Но на деле…

Что на деле.

На деле я готова, если попросят, заложить душу, только бы узнать, что он выжил, выбрался сам и смог обезвредить капсулу, которую, по словам тех же левата – только ядерным взрывом…

Только бы знать, что там, на страшном Кинге, он не угодил ни в лапы коррумпированных копов, ни к работорговцам.

А если кто-нибудь скажет, что я когда-нибудь потом, пускай не сейчас, а в далеком будущем, но смогу его увидеть… тот человек мною немедленно будет признан святым.

Кстати, о святых…

Лежать, зажмурившись, придавленной к койке перегрузкой, было почти приятно: когда так, то точно никто не ворвется в каюту и не начнет меня убивать. Это особый режим, все входы-выходы в пассажирских секторах заблокированы.

Так вот, о святых… надо будет, как только маневр закончится, найти способ поговорить с главой общины. Как она сказала? Приаль? Вот с ним. С приалем. Если община решит переоформить билеты, и лететь дальше на лайнере, кое-кому это может не понравиться…

Ну почему я все время влезаю в какие-то истории, из которых сама потом не могу выпутаться? Да я уже почти своя в преступном мире! Видел бы меня шеф Ларди…

Судно штатно, не сильно, толкнуло, я почувствовала, как все поплыло перед глазами: входим в червяка! А потом слегка «поплыла» и сама: инерция и простые физические законы попытались оторвать меня от койки и отправить в свободный полет, но я держалась крепко. И лишь через несколько ударов сердца гравитация вернулась и снова начала потихоньку расти. Ну и слава небесным кротам… и прочим землеройкам.

Норррдвелл! Совести у тебя нет…

Где ты?

Вечером пришло тревожное сообщение от старпома: мальчишку забрали из лазарета, несмотря на то, что ушиб локтя до конца не был залечен, да и синяк сошел тоже не полностью. Среди «забирающих» был один из членов общины, но командовал не он, а человек в гражданской довольно дорогой одежде. Во всяком случае, так показалось медикам. В «хламиде» вообще был только один из троих. И он как раз держался в сторонке и только кивал и улыбался. Именно он настаивал, что мальчику нужно вернуться, потому что де, им скоро всем пересаживаться на другой корабль.

Я уточнила у космолетчика, не пытался ли кто-то из общины связаться с экипажем и переоформить билеты, но оказалось, что нет. Не пытались. И вообще с той самой драки сектор никто не покидал.

Это могло означать что угодно. Что блаженные сектанты решили поверить Мозесу, а не мне. Что там случился вооруженный захват заложников. Или же, что они просто хотят, чтобы их молодежь вся была под контролем, когда наступит время покинуть корабль. Что никто нигде не затеряется, не спрячется и не сбежит.

Но проверить… проверить надо.

Могу же я проведать знакомых? Вроде бы Мира ничего не говорила про запрет разговаривать с посторонними. Им, то есть, нам, просто нельзя в их монастырь со своей колокольней. А так-то…

Ну не произвели на меня ни Мира, ни Маер, ни тот мальчишка из лазарета впечатление экзальтированных фанатиков. Обычные люди. Ну да, не без странностей. Но кто без странностей?

В моем окружении таких нет. Разве только капитан «Регины», и то, только потому, что я его плохо знаю…

Я предупредила старпома, что попробую сунуть нос в общину. И что если я не вернусь в каюту к моменту стыковки, значит, со мной что-то случилось.

Старпом – я даже ни разу его не видела, мы общались только по сети, – обеспокоился, и предложил подождать до сервисной станции на Медее, а там можно будет предупредить полицию. Медея – очень старый, хорошо развитый узел, один из самых старых в человеческой ойкумене.

Вот только, будут ли основания для вопросов у тамошних полицейских к людям, у которых в порядке документы, полностью оплачен перелет, нет сетевых имплантов, чтобы в случае чего позвать на помощь, а сопровождают их нанятые ими же охранники, дабы защитить от враждебного окружающего мира? Хватит ли моего слова? Разве что, рассказать про Мозеса, он в международном розыске. Ну тут уж… Тут может всякое случится.

– Я осторожно. Просто попрошу приаля поговорить со мной. Спрошу, как дела у Миры и у того мальчика, которого они забрали. Внутрь заходить не буду. Да мне же, если формально, то тоже нельзя… а господин Мозес вряд ли сторожит вход лично.

– Будьте осторожны. Я подключусь к системе безопасности, пусть ведет запись. Когда вы планируете к ним наведаться?

– Да прямо сейчас. До посадки ведь недолго?

– Недолго до Медеи, это у нас техническая станция. А нас ждет еще один планетоид Минотавра – Эфра. Сейчас внутренние рейсы стартуют оттуда. У Эфры нет пустот под грунтом и нет такой пыли, как на Медее.

– А община где должна сойти?

– Не… не знаю. Я был уверен, что на Эфре, но если они летят не на Тесей, то могут и на Медее пересесть, это немного выгодней по времени.

– Вот! Лучше подстраховаться. Я буду крайне осторожна!

Сказала и сама поежилась от нехорошего предчувствия. Но разве можно сейчас все оставить, как есть? Там Птичка Мира, если ничего не сделать, ее могут продать, как чуть не продали меня… и хорошо, если на какую-нибудь нищую сельскохозяйственную планету. Хорошенькую девчонку без имплантов, дома и регистрации могут продать и куда похуже…

– Предупрежу капитана. Может, что-нибудь придумаем…

– Да благословит вас Всевышний!

У входа в сектор действительно дежурили. Молодой человек в балахоне как у Миры и высокий бритоголовый мужик в мягких спортивных штанах и серой майке, какие на пляжах Кристалла носят только местные – дешевая одежда. Но зато сразу видно: вот этот из общины, а этот – «нормальный».

Парень то ли ждал, что я отвечу какой-нибудь специальной формулой в тон, то ли просто не придумал, что делать дальше.

– Привет! – не дала я паузе слишком затянуться. – Не хочу нарушать ваши традиции и тем более как-то мешать вашей внутренней жизни. Однако мне скоро покидать судно, а…

– Вы хотели бы поговорить о Божественных Началах? Поделиться своими тревогами и найти утешение?

– Да, утешение… – неуверенно ответила я.

Я не хочу туда входить, говорить о высоком и слушать пафосное. И не пойду!

– Нет. Я по другому поводу. Видите ли, мне необходимо поговорить с приалем… это… слишком личное. И важное.

– Назовите ваше имя, я передам, – растерялся молодой человек. – Хотя…

Что «хотя» он не пояснил. Снова замер в ожидании.

– Родригес. Ремедайос. Скажите ему, что я из Пуэрто Кристалл!

– Ладно. Ожидайте…

По голосу было слышно, что он снова готов сказать что-то вроде «хотя…». Но – удержался.

Когда парень ушел, бритоголовый окинул меня насмешливо-заинтересованным взглядом. Помолчал, потом придвинулся ближе.

– Значит, из Пуэрто Кристалл… И что за дело у тебя к нашему приалю?

Что же. Нордвелл меня учил: «можешь не врать, не ври!». Меньше фигни нужно будет держать в голове. Сейчас вполне можно было не врать.

Я слегка улыбнулась:

– Пару дней назад я имела счастье познакомиться с некоторыми милыми людьми из общины. И узнала, что они летят к нам на Кристалл. Хотела обменяться контактами.

– Что же сразу-то?.. – сощурился он.

– Так у них ни у кого имплантов нет. К тому же, мне сказали, что знакомство с человеком должен одобрить приаль… ну вот я и…

– А! Ну-ну. И где ты на Кристалле живешь? У меня там тоже есть уютный домик на берегу.

– Остров и вилла Эсмеральда. – вздохнула я.

– Эсмеральда, – недоверчиво склонил он голову на бок. – Слышал о таком островке, что вроде бы он – частная территория. Там нет туристической инфраструктуры.

– Ну, так я там живу, а не работаю.

Мы помолчали, но взгляд бритоголового стал куда более заинтересованным и цепким. Это мне не понравилось. Однако не сбегать же! Сектор небольшой, приаль вот-вот придет.

И он действительно пришел – всего через минуту или две. Высокий, статный, в белом костюме по горло. Очень эффектно, особенно если помнить про балахоны.