— Красиво у тебя, как в кино! Мне на такое за десять жизней не заработать… Сам убираешься, готовишь и стираешь?

— Нет. Раз в неделю приходит домработница. Питаюсь в кафешка “Олимпа” — ответил я, довольный произведенным на Жанну впечатлением. — Все это, по сути, понты, поэтому не обращай внимания…

Мне не терпелось раздеть и обнять ее, а она, словно Ундина, ускользала от меня, следила за мной, бросала взгляд через плечо. и бродила по квартире. Под трикотажным черным платьем ее тело двигалось в чувственном ритме. Спальня, куда нас завели наши инстинкты, была в черно-белых тонах, — постель, тумбы, шкаф-купе, стены, ковер в расцветке шахматной доски и декор, во всем присутствовал баланс двух цветов. Жанна, тоже черно-белая, отразилась в зеркале шкафа.

— Ты красивый мальчик и живешь красиво. Зачем тебе такая, как я, стареющая нищебродка? — заговорила Жанна. Я уже привык к тому, что она пытается напугать меня собой. — Ответь мне так, чтобы я могла поверить…

Неожиданно она подошла ко мне. От нее пахло женщиной, без всяких парфюмерных пирамид; немного пота, запах постиранного в дешевом порошке белья и капля недоверия. Мы обнялись и приласкали друг друга. Она гладила меня по спине. Я слегка массировал ее бедра. Наши тела были настолько близки, что я чувствовал жар у нее между ног.

— Я тебя люблю, — шепнул я, уткнувшись лицом в ее волосы цвета воронова крыла.

— Поверила, малыш… — Жанна потянула меня к постели. Мы двигались медленно, целовались, при этом избавляясь от одежды.

В этот раз она позволила мне быть сверху. Я отыгрывался за все дни воздержания, за все те разы, когда не она была со мной. Можно сказать, с Жанной я впервые почувствовал свою мужскую силу…

Нас прервал звонок в дверь. Я решил не открывать, потому что в этот вечер никого не ждал, но звонивший, видимо, задался целью превратить меня в оборотня, готового разорвать его на части. Открыв дверь, я пришел в еще большую ярость. На пороге, с бутылкой вина и пакетом еды в руках, стоял Алик.

— Ты чего пришел? — спросил я Алика

— Когда гора не идет к Магомеду, Магомед идет к горе! — изрек Алик на манер кавказца. На меня он не смотрел, пялился на то, что было у меня за спиной, на открытую дверь спальни. — Ну не жмоться, миллионер, преподай мне мастер-класс по брокерскому искусству…

— Ты следил за мной? Зачем, с ума сошел? — гнев мой сменился раздражением, а потом и вовсе стал недоумением. Мне пришлось впустить его в прихожую, иначе он раздавил бы меня своим напором.

— Я следил за вами, — поправил меня Алик, — все видели, как ты подцепил ту… задницу… Ну я подумал, вы поехали к тебе значит. И угадал…

Мы прошли на кухню. Прогнать Алика я не мог, ибо нуждался в его юридических советах. Алик был ценным сотрудником в нашем сборном коллективе, — юрист в третьем поколении. Среднего роста, лысеющий и упитанный, он ходил, переваливаясь с ноги на ногу, носил костюмы на размер меньше, поэтому выглядел, как неуклюжий дон Жуан.

Разговор не клеился. Я стоял в одних плавках, нервно тер лоб и ждал от Алика сальностей. По ним он был спец; ни одна женщина не оставалась у него без обидного прозвища. Алик смотрел на меня и мямлил что-то о моем успехе, мол, надо делиться им с друзьями.

К нам вышла Жанна в своем черном эластичном белье без кружев, строгая, как католическая монахиня. Впрочем, ее походка, изгибы тела и взгляд были полны еще не остывшей страсти. Наливая воду из-под крана в высокий стакан, она подозрительно косилась на гостя. Я был почти спокоен и по-дурацки горд, скрывать мне было нечего; — свободные мужчина и женщина проводили время вместе, занимались самым классным в моей жизни сексом. Без натуги, самолюбования и самопиара.

Алику Жанна приглянулась, его темные глазки на круглом невыразительном лице заметно оживились. Кашлянув в кулак, он сказал:

— Дэн, познакомь меня с дамой, после чего я расскажу, зачем пришел…

— Алик, это Жанна. Жанна, это Алик, — небрежно выдал я. — Выкладывай все и убирайся к черту!

— Жанна? Очень приятно, Жанна! Вы, простите, не в “Новом Олимпе” работаете? Ни разу не видел вас там, заметил бы точно такие колючие глазки… — Алик прекрасно знал, что моя Жанна к бизнес-центру никакого отношения не имеет. Но продолжал играть, — у нас там свой отбор! Знаете, кастинг совершенно невероятный! Уборщицы и те под колпаком кадровой службы…

— Алик, Жанна не из “Нового Олимпа”, не тупи, — я опять начинал раздражаться. — Зачем ты пришел, я не понял!?

— Не из “Нового Олимпа” это плохо, приятель, — слова Алика ударили меня под дых. — Давай так, ты мне свою систему на бумаге расписываешь, а я о Жанне молчу…

— Система вот здесь, Алик, — я постучал себе пальцем по виску. — Аналитика и знание ситуации. Причём тут Жанна? Не рассказывай мне истории об избранности тех, кто работает в “Новом Олимпе”. - чувствуя на себе пристальный женский взгляд, я сбавил обороты. — Я арендую там офис и не участвую в ваших играх…

— Это ты так думаешь, и ты ошибаешься, — заявил Алик, разводя руками. — У руководства бизнес-центра своя философия. Чуваков с улицы они не берут, а если берут, то подписывают с ними договор. Ты читал устав? “Обо всех новых знакомствах сообщать незамедлительно”..

— Ты доложишь им о Жанне? — хмыкнул я недоверчиво. — Да кому интересно, с кем я встречаюсь? Не блефуй, Алик!

Я никогда всерьез не воспринимал закрытую систему “Нового Олимпа”, считал, что создана она для удобства и безопасности арендаторов, — не более. Договор был подписан после того, как меня проверили на благонадежность и платежеспособность. Убедившись, что я из нормальной семьи, имею красный профильный диплом, не занимаюсь нечем превратным, мне одобрили аренду рабочего места на пять лет.

— Дэн, я законопослушный чел. Если у моего сотрудника появилась любовница не из числа служащих в “Новом Олимпе” женщин, то я обязан об этом сообщить боссам, — говоря это, Алик не спускал глаз с Жанны. — Твой член приходит на работу вместе с тобой, кто знает, куда он сунулся…

Жанна стояла у мойки со стаканом воды в руке и тоже смотрела на него. Она слышала в словах Алика, может быть, даже больше, чем слышал я. Мне казалось, Аликом движет некая давняя обида, возможно он мне завидовал, и мой нынешний успех изводил его конкретно. О чем думала Жанна, слушая его, я мог только догадываться: “- почему ты, малыш, не попрешь этого мудака отсюда?”

Мягко шагнув босыми ногами по вымытому до блеска паркету к столу, за которым мы сидели, Жанна молча выплеснула воду из стакана в лицо Алику. Это было так серьезно, я даже сказал бы, академично сделано, что я не посмел ее остановить, только двинул скулами.

— Ты его боишься? С полицейским ты был храбрее — запальчиво заметила Жанна, после того, как Алик ушел. Перед этим он вытер лицо бумажной салфеткой и комично поправил галстук. — Какое ничтожное создание! Он оскорбил нас обоих, а ты смолчал. Ты считаешь, что сунул свой пенис не туда? Вот ты о чем думаешь, поэтому не пикнул!

— Что ты хочешь, Жанна! — честно, я похолодел до мозга костей, понимая, что выглядело все именно так, как она говорила. — Я не боксер, чтобы махать кулаками… Слово за слово! В твоем магазине, конечно, другие нравы…Привыкла общаться с торчками, так отвыкай…

Жанна усмехнулась в уже привычном стиле “бойся меня”:

— Я продаю водку и сигареты, малыш, мои покупатели простые люди, рабочие, да курящие и пьющие, но не торчки, как ты выразился… Мой брат, тот да, и сам употреблял, и друзей подсаживал…Братец умер, сожительница его где-то шляется. На мне мать и двое племянников. Я с длинными хвостами и историей. Пойму, если не захочешь меня больше…

— Насколько ты можешь остаться со мной? На час! А потом опять неделю будешь дразнить меня своими звонками в духе "малыш, ты там не шалишь с другими телками?"…Да у меня ни на кого не стоит, если тебе от этого хорошо будет!… Мы могли бы устроить твоих. Надо подумать куда, — я охрип от волнения и досады. — На сколько ты вырвалась? Я хочу знать, на что мне рассчитывать! На час, два, три!?