– Ты мой друг, – чистым звонким голосом пропел Аригер, – я позабочусь о тебе.

Крепкие кожаные ботинки застучали по утрамбованной годами земле. Мальчишка вернулся с деревянной чашей в руках. В горячий воздух вторгся острый запах лекарственных трав.

– Ты должен выпить это, – искренне улыбаясь, Аригер помог Игеру испить снадобье, аккуратно поддерживая голову друга, – молодец, Чёрное древо.

– Откуда ты знаешь моё родовое имя? – прошелестел сухими губами Игер.

– Теперь я многое знаю, – загадочно произнёс Аригер, и земляной потолок вместе с деревянными балками обрушился вниз, похоронив Чёрное древо во мраке.

Холодная влажная повязка прилипла ко лбу. Дышать стало гораздо легче. Игер поперхнулся, и горькое снадобье потекло по подбородку. Раздался яркий детский смех.

– Ты возьмёшь меня с собой, Игер? – мальчишка наклонился над Чёрным древом, наивно заглядывая в глаза, – в путешествие.

– Обязательно возьму, мой друг, – Чёрное древо, с трудом подняв руку, нежно провёл ладонью по умело подстриженным волосам, – мы пойдём в город Сердце. Вместе. Обещаю тебе, там мы увидим солдат ордена Надёжной руки. В чёрных плащах, в сатанитовых шлемах и с огромными луками в крепких руках. Мы прогуляемся по Артерии и пробежимся по Вене. Как в песне, Аригер.

– Хорошо, – грустно улыбнулся мальчишка и слабым шёпотом добавил, – мне пора, Игер.

– Куда же ты? – Чёрное древо приподнялся на койке, скудное окружение поплыло перед глазами.

Аригер повернулся к Игеру спиной. Фигура смело шагающего в неизвестность мальчишки плавно потеряла очертания и растворилась во мраке.

– Не бросай меня, прошу тебя, – Чёрное древо перевалился через край койки, холодная земля, уложенная отсыревшими коврами, устремилась навстречу и мягко чмокнула горящий лоб.

– Не бойся темноты, Игер, – донеслось слабое эхо, – не бойся темноты.

Аригер не вернулся. Окончательно пробудившись от тяжёлого сна, Чёрное древо долго изучал окружающий мир. Часть двухъярусных коек пустовала. Солдаты в серых одеждах больше не стояли за баррикадой. Но Керисар и его помощницы продолжали ухаживать за остатками больных. Игер самостоятельно поднялся с койки и направился к общему костру.

– Молодой человек, – лекарь подскочил к Чёрному древу и крепко обнял верного помощника, – вы одолели болезнь. Я очень боялся за вас.

Керисар усадил Игера на скрипучий стул и сунул в руки миску с горячей похлёбкой из мяса и овощей. Чёрное древо быстро справился со своей порцией, и внутри приятно потеплело.

– Болезнь отступила, мой друг, – продолжил Керисар. Скатившись по его щеке, маленькая слеза упала на затухающий под ногами уголёк. – Мы победили, Игер. Осталась лишь горстка больных.

– Победили, – шёпотом повторил Чёрное древо, поразившись невесомости произнесённого слова.

– Лунное братство держит Сатанитовый грот в осаде, – стукнув крохотным кулаком по колену, добавил лекарь, – солдаты опасаются штурма.

– Где Лексорк? – Игер жадно вцепился в горлышко погнутой фляги, огромными глотками опустошая сосуд. Керисар промолчал, крепко сжав пересохшие губы. Искры костра застыли в маленьких глазах. – Что случилось?

– В одиночку ушёл на разведку в самый нижний уровень города, в Подполье, – лекарь с трудом сглотнул слюну, – и не вернулся. Прошло часов шесть или больше.

Игер прикусил кулак, оставив бледный след от зубов, глубоко вдохнул, унимая гневную дрожь, резко встал со стула и уверенно направился к баррикаде. Взбудораженный Керисар подскочил к Чёрному древу, вцепившись крепкими пальцами в плечи:

– Ты ещё слишком слаб, – лекарь упёрся в Игера взглядом, – Белигер скоро вернётся и отправит на поиски солдат.

– Они могут не успеть, – арбалет Чёрного древа висел на двух крюках над стойкой для оружия недалеко от баррикады, там же лежали перевязанные верёвкой стрелы, – а я больше не допущу смерти своих друзей.

Керисар, прикусив губу, отступил, наблюдая за Игером. Чёрное древо зарядил арбалет и снял ближайший факел со стены.

– Проводи меня до Подполья, прошу, – он указал пальцем на проходившую мимо помощницу лекаря. Вздрогнув, женщина замерла с пустым тазом в руках, вопрошающе глядя на Керисара, который беззвучно шевелил губами. Маленькие серые глаза молили Игера остаться в лазарете. Чёрное древо подошёл к лекарю, положив ему ладонь на плечо, и твёрдо произнёс, – со мной всё будет хорошо. Не переживайте. Я найду Лексорка.

Керисар долго смотрел в глаза Игера, отыскивая в них хоть каплю сомнения. Он истерически улыбнулся и нервно кивнул наполовину облысевшей головой, одобрительно махнув помощнице жилистой рукой.

Яркий свет факелов и удивительно ясные взгляды спасённых жителей сопровождали женщину и Игера до самого нижнего уровня. Туннели наполнились детским смехом, сплетнями и бранью. Из-за пошарпанных дверей исходил запах свежей похлёбки или каши. Из узких коридоров сквозила жизнь. Однако, крепкий дух болезни сильно впитался в стены подземного города и навсегда врезался в сердца и память людей, переживших горе утраты. Порой смех сменялся плачем по близким, ушедшим к Солнцу, а ругань становилась молитвой.

– Держись вдоль правой стены, возвращайся той же дорогой, – посоветовала помощница, остановившись напротив резко уходящего вниз тёмного туннеля, откуда тянуло мерзким холодом и тоской, – в Подполье опасно, Игер.

– Вижу, нашёлся ещё один герой, – опираясь подбородком на рукоять деревянной трости, неподалёку сидел косоглазый старик, следящий за входом в Подполье, – удачи, смельчак.

Старик проводил Чёрное древо едким смехом и поудобнее закутался в воняющий испражнениями плащ. Для удобности спуск в Подполье оказался выложен наполовину стёртыми каменными ступеньками. Игер осторожно нащупывал ногою каждый выступ. Держать наготове арбалет оказалось неловко с горящим факелом в руке. В конце спуска край ступеньки обломился под ногой Игера. Охнув, он упал на колено, прикусив язык. Чёрное древо замер подобно камню, напряжённо вслушиваясь. Тишина. Только кашель старика доносился сверху. Спуск закончился. Свет факела отрывками выхватывал из темноты стены коридора, брошенный ящик с гнилыми овощами и стол, лишённый двух ножек. Игер плечом прижался к правой стене и двинулся вдоль. Через десять шагов наткнулся на приоткрытую дверь. Выставив вперёд ствол арбалета, Чёрное древо осмотрел пустую комнату и направился дальше. На следующей железной двери висел огромный замок, вокруг которого расходились борозды содранной ржавчины, оставшиеся после попыток неудачного взлома. Игер прислонился ухом к ледяному металлу. Ничего, кроме свиста собственного дыхания, он не услышал. Чёрное древо прошёл чуть дальше, едва не споткнувшись о перевёрнутую скамью, когда впереди раздалось слабое шуршание. Игер упал на колено, прижавшись к стене. Пламя факела бессмысленно билось о преграду темноты. Шуршание прекратилось. Чёрное древо двинулся вперёд. Глаза щипало от напряжения. Он медленно шёл мимо дверей жилых комнат, вслушиваясь в каждый шорох. Там, где коридор поворачивал налево, стена лопнула, словно гнойный прыщик, и комья земли посыпались на пол. Игер затаил дыхание. Кровь бешено застучала в висках. Из трещины показалась огромная когтистая лапа, разгребающая подмёрзшую землю, а за ней и голова чудовища.

Игер крепко сжал зубы и подскочил поближе к трещине. Землегрыз утробно зарычал, когда свет факела ударил в крохотные чёрные глаза. Зверь попытался стремительно выбраться из норы, но Чёрное древо дважды ударил факелом по короткой зубастой морде. Опалённое чудовище с визгом попятилось назад. Игер выстрелил из арбалета. Стрела иглою вошла под глаз землегрыза, и зверь упокоился в собственной норе. Струя густой чёрной крови стекала по уродливой морде. Чёрное древо шумно выдохнул, судорожно сглотнув слюну, перезарядил арбалет, на время воткнув факел в трещину на стене, и продолжил путь.

Коридор повернул налево. Через пару десятков метров, четыре покойника преградили Игеру путь. «Нет, только не это», – свет факела пал на лицо солдата. Он полулежал, прислонившись спиною к стене. Короткое копьё с засохшей на острие кровью валялось в ногах. Серая куртка изорвана на груди. Ткань потемнела, пропитавшись кровью из десятка колотых ран. Однако, не гнев или страх, а некое подобие сожаления застыло на лице Лексорка. Чёрное древо зажмурил глаза, втягивая через сомкнутые зубы холодный воздух, затем утробно зарычал, прикусив кулак, покружился на месте, осмотрев тела трёх убитых солдатом безумцев, с силой пнул одного из покойников по бледному лицу и присел около мёртвого Лексорка, прислонившись к стене и вытянув ноги.