В один из прекрасных весенних дней, когда солнце становится особенно ласковым и теплым, Рэйчел отправилась в магазин за покупками и, придя домой, обнаружила, что потеряла телефон. Девушка была просто в ужасе от осознания, что вся её социальная жизнь, все контакты, всё пропало! Она прошлась по тем местам, где была, но, конечно, искать там уже не имело никакого смысла. Расстроенная безрезультатными поисками, она вернулась домой и обнаружила, что под дверью лежит записка от мамы. «Малышка, зайди, как только ты увидишь эту записку». Родители жили в соседней квартире. Всех троих такое соседство вполне устраивало, в их семье всегда царило взаимопонимание и дружеская атмосфера, так что никто не для кого обузой не являлся. Рэйчел не раздумывая отправилась к ним, потому что единственное средство связи, которое у неё было, она безнадёжно потеряла.

– Мама, это я, открывай.

– Здравствуй дорогая. Проходи.

Едва она вошла в квартиру, Рэйчел окутал аромат родного дома и маминого лимонного пирога. Боже, как же успокаивающе на неё это действовало! Бывают такие места, попадая в которые, чувствуешь себя в безопасности, и состоянии полного расслабления. Для Рэйчел таким местом был родительский дом.

Родители Рэйчел были замечательными людьми, и дочь с рождения была окружена любовью и заботой.

Бен, отец Рэйчел, высокий и широкоплечий мужчина пятидесяти лет, с тёмными волосами, едва тронутыми сединой, и зелёными глазами. В его взгляде была мудрость прожитых лет и теплота, которая так успокаивала Рэйчел, даже когда она была очень сильно расстроена, либо напугана, отцовские глаза наполняли её силой и душевным равновесием.

Сара, мать Рэйчел, была утончённой женщиной с хорошим вкусом и безупречными манерами. Её волосы каштанового оттенка, карие глаза и хрупкая фигурка до сих пор приковывают к себе взгляды мужчин. Рэйчел часто думала о том, что в ней нет и половины шарма её матери, и это наложило свой отпечаток на их отношения. Сара любила, чтобы всё было безукоризненно. Она указывала дочери на недостатки в одежде, либо в поведении. Рэйчел, будучи ещё совсем маленькой девочкой, научилась подстраиваться, для того, чтобы мама одобрила, чтобы папа гордился, чтобы одноклассники дружили и многое другое. Она всегда хотела и хочет быть настоящей хоть для кого-то, но совершенно забыла, как это сделать. Но нельзя сказать, что Сара не любила свою дочь: Рэйчел была её смыслом жизни, просто она проявляла эту любовь по-своему, так, как умела, вернее, так, как её научили.

Сложив руки на груди, Рэйчел прижалась к косяку.

– Мам, зачем ты меня срочно вызвала своей запиской? – с ухмылкой спросила Рэйчел.

– Когда я тебе позвонила, трубку взяла очень вежливая девушка и предложила встретиться, чтобы вернуть мне твой телефон. Поэтому вот, держи.

Рейчел выхватила свой телефон из рук матери и не верящим взглядом осмотрела его со всех сторон. Она выглядела как ребенок, получивший подарок на Рождество.

– Мам, что, серьёзно? Я уже и не надеялась его отыскать! А что за девушка? Ты хоть имя её спросила?

– Да, её зовут Мэри. Папа хотел дать ей немного денег в благодарность, но она категорически отказалась их брать. Тогда я предложила ей взять домашнего пирога, перед ним она не смогла устоять. Милая девушка, совершенно воспитанная, а её манеры! Таких, как она, сейчас не найдешь. Добрейшей души человек.

Рэйчел стало обидно, что ей не удалось даже отблагодарить эту девушку. Но ничего не поделать…

Спустя несколько дней, когда Рэйчел днём прогуливалась по парку, который был недалеко от её дома, она решила зайти в книжный магазин, чтобы запастись книгами на предстоящие выходные. Она подошла к полке, которая всегда ее привлекала в первую очередь. Здесь были лирические произведения, романы, классика. Книги, которые даже по прошествии веков не стареют, имеют душу и историю. Пока она выбирала книгу, читая по несколько строк из каждой, сразу отметая те, которые не привлекали её внимания, она услышала, как мужчина за соседним стеллажом позвал к себе консультанта. Это была девушка лет двадцати, среднего роста, со светлыми кудрявыми волосами. Рэйчел услышала только одно имя «Мэри».

Из разговора она не слышала ничего и не разобрала сути, но была уверена, что это та самая девушка, которая вернула ей телефон, когда в конце беседы мужчина поблагодарил «Мэри» за помощь.

– Здравствуйте! Мы с Вами не знакомы, но вы случайно недавно не возвращали найденный телефон? Моя мама сказала, что девушку звали Мэри, и я подумала, что это Вы.

– Да, похоже, что это была я, – с озаряющей улыбкой воскликнула Мэри.

– О, Мэри, спасибо, я и не надеялась никогда Вас увидеть. А уж тем более так скоро. Я была так расстроена тем, что Вы даже не оставили свой номер, чтобы я могла связаться с Вами и поблагодарить лично.

– Ну что Вы. Разве этот поступок заслуживает такой благодарности?

И Мэри посмотрела на Рэйчел своим добрым и по-детски озорным взглядом, не надеясь, что этот поступок можно оценивать как какую-то великую заслугу.

– Нет, Вы не правы. Не каждый бы вообще захотел его вернуть. Большое спасибо. Я, Рэйчел Джонс, очень приятно познакомиться.

– Я, Мэри Миллер, взаимно, Рэйчел. И… мы можем перейти на «ты»?

– Эм…конечно, Мэри. Может быть, ты позволишь угостить тебя кофе? Если, конечно, не будешь занята, например, завтра.

– С удовольствием, Рэйчел, я буду очень рада. И я принимаю это предложение не как благодарность, а лишь как дружескую встречу.

И с этого самого дня, вот уже четыре года, Мэри и Рэйчел дружат. Рэйчел не представляет, чтобы она делала, не будь рядом такого друга. Через два года после их знакомства Мэри помогла Рэйчел устроиться на работу в книжный магазин. Это была не работа мечты, но все же стабильный заработок. К тому же плюс работы в таком магазине – ты постоянно находишься в окружении бесконечных знаний, излитых на страницах книг.

Книги, как и холст с красками, всю жизнь были лучшими друзьями Рэйчел. Книги могли всё рассказать, всё объяснить, не задавали лишних вопросов. Рэйчел не выносила дурных людей, но людей слишком умных она тоже не любила. Потому что первые не давали повода для разговора, а вторые только и делали, что показывали своё превосходство над собеседником, не давая ему вставить ни слова. Она всегда искала равновесия в беседе, да и в общении в целом. Она любила людей, но не подпускала их слишком близко, и оставалась на некоем расстоянии. Но любопытство всегда овладевало ей. Ей нравилось, что вокруг так много разных и не похожих друг на друга людей, пускай и не все они нравились ей.

Рэйчел верила, что индивидуальность человека – это не просто слова, она верила, что каждый рождён, чтобы совершить что-то невероятно полезное. Но не многие приближаются к этой цели и на половину.

Сегодня, когда на работе Рэйчел разговаривала с Мэри и Джозефом, они договорились о том, что сходят куда-нибудь вечером, потому как давно уже никуда не выбирались.

Стоит немного рассказать Вам о Джозефе.

Джозеф Гарсия, он же Джози, он же Джози Джо – гомосексуальный сорокалетний мужчина, невысокого роста и плотного телосложения, с небольшой залысиной на голове, которая его крайне беспокоит, но он часто отшучивается по этому поводу, говоря, что так лучше мозг работает, когда не перегревается из-за волос. На самом деле Джози, как многие его называют за спиной, достаточно щепетильно относится к своей внешности. Он не упускает возможности прикупить себе новый, дорогой костюм, и часто носит дизайнерские очки для того, чтобы создать образ серьёзного и, строгого босса. Джозеф всегда был ранимым человеком, и многое могло задеть его душу.

Детство Джозефа прошло в Мексике, он воспитывался в строгой католической семье, и с раннего детства работал в мастерской отца. Его семья была сапожниками в третьем поколении, и, казалось бы, судьба мальчика предопределена. Чем старше становился Джози, тем больше не походил на сверстников: он был слишком ранимым, слишком мягким, его интересы кардинально отличались от интересов соседских мальчишек. Боевикам он предпочитал мюзиклы, футболу – танцы. Маленькому Джози было сложно понять себя и почему он так не похож на других. Родителей настораживало его поведение и тем, кем он растёт, и чтобы избежать сплетен маленького городка, когда мальчику исполнилось одиннадцать, они приняли решение отправить его к бабушке Лусии в Ньюпорт, США.