— Ох ты ж, блядь! — выругался он, хотя зарекался выражаться матом рядом с ней.

Но сейчас ни одно цензурное слово не шло на ум. В штанах творилась настоящая революция. И мужчина не был уверен, что девушка кончит раньше него самого. Никогда он еще не достигал разрядки ни разу к себе не прикоснувшись. В пору бы посмеяться над старческим недержанием или другими нелицеприятными болезнями, готовящимися будущим. Но было так хорошо, что хотелось лишь рычать и ускорять темп. Замечать, как выгибается тонкая фигурка, дрожит в последних судорогах оргазма и обмякает в его руках.

Марат и сам находился на пределе. Подхватил девчонку за тонкую талию, придвинул ближе, поудобнее устраиваясь между ее ног и вошел одним резким движением, заполняя податливую разгоряченную плоть до самого упора. Малышка охнула, широко распахивая глаза и цепляясь пальцами за смятую простынь.

Он замер на пару секунд, просто чтобы сразу не кончить, чтобы хоть немного продлить сладкое удовольствие, в которое раз за разом погружала его девочка. Как у нее получается оставаться такой невинной и раскрепощенной одновременно — загадка, постичь которую он больше не пытался. Просто принимал как данность. Это его женщина! Его любовь! И он готов порвать кого угодно за один лишь волосок, упавший с каштановой головы.

Несколькими крупными толчками Марат почти достиг пика. Наклонился, прикусывая нежное местечко на тонкой белоснежной шее, вырывая очередной стон и чувствуя как член становится еще больше, скользит по мягким, набухшим стеночкам. Внутри девчонки так тесно, узко и влажно, что рвет крышу, сознание затуманивается, и мир вокруг перестает существовать. Единственное чего хочется — это без остановки вбиваться в послушное, податливое тело, наполнять его, подчиняя, делая своим и больше никуда не отпускать.

С глухим рычанием он кончает глубоко внутрь, переворачивает девчонку на живот и входит снова. Она сначала сопротивляется, но быстро стихает под диким, почти звериным напором. Одного раза всегда мало. Даже двух и трех.

Порой они заканчивали лишь тогда, когда Аня засыпала после очередного сокрушительного оргазма совершенно обессиленная и вымотанная. Тогда как Марат был готов сделать еще парочку заходов. Но подавлял желание, ложился рядом, обхватывая крепко дремлющее существо, слишком мало напоминающее человека.

Его маленькая фея!

Очаровавшая с самой первой встречи. Тогда полный цинизма, не верящий в любовь, не привыкший к чистоте, искренности и добросердечности, он чуть все не загубил. Вернее загубил. И лишь по воле случая ему был дарован второй шанс. А он, между прочим, не глупец конченный, чтобы подобное профукать.

За окном смеркалось. Невинная развратница мирно посапывала рядом, раскинув руки и даже не подозревая, что хищник, когда-то вышедший на охоту, сейчас не спит. Марат вертел в руках маленькое колечко. Мягкий свет догорающего солнца переливался в идеальных гранях прозрачного камня. Скоро, совсем скоро он наденет это маленькое произведение ювелирного искусства на такой же маленький и не менее драгоценный пальчик.

Предвкушение сего события будоражило нервы, заставляло кровь быстрее разгоняться по венам и вообще мало способствовало нормальной работе мысли. Никогда в своей жизни Марат еще так не волновался. Один вопрос, острый как лезвие бритвы, не переставал терзать и без того вымотанное сознание. Что будет, если она откажет?

Девушка на первый взгляд благосклонно относилась к его ухаживаниям. Он сделал все для этого. Убрал все мешающие факторы. Вел себя почти как идеальный, мать его, рыцарь в сверкающих доспехах. Но смутное чувство тревоги не отпускало. Капканом сжимало сердце и грызло изнутри похлеще дикого зверя. Потому что один фактор даже Марат со всей его властью, деньгами и дьявольским очарованием контролировать не мог — возвращение ее памяти. Что будет когда она вспомнит? Если она вспомнит?

И вот эта, мать ее, неопределенность не давала полностью расслабиться. Последнее время мужчина жил как на вулкане. А когда тот рванет — известно лишь одному богу или черту. Только загвоздка в том, что ни в бога, ни в черта предприниматель не верил. Тогда как теорию вероятности в свое время выучил на зубок. А она твердила — даже у события, шанс которого один на миллион, есть вероятность случится. Этого Марат и боялся больше всего.

Маленькая фигурка скользила среди толпы. Вот уже весь вечер, отрываясь от разговоров со своими бизнес партнерами, Марат следил за ней, порхавшей по залу. Мягко играла живая музыка, просторное помещение было заполнено до отказа и банкетный зал фешенебельного отеля приветствовал лишь избранных, так называемые сливки общества. И Марат к ним относился, хотя и желал того меньше всего.

Сейчас он предпочел бы уютный вечер в кругу семьи в их тихом, потерявшемся в пространстве и времени, домике, нежели торчать здесь и уже битый час таращить глаза на супругу, которая похоже забыла обо всех мерах безопасности, что он втирал в ее кругленькую каштановую головку. Об их старшем, весело носящемся средь толпы, и даже о своем положении. Небольшой, круглый животик слегка проглядывался сквозь свободную, специально подобранную модель платья.

Он бы уже давно подошел к ней и еще раз как следует объяснил, что можно и что нельзя делать на такого рода приемах. Можно быть рядом с ним. Нельзя отходить от него. Разве это так сложно запомнить? Но, во-первых, держали нормы приличия, и обрывать нудный и затянувшийся разговор с очень важным бизнес-партнером Марат не мог. Во-вторых, Аня впервые за долгое время выглядела действительно счастливой. Беременность давалась девушке тяжело. Ранний токсикоз, отеки, низкое давление.

Поэтому Марат, как ревностный хранитель ее здоровья, разрешал лишь небольшие прогулки по огороженной территории их загородного дома. И сегодня девушка похоже дорвалась. Она никогда не была очень замкнутым человеком, притягивала взгляды одним своим присутствием, а нежность и мягкость характера делали разговор с ней приятным и легким. Вот и получалось, что в собеседниках у Анюты отбоя не было. А он жутко ревновал, но еще больше боялся.

Отсутствие в рядах охраны Дана, также не облегчало ситуации. Его верного друга и, можно сказать, уже члена их семьи пришлось отправить на другое задание. Ситуация там была крайне сложной и требовала вмешательства спеца именно такого уровня.

Сталкер, приклеившийся к одной из дочери его партнера по бизнесу, стал вести себя крайне агрессивно и оказался достаточно умен и хитер для местной охраны. А там еще и у самой девчонки характер не простой. Настоящая бунтарка. Уже не одного охранника с ума свела своими выкрутасами.

Короче работать с ней кандидатов почти не осталось. Ну тут Марат мимо ходом и упомянул, что у него, мол, есть отличный спец по таким ситуациям, где чувства отключать уметь надо, чтобы работать не мешали. А у киборга, как известно, все гораздо проще. Чувства, как эмоция, напрочь отсутствуют. Слово за слово они и решили пригласить Дана.

Марат искренне сомневался в желании Холодова работать на сторонних людей, но и препятствовать бы не стал. К тому же деньги выходили очень хорошие. А киборг на удивление быстро согласился. На том и порешили, и вот уже пару недель от него ни слухом ни духом. А Марат, как дурак, переживает, словно собственного брата на опасное задание отправил.

Парой вежливых фраз закончив наконец пространный, нескончаемый поток бессмысленной речи, мужчина решительно двинулся на другой конец зала, очень тихо достиг нужной точки и мягко обвил руками, увеличившуюся в объеме талию. Ощущение округлившегося живота пробудило невероятные эмоции.

Это была их вторая беременность, второй ребенок, а ощущения такие, будто переживаешь все заново. Марат с нетерпением ждал первого толчка. Непременно собирался присутствовать на родах и встретить их малышку в первых рядах. Последнее узи показало, что внутри спряталась девочка, наверное такая же упрямая и своенравная как и мать.