— Ничего, мы еще посмотрим, у кого тут тщедушная тушка, — Истираль скорчил рожу захлопнувшейся двери и вдруг почувствовал себя донельзя глупо. Да, Ронина в чем-то была права. Он еще слишком ребенок, эгоистичный, самовлюбленный и лишь слегка потасканный жизнью. Другим эльфам-рабам так не повезло. Их хозяева сразу выбивали из них всю дурь, не передавая в третьи руки. А он тут, может, один такой особенный, и нет чтоб радоваться целой шкуре и не отбитым внутренностям, так дурью мается.

Эльф фыркнул, поплескав в лицо холодной водой, и пошел переодеваться, надеясь, что Кэтлин в его комнате уже нет. Иначе будет скандал.

Впрочем, Ронина уже вытащила алхимичку в зал, проинструктировала насчет еды и оставила завтракать, а сама взялась собирать то, что они кое-как успели наколотить на заказ гномам в перерывах между выдумыванием грандиозных планов, наблюдением за личем и побегом с Кэтлин. Получилось немного, но все-таки лучше, чем ничего.

Кое-как пожевав и дав поесть Истиралю, она быстро связалась с Торигейдом, выслушала очередную порцию ругани, тоже поругалась, на этот раз с советником, потом с ответственным за эльфов гномом, а потом еще раз с Торигейдом и лишь тогда открыла портал для Кэтлин, нагруженной зельями, травами и кое-какими реагентами на будущее. Алхимичка молча вошла в портал, даже не оглянулась и не попыталась что-то сказать. Ронина дождалась, пока она полностью пройдет, и тут же захлопнула его, услышав громогласный мат гномов.

— Ни спасибо тебе, ни пожалуйста, — пробормотала она, глядя на дожевывающего яблоко эльфа. — Вот видишь, как «хорошо» быть темным. Ты делаешь доброе дело, а на тебя смотрят как на дерьмо и считают, что лучше бы сдохли.

— Ты тоже слышала, как она плакала ночью? — Истираль многозначительно закатил глаза. Оно-то понятно, девчонка потеряла всю семью, но все же…

— Я не слышала, но предполагала что-то подобное, — магичка поморщилась и таки взяла из наколдованной вазы яблоко. Оно оказалось слегка примерзлым, поскольку за границей их владений мороз правил балом, и все, что хранилось в погребах, тоже замерзало. Ронине пришлось прогревать яблоко теплым потоком воздуха в ладонях, поскольку жевать холодное она не пожелала. — Ладно, жива — и то хорошо. Другим повезло меньше.

— От таких холодов там многие умирают… — эльф покосился на мутное окно, но закономерно ничего не увидел и поморщился. — Маги нарушили какой-то природный баланс. В этой части нашего континента никогда не было таких лютых холодов.

— Да. Ты вчера, пока убирал свое барахло, пропустил, как мы смотрели недавние события. Северяне отказались помогать в битве с личем, отозвали все войска и усиленно готовят оборону на родине. Все северные королевства заморожены и проморожены до костей. Им теперь лишь бы выжить, а все остальное не важно. Остальная подмога «помогает» на границах. Они делают вид, что что-то делают, — хохотнула Ронина. — На самом деле они уничтожают редкие отряды скелетов и надеются, что до них эта пошесть не доберется. А она еще как доберется… Завтра вроде как будет решающая битва, посмотрим. Если войска не замерзнут к чертовой матери…

— Зимой никто в своем уме не воюет, — вздохнул Истираль.

— Ага, особенно искусственной зимой, к которой никто не оказался готов. Знаешь, как это называется? — Ронина посмотрела на эльфа и пакостно ухмыльнулась: — Хотели как лучше, а получилось как всегда. Не затей эти идиоты дурацкий шторм на море, то не было бы никакой холодной зимы. Нельзя трогать погоду, разве что дождик летом вызывать, и все. А они полезли в такие дебри, куда соваться не стоило, и сдвинули что-то важное. Равновесие пошло по… ну ты понял, — она разочарованно махнула рукой, а после достала шар и всмотрелась в мутную белую мглу. Оставалось только делать то, на что она еще была способна — спасать эльфов и выжидать нужное время.

— Но почему так произошло? — от размышлений ее отвлек неожиданно тонкий голос эльфа. Истираль тоже смотрел в шар и видел худую усталую эльфийку, несущую какой-то замотанный кулек в руках. Она была одета в тряпье и попросту замерзала. Подобное зрелище заставило его невольно протянуть руку, надеясь, что Ронина сможет спасти эту беднягу.

— Потому что нельзя трогать то, что идеально работает, — вздохнула магичка, тоже приглядываясь к бедолаге. Пожалуй, такую страдалицу придется забирать сначала к себе, а потом уже отдавать гномам. Они просто не справятся с обморожением. Да еще и маленький ребенок добавлял проблем. Он уже мог быть мертвым, но магичка надеялась, что это не так. — Если так задумано природой или богами, то так и должно быть. Четыре месяца весны, лета, осени и зимы. И если осенью не бывает штормов, то их не должно быть вообще. Все штормы идут летом, когда вода холоднее, чем прогретый солнцем воздух. Из-за этого возникает конфликт стихий, превращающийся в шторм — эдакий огромный смерч на воде. Этот смерч проносится на огромные расстояния и гасится о северо-восточный берег Южного материка. А эти идиоты вызвали шторм тогда, когда по природе его быть не должно. То есть они вместо того, чтобы нагреть воздух, охладили его и воду до невозможного. Не удивлюсь, если теплому течению у ваших бывших владений уже кирдык. И весной кирдык будет урожаям. Наелись яблочек!

Магичка раздраженно шваркнула ладонью по столу и открыла портал прямо перед носом эльфийки. Ей показалось, или эта бедняга на самом деле обрадовалась порталу?

Фактически выпавшую замерзшую женщину Истираль подхватил на руки, даже не поняв, когда успел сорваться с места. Без приказов и понуканий со стороны Ронины. Магичка уже выставила на стол микстуры и нужные зелья.

— Клади ее на операционный стол. У нее наверняка обморожены ноги и руки, — скомандовала она, обжигая тонкой струйкой огня инструменты.

— Что вы собираетесь делать? — испуганно пискнула эльфийка, цепляясь за свой кулек с младенцем.

— Спасать твою обмороженную задницу, — вздохнула Ронина. — Вас и так мало, а теперь будет еще меньше. Проклятый холод! — она разрезала на девчонке штаны, превратившиеся в сплошной лед, и поцокала языком, глядя на совершенно белую, слишком белую кожу. Пожалуй, обморожение было то еще.

— Девочка… моя девочка… — эльфийка покачала головой, ощущая слабый поток тепла от рук собрата. — Не убивайте мою дочку…

— Если она еще жива, то не убьем, — Ронина аккуратно разжала нечувствительные руки эльфийки и вытащила слабо пискнувший кулек. Ребенок был жив, но тоже сильно замерз. Она поручила младенца Истиралю, так как тот уже имел дело с детьми, а сама взялась за лечение пострадавшей.

От обезболивающего зелья эльфийка просто отключилась, упав на стол и раскинув руки. Истираль едва успел подхватить ее голову так, чтобы она не ударилась об угол, и уложить ровно посредине. С ребенком на руках ему это удалось с трудом. Ронина приказала раздеть девочку и постепенно отогревать начиная с почти прохладного воздуха, чтобы не произошел резкий перепад температур. В самой башне стало ощутимо теплее, желание магички согреть новых постояльцев заставило заклинания обогрева работать интенсивнее.

Тем временем Ронина сначала просканировала эльфийку и, поняв, что тут уже придется уповать лишь на природные способности, произнесла довольно специфическое заклинание. Когда-то она пользовалась им, чтобы быстро снимать шкуры с животных, правда, шкуры при этом портились. Но теперь оно пригодилось, чтобы избавиться от промороженной насквозь кожи. Лучше было так, чем дождаться, пока все это загниет в тепле.

Истираль ошарашенно взглянул на происходящее, но даже бровью не повел. Раз хозяйка так делает, значит, так нужно. Ронина тут же уничтожила слезшую кожу, обработала обмороженные ступни заживляющей мазью, а все, что осталось целым, продолжила согревать. Ей еще предстояла аналогичная процедура с руками. После того, как мазь впиталась, она направила на эльфийку исцеление и держала его до тех пор, пока на ногах пострадавшей не стала появляться новая розовая кожа.