Не понимаю, чем он захватил мое внимание, эдакий молодой повеса, подвижный, шумный, такие люди меня никогда не привлекали. Странно. Наконец, он заметил меня, мы встретились взглядами.

Очень интересное ощущение накатывает, когда смотришь незнакомому человеку прямо в глаза, могут захлестнуть самые неожиданные эмоции: испуг, недоверие, интерес, желание улыбнуться, отвернуться, или не отрываться – то, что хотелось мне в этот момент, не отрываться от взгляда зеленых глаз, который полностью перевернул первое впечатление об этом человеке. Вспыльчивый, бестактный и непунктуальный шалопай вдруг куда-то исчез. Его взгляд был немного растерян, но так глубок и искренен, уже сейчас я мог сказать, что передо мной стоит человек большой души, мягкий и впечатлительный, очень открытый и настоящий.

Он тяжело вздохнул, закинув полураскрытый рюкзак на плечо, и, смущенно пригладив волосы на затылке, зашагал в мою сторону размашистой покачивающейся походкой, уже на полпути протягивая руку. Он назвал свое имя, растягиваясь в светлой улыбке.

– Ты А., верно? – спросил он, озвучив мое имя.

Я лишь кивнул, удивленно вскинув брови, и горделиво повел головой. Было приятно, что кто-то отметил меня из такой массы людей и запомнил мое имя, которое, кстати сказать, нынче встречалось довольно редко.

– Слушай, – он снова закинул одну руку за голову, пытаясь скрыть свое неудобство, – я налажал жестко. Утро не задалось, еще и телефон где-то посеял… Как это блин вообще…

Он закончил фразу с открытой интонацией, явно пытаясь подобрать слова, но у него это плохо выходило.

– Не парься, не у одного тебя утро недоброе, – я опустил глаза на свежее пятно от кофе, – но лучше все-таки поторопиться и свести потери к минимуму!

Я в два глотка допил кофе, ловко закинув стаканчик в урну, и пригласительным жестом пропустил своего будущего коллегу вперед. Перед тем, как зайти обратно в павильон, я еще раз посмотрел на расстилающееся поле перед возвышающимся бетонным гигантом. Мой взгляд привлекли высокие флагштоки, на которых ветер трепал разноцветные полотна с логотипами спонсоров и партнеров. Все бы ничего, но неужели они всегда были такие яркие?

Месяц непрерывных съемок пролетел незаметно. Зато заметно перевернулась моя жизнь. Смотря на себя в зеркало, я несказанно радовался тому, что вижу, ведь здорового цвета лица, горящих глаз, естественной улыбки я у себя давно не наблюдал. Те люди, которые знали меня достаточно давно, подметили “необычную легкость” в моем голосе, изменения чувствовал не я один. Те же, кто встретил меня впервые, вряд ли бы поверили, скажи я им, что еще совсем недавно был серым, избитым рутиной персонажем.

Свое влияние имели и люди, окружавшие меня на новом месте, двое из них стали мне особенно близки за такой короткий срок. Д. потрясающий артист, который так же, как и я оставил прежнюю жизнь, чтобы окунуться в совершенно новую воду. Он так цеплял своей интеллигентностью, “умными” шутками, поставленной речью, но, что меня действительно удивляло, так это его взгляд. Знаете, бывают такие люди, которые умеют одними глазами отвечать на вопросы, все сразу становится ясно, они же обладают поразительной способностью смотреть сквозь человека, что бы он ни скрывал. Порой мне казалось, что, глядя на меня, он понимает ту внутреннюю суть лучше меня самого, и с одной стороны это несомненно восхищало, с другой же немного пугало.

Безусловным фаворитом из всей компании для меня был Т. С какими бы добрыми и открытыми людьми меня не сводила жизнь, такое ясное солнышко я встретил впервые. Конечно, временами он мог и грубо выругаться, и громко крикнуть, на камеру он мог сыграть любую эмоцию, но когда он выходил со сцены, я видел его настоящего. Эмоционального, открытого, искреннего, такого неподдельного, без капли притворства и фальши. Он был честен с окружающими.

Что до меня, я прослыл “красавчиком” в группе. Небольшая удача в генетической лотерее и хорошее воспитание превратили меня в смазливого лицедея с утонченными манерами аристократического толка в глазах общества. Моя безграничная любовь к искусству и неплохое знание французского языка и вовсе сподвигли некоторых передразнивать меня с оттопыренным мизинцем. Впрочем, все это я воспринимал в шутку и был не прочь лишний раз поиронизировать над самим собой.

Я был рад оказаться здесь, правда, рад. До тех пор пока свое собственное нутро не потрясло меня до дрожи в коленках. Как говорится, недолго музыка играла…

Последнее в этом сезоне “снято” ознаменовало конец недосыпов, стресса, долгих часов работы, что мы посчитали отличным поводом для посещения какого-нибудь лампового заведения с горячительными напитками. Благо таких в столице было с избытком.

Веселая компания из восьми человек гудела в баре до утра, закономерно повышая чек с каждым прошедшим часом. Честно признаться, я не любитель шумных посиделок с алкоголем в крови: характер не тот, да и возраст считался уже не кутежный, пару-тройку лет назад я пересек линию в тридцать лет. Последний раз, если мне не изменяет память, подобные увеселительные мероприятия я посещал будучи студентом, да и то не слишком часто, предпочитая тихое интеллигентное общество книги. Хотя, признаю, иногда шумная встряска не повредит организму.

– А., расскажи о себе, – немного плетущим голосом Т. возвестил о своем интересе к моей жизни, подперев голову рукой, и быстро ткнув что-то в телефоне, положил его перед собой, переключив внимание на фужер.

– Да что рассказывать, не знаю даже.

– Давай-давай! – подхватили остальные, устремив на меня взгляды. – Вечно ты скрытный.

– Уф, умеете вы в тупик поставить, – выдал я с улыбкой после недолгой паузы. – Родился я в Сибири, там же вырос, выучился на актера да уехал на Север. Конец! – я развел руками с еще более широкой улыбкой. – Ну ладно, однажды едва не был женат, но мы вовремя разошлись, не успев сломать судьбы друг друга.

Окончание моего короткого пассажа было встречено бурным восклицанием, так уж почему-то устроен человеческий интерес, который заметно быстрее подогревается, когда речь заходит о личном. Действительно, был в моей истории такой отрывок, но я не любил о нем вспоминать и кому-либо рассказывать. Мы разошлись полюбовно, без скандалов и истерик, но что-то меня тогда задело в самом себе, что доселе не давало покоя. Я беспрестанно думал о причинах произошедшего, копался в себе, выискивал некие подводные камни в своих же чертогах и никак не находил ответа, почему я до сегодняшнего дня не встретил “своего” человека, не обрел дома в самом теплом смысле этого слова.

Неуемные вопросы о бывшей невесте ставили меня в тупик, очень не люблю я, когда приходится раскрывать нараспашку душу и рассказывать о чем-то, что вызывает эмоции. Меня спас Т., неожиданно хлопнув ладонью по столу:

– Да чего вы привязались! Давайте расскажу о себе. Значит…

Короткое начало его рассказа под бурные недовольные голоса прервало звучное уведомление телефона. Машинально опустив глаза на чужой экран без явной цели заглядывать за завесу его личной жизни, я заметил крайне лаконичное и однозначное сообщение – сердечко. Т. поспешил взять телефон, ответив смущенной улыбкой светящемуся дисплею.

– У тебя девушка есть?

– Да, я тебе не показывал? – Т. буквально расцвел и тут же начал длинными пальцами что-то наскоро листать, в итоге сунув мне под нос фото некой дамы.

Я растерялся. Наученный справляться с ситуацией, когда под ногами исчезает земля, я выдал какую-то чушь, пытаясь показать, как я рад за него. Однако, внутри заклокотало нечто недоброе, появилось неприятное тянущее ощущение в области шеи, зубы сжались сами собой, отчего я схватился за очередной шот и опрокинул его без приглашения к тосту.

Не отрываясь от телефона, Т. одной рукой достал из кармана пачку сигарет и, возвестив о скором возвращении, поспешил удалиться на улицу, уже по пути прикладывая гаджет к уху.

Закидывая следом второй шот, я встал из-за стола, слегка покачнувшись, и проследовал в уборную. Холодная вода меня немного отрезвила, но легче тем не менее не стало. Испуганно я смотрел на собственное отражение, пытаясь самому себе заглянуть в холодные голубые глаза, намертво вцепившись в раковину. Я не ожидал от себя такой реакции. За весь месяц я проникся самыми теплыми чувствами к Т., я лелеял любые мысли о нем, так радовался его появлению в своей жизни. С ним было просто и легко, настолько легко, что я не боялся отпустить ситуацию, сказать лишнего, повести себя не так – я знал, что с ним я могу быть собой. Но сейчас я не понимал сам себя. Подкравшись так неприметно, на мои плечи взобралась злая ревность, насмешливо наблюдая за моим выражением лица, которое от испуга переходило в скепсис и снова обратно. Конечно, я прекрасно знал, что такое ревность, знал, что такое увлеченность другим человеком, но я не понимал, почему это происходило прямо сейчас. Никогда я не испытывал такого рода интереса к другому мужчине. Все это бы походило на глупый фарс, если бы не происходило по-настоящему.