше по делам, а чтобы узнать друг друга поближе как-то не довелось. Мои родные и родственники очень интересуются вами – берленгемами с Земли и хотят побольше узнать о вашей планете.

Итак, после завершения всех работ, мы отправились в гости к Ятаке. Колин знал, где то место, куда нас пригласили. Оказалось что у Ятаки два места жительства – одно служебное в городе недалеко от дворца, а второе за пределами города в сельском посёлке на берегу маленькой речки, берущей своё начало в горах.

Место, в котором жил Ятака, нас с Сабиром удивило. Оттуда, где приземлился наш летолёт, были видны зелёные предгорья, покрытые густой травой и кустарником, а также высокие, заснеженные горы. А здесь на берегу речки и дальше простирались золотые пески в прямом смысле этого слова.

Сабир специально сбегал к куче песка лежащей около ограждения участка Ятаки и набрал целую ладонь.

– Смотри, Пётр. Среди обыкновенного песка жёлтые крупинки. Это же золото. Настоящее золото! – крикнул он улыбаясь. – Во, дела! А мы и не знали, что в пяти шагах от нашего строительства залежи золотого песка!

– Ну, да. Прямо золото у тебя под ногами, – сказал я с иронией. – Жёлтая слюда наверно.

– Нет, это настоящее золото¸– сказал наш шофёр. – Просто, зачем его добывать здесь, когда в горах есть место, где оно в слитках. Его добыча там менее трудоёмка. Там же расположены и предприятия по изготовлению изделий.

– Вот те на! – хлопнул себя по бедру Сабир. – А мы думали, что золото ценится здесь также как и у нас на Земле.

– Золото ценится и у нас, – сказал Колин, – кроме того оно экспортируется на Тэслу и мы от этого получаем неплохие доходы, которые вкладываются в нашу экономику.

– В этих вопросах, я смотрю, вы неплохо разбираетесь, – сказал я Колину, открывая калитку, сделанную в том же стиле, что и ограждение.

– Я же летаун Ятаки, – сказал Колин. – Два года я уже вместе с ним летаю в разные точки планеты. Поневоле начнёшь разбираться в таких сложных вопросах.

Навстречу нам шёл хозяин в зелёном, длинном халате. На его голове была надета шляпа, связанная из шерсти летающей овцы. Края шляпы были завёрнуты к ушам, а на самом верху красовался зелёный гребень в виде полумесяца. В руках он держал ещё две такие же шляпы.

– Подарок, – протянул он их каждому из нас. – Наденьте и носите. Такой у нас обычай – незнакомому гостю дарить подобные шляпы. Она предохраняет голову от перегрева в солнечный день. Кроме того вы будете помнить о нас всегда, когда посмотрите на эту шляпу и, надеюсь, у вас не будет плохих воспоминаний.

Нам ничего не оставалось, как поблагодарить помощника правителя Клары и надеть эти странные шляпы. Подобные шляпы мы видели и раньше на рабочих, которые строили пирамиду и удивлялись, как им нежарко в них, когда в тени было пятьдесят градусов, а на солнце и того больше. Теперь же мы убедились в том, что без этих шляп можно было получить тепловой удар. Дело в том, что верхний слой шерсти принимал солнечные лучи и не пропускал их глубже. Если наверху температура была семьдесят градусов, то внутри всего сорок. А циркулирующий воздух между шерстью и головой понижал её до тридцати шести градусов.

Во дворе у Ятаки стояло несколько круглых юрт, покрытых шкурами летающих овец и горных баранов.

В каждой юрте жила отдельная семья. Старший брат Ятаки Тека с женой и детьми, молодой сын Катеп с женой и годовалым ребёнком. При нашем появлении они вышли из своих юрт и встали у входа вместе с детьми, рассматривая нас, как будто мы какое-то чудо.

Маленький мальчик вырвался из рук жены Ятаки и подбежал к нам, протягивая ладошку:

– Здравствуй, – сказал он по русски немного картавя, и глядя так, как могут смотреть лишь дети разумных существ на какой бы планете это не случилось.

– Здравствуй, здравствуй, – ответил я ему по кларски, улыбаясь и пожимая маленькую ладошку. – Как тебя зовут, малыш?

– Я – Тирис. Когда вырасту, то тоже буду берленгемом и убью злого змея, как его убил ты.

– Здорово. Это тебе папа рассказал?

– Нет, мама, – махнул ручонкой малыш. – Она мне всё рассказывает, а папа все время занят.

Подошла его мать, готовая забрать малыша и глядя вопросительно в глаза мужу. Тот взглядом разрешил не забирать Тириса.

– Сабир подхватил мальца под мышки и поднял вверх.

– Кто научил тебя русскому языку? – спросил он улыбаясь.

– Мой папа Ятака, – ответил малыш, захлебываясь от восторга, что он в руках русского берленгема.

У остальных детей появились фотоаппараты и камеры и они сняли эту сцену.

Сабир увидев это, собрал всех, кто был рядом. Заставил меня и семью Ятаки встать у юрты и мы сфотографировались на память.

Затем прошли в одну из войлочных юрт, куда нас пригласил хозяин и уселись за круглый стол на невысокие креслица, причем босые ноги опустили в специальные углубления под полом, так, что наши колени оказались на уровне кресел. Мы почувствовали, что сначала наши ноги оказались в тёплой воде, потом вода куда-то делась, ноги вытерли, а потом стали делать легкий приятный массаж.

Чтобы мы не испугались, Ятака заранее предупредил нас о том, что будет, если мы опустим ноги в эти ниши.

– Если вы с дороги и пришли прямо из пустыни, то вам всегда будет приятна эта процедура, – сказал он.

Действительно, лёгкий, приятный массаж продолжался всё время обеда с кратковременными перерывами. Не желающие его принимать, могли выключить, нажав кнопку под столом.

Как только мы устроились посередине юрты, начали подавать кушанья. Мы были крайне удивлены, когда на пороге появилась женщина с подносом, одетая в праздничное платье, с гладким красивым лицом и красивой причёской. Мы подумали, что это служанка. Сначала она принесла чай, совсем по земному обычаю людей, которые живут в пустыне. Пришедшему с жары всегда хочется пить и в первую очередь ему преподносят чай, чтобы он утолил жажду. Потом перед каждым поставила маленький чайник, украшенный узорами из чистого золота и такую же маленькую пиалу; в центре стола красовалась золотая ваза – ёлочка, на которой были насыпаны сладости всевозможного вида. Зелёный чай с еле заметным привкусом мяты пришелся нам по нраву и вполне утолил нашу жажду.

Потом она принесла какой-то суп из птицы с овощами и кореньями, очень вкусный. Видно было, что всё приготовлено только что из свежего мяса и овощей. Второе блюдо с мясом и жареными в масле баклажанами, как их назвал Сабир, тоже было вкусным.

Сабир с интересом посматривал на служанку, которая своим видом была похожа на японскую гейшу и, когда она вышла за очередным блюдом, сказал:

– Ваша дочь совсем не такая, как другие женщины, которых мы видели.

Присутствующие хозяин, его старший брат Тека и уже взрослый сын Катеп, переглянулись и засмеялись.

– Это робот, – сквозь смех сказал Ятака. – Наши женщины готовят еду в соседней юрте, а робот доставляет её нам. Раньше это делали подростки, а теперь имеющие возможность, могут приобрести такого робота для домашней работы. Этим мы облегчили жизнь нашим жёнам и, кроме этого нам приятно, когда за столом появляется красивая женщина. Кроме того она несёт дежурство по ночам – ни одно животное, насекомое не проникнет в дом, чтобы нанести вред моим близким. А здесь в пустыне их много. Особенно ядовитых змей.

– Это удивительно, однако, – покачал головой Сабир. – А я подумал, что это живое существо. И одета так…сроду не подумаешь, что робот.

– У неё зрение как у орла, а слух и нюх как у драги – зверька, который охотиться на змей. Раньше мы страдали от ночных нападений, и много кларцев умирало от этого. А теперь мы спокойны, – сказал Тека.

– Рамцесса однажды убила пять змей, – сказал Катеп, – а в другой раз подняла тревогу, когда армия ядовитых муравьев напала на село. Мы тогда зажгли факелы и прогнали непрошенных гостей.